Белериандский синдром

Решение послать в Эндор кого-нибудь из майяр далось нелегко. Выбор, кого именно послать — еще сложнее. А когда выбрали и на всякий случай еще раз собрались в Кругу Судеб решить насущные вопросы, Намо сказал:

— Мы должны отправить с ними кого-нибудь из эльфов.

— Зачем? — не понял Манвэ.

— Для контроля! — пояснил Намо. — Прямое вмешательство Валар уже погубило полтора материка, на этот раз хочется обойтись без разрушений!

— Но ты ведь и так ограничил их возможности, — сказала Вайрэ.

— Все равно нужен эльф! — заупрямился Намо. — Я так вижу!

Если уж Владыка Судеб что-то видит, то спорить с ним бесполезно — это уже все давно выучили. В Книге Судеб у Намо было записано все, включая то, чего еще не произошло, но даже Манвэ не мог в нее заглядывать, не говоря уж об эльфах. Те видели Намо исключительно, попав в его чертоги, или же когда тому пришла в голову идея кого-нибудь проклясть. Но там уже не до расспросов.

— Хорошо, — примирительно сказал Манвэ, — я согласен. Кого посылать будем? Арафинвэ?

Намо задумался, и только хотел что-то сказать, как Ирмо опередил брата:

— Нет, Арафинвэ нельзя. У него белериандский синдром.

— Какой? — не понял Манвэ.

— Он считает, что Белерианд он развалил, — пояснил Ирмо, — когда на Войну Гнева пошел.

Варда вздохнула. Ауле, до этого складывающий в уме какую-то сложную химическую формулу, вдруг встрепенулся и предложил:

— А давайте Феанаро пошлем!

— Он же в Мандосе! — удивленно произнес Манвэ.

— Выпустить! — решительно сказал Ауле. — Такой талантливый мастер, ему надо дать право на амнистию!

— Ну, нет уж! — Манвэ стукнул кулаком по столу и порывом ветра сорвало ближайшую крышу. — Этот разрушит все Эндорэ и даже сожалеть не будет!

— Тогда Артафиндэ, — примирительно сказала Вайрэ. — Он людей любит. И способен совершать ради них великие подвиги...

Вайрэ прикрыла глаза, представив еще один гобелен площадью десять квадратных лиг. Иллюстрации к «Лэ о Лэйтиан» занимали примерно столько же места.

— И он один раз с Сауроном уже сражался, опыт имеет, — поддержал ее Оромэ.

— Артафиндэ нельзя! — авторитетно заявил Ирмо. — У него тоже синдром!

— Белериандский?

— Тол-ин-гаурхотский! Он теперь петь боится! Все твердит: «Испортил песню, дурак!». Его разве что Амариэ или Арафинвэ могут уговорить спеть, но не отправлять же с ним в Эндорэ всю семью!

— А если кого-нибудь из его братьев? — спросил Ульмо.

Намо пожал плечами:

— Кого? Артаресто нельзя — он чересчур доверяет смертным, еще построят ему мост напрямик до владений Саурона. Ангарато всегда говорит правду и всегда не вовремя, а Айканаро, может, и справится, но потребует Андрет, а где я ее возьму?

Ульмо все не успокаивался.

— А из рода Нолофинвэ? Турукано я не доверяю, потому что он мне не доверяет. Велел город построить — построил, а как уходить надо было, так отказался. Но вот остальные...

— Кто остальные? — не понял Намо. — Аракано в Эндор идти отказывается, говорит, что если один раз эти земли его не захотели, то и второй раз с ним там несчастье случится. Нельзя с таким настроем на битву с врагом отправляться.

— А у Нолофинвэ ангбанский синдром, — подхватил Ирмо. — Навязчивая идея постучать в ворота Черной Цитадели и вызвать ее хозяина на поединок.

— Так пусть вызовет! — вскричал доселе молчавший Тулкас.

— Для того, чтобы постучать в ворота Черной Цитадели, надо эту самую Цитадель построить, — заметил Ауле. — Не нужно нам еще раз такого счастья, они разрушаются только с куском мира!

Валар надолго задумались.

— А Финдекано? — спохватился Ульмо. — Или у него тоже какой-то синдром?

Ирмо и Намо переглянулись.

— Он был королем нолдор, — задумчиво произнес Манвэ, — начнут еще с Элрондом власть делить...

— Было бы что делить, — проворчал Оромэ.

— Власть делить не будут, — поддержал его Намо, — но я другого опасаюсь. Его балрог убил, балрогов мы в Войну Гнева не всех уничтожили. Еще один где-то остался.

— Я даже знаю, где — в глубине Мглистых Гор, — уточнил Ауле. — Финдекано обязательно лезть в горы?

— Полезет! — уверенно сказал Ирмо. — Если понадобится кого-то спасти — обязательно полезет, будь там хоть сотня балрогов.

— Тангородримский синдром? — поинтересовался Намо.

— Да есть ли среди этих нолдор хоть кто-нибудь без синдрома! — вскричал Тулкас.

— Да есть ли среди этих нолдор хоть кто-нибудь способный убить балрога? — одновременно с ним вопросил Ауле.

Ирмо сделал вид, что первого вопроса не услышал, а Намо ответил на второй:

— Есть! Глорфиндейл из Гондолина убил балрога.

— Вот и его и пошлем! — обрадовался Ауле.

Ирмо зевнул и ничего не сказал. Обсуждение утомило даже Владыку Снов, и он не хотел затягивать его заявлением о том, что Глорфиндейл тоже страдает синдромом. Гондолинским. И попав один раз в прекрасный эльфийский город, больше его уже не покинет. Но это неважно, ведь Олорин знает, как расправляться с балрогами. Правда, только теоретически. Но зато у него нет ни одного белериандского синдрома!