Министерский прием

— Дорогая, может быть все-таки тебе лучше остаться дома? — робко спросил Орион.

Валбурга Блэк не удостоила мужа ответом, в который раз поправляя перед зеркалом складки парадной мантии. Своим отражением она была вполне довольна, а вот поведением мужа — не совсем. Похвально, конечно, что он проявляет заботу, но не в такой же форме!

Орион ответа и не ждал. Сразу было видно, что отговаривать Валбургу бесполезно. Как можно отказаться от присутствия на приеме у Министра Магии всего лишь на основании того, что муж, видите ли, беспокоится, как бы не повторилась история десятилетней давности. Тогда Валбурга почти всю беременность просидела дома, не аппарировала с первого месяца, и все равно ребенок родился мертвым. Но сейчас-то есть вполне себе живой Сириус (даже слишком живой — заметил про себя Орион) и Валбурга на третьем месяце прекрасно себя чувствует — так почему бы и не отправиться на прием вместе?

Тем не менее он опять сделал попытку удержать жену:

— А Сириус?..

Валбурга наконец-то соизволила обернуться.

— А с Сириусом ничего не сделается. Посидит с девочками. Белла уже большая, посмотрит за ним. А вот и они!

Орион не успел ни возразить, ни согласиться — в камине ярко вспыхнуло зеленое пламя и начали один за другим прибывать представители младшей ветви семейства Блэк. Первым появился Сигнус, отряхнулся и встал у камина, чтобы помочь жене и дочерям. И только после того, как все семейство оказалось в сборе, повернулся к Ориону и Валбурге:

— Добрый вечер! Валбурга, ты идешь с нами?

— Разумеется! Ты сомневался?

— Ну... — Сигнус поднял глаза к потолку, не нашел там ответа и промолчал.

Девочки столпились вокруг матери, озираясь вокруг. Беллатрикс — с любопытством, Нарцисса — испуганно, Андромеда — спокойно. Нарцисса держала в руках большую куклу со светлыми кудряшками, подаренную родственниками из Франции, Андромеда — любимую книжку про Мерлина. Белла не взяла с собой ничего. Зачем, если в твоем распоряжении будет целый дом?

— Белла! — торжественно сказала Валбурга. — Ты остаешься за старшую. К камину не подходите, вниз не спускайтесь, кто бы ни стучал в дверь — не открывайте!

— Да не будет никто стучать! — попытался влезть Орион, но его не услышали.

— Домовые эльфы в вашем полном распоряжении, если что не стесняйтесь, приказывайте. Кричер!

Кричер мгновенно появился, чуть не напугав при этом Нарциссу. Но та решила держаться стойко, лишь поплотнее прижала к себе куклу левой рукой, правой держа за руку маму.

— На сегодняшний вечер твоя госпожа — мисс Беллатрикс.

Кричер подобострастно поклонился — сначала старшей хозяйке, потом младшей.

Белла презрительно улыбнулась. Будет она еще стесняться! Особенно домашних эльфов. И сколько раз можно повторять одно и тоже, мама с папой с самого утра замучили их наставлениями, как будто они маленькие! Нарцисса маленькая, ей только пять с половиной, а ей, Белле, через четыре месяца, в апреле, исполнится десять. Через полтора года она поедет в Хогвартс, какая она маленькая? Она большая!

— Сириус спит наверху в детской, последите за ним, когда он проснется. Ты меня поняла?

— Да, тетя Валбурга, — кивнула Белла. Чем меньше она будет говорить, тем скорее взрослые отсюда уберутся.

— Если что — вы знаете, как с нами связаться. Орион, ты готов? Сигнус, Друэлла?

Друэлла еще раз обняла младшую — любимую — дочь:

— Ну, не скучайте тут без нас.

Нарцисса шмыгнула было носом, но плакать при таком количестве взрослых было как-то несолидно.

Не успело еще пламя в камине обрести нормальный цвет после ухода взрослых, как Белла негромко произнесла, обращаясь к Кричеру:

— Пошел отсюда!

Эльф мгновенно исчез.

— Мама... — неуверенно позвала Нарцисса, глядя в камин, поглотивший Друэллу.

Из камина никто не отозвался. Белле было не до сестры — она по-хозяйски осматривалась. Ей уже не раз приходилось бывать в доме на площади Гриммо, но всегда в присутствии тети Валбурги или еще кого-нибудь из взрослых. А тут — особняк Блэков в ее полном распоряжении на целый вечер! Было от чего прийти в восторг. Вообще-то, конечно, не весь особняк, а только гостиная и детская наверху, с сопливым младенцем в качестве приложения. Белла хорошо помнила годовалую Нарциссу — то еще удовольствие. Впрочем, Цисси и сейчас не лучше.

— Мама!.. — опять заныла младшая, на этот раз уже увереннее.

— Энди, заткни ее!

— Как? — беспомощно спросила Андромеда, уже успевшая раскрыть книгу и прочитать пару страниц.

— Бестолковая! Ничего поручить нельзя! — пробормотала Белла и присела перед младшей сестрой.

— Сейчас же прекрати выть!

Губки Нарциссы угрожающе скривились. Андромеда неохотно захлопнула книжку и оттолкнула сестру:

— Перестань, ты ее пугаешь. Так она не успокоится. Ну, что ты хочешь, Цисс?

— Маму! — по щекам покатились крупные прозрачные капли. — Где мама?

— Мама скоро придет. А сейчас она занята. У нее прием. Министерский. А мы пока поиграем. Во что ты хочешь играть?

Андромеда огляделась вокруг и не обнаружила ничего, чем можно занять пятилетнюю девочку. В шкафу заманчиво поблескивали всякие древние красивости, но дядя Орион постоянно повторял, что их лучше не трогать, и Андромеда это запомнила. Читать Цисси про Мерлина бесполезно — она не поймет красоты старинной истории. Чем бы таким занять сестер, чтобы они опять не поссорились? А что, если...

— А ты хочешь, чтобы у нас тоже был прием? Как у мамы?

— Ага. — Слезы высохли, как по волшебству. Нарцисса посмотрела на сестру широко распахнутыми глазами и повторила: — Хочу!

— Энди, ты нормальная? — рассердилась Белла. — Выдумаешь тоже!

— Если я — ненормальная, то развлекай ее сама! Это тебе велели за нами приглядывать. Ты старшая!

— Да ты хотя бы знаешь, что бывает на приемах?

— Ну... наверное, то же самое, как в гостях. Приблизительно то же самое. Но нам ведь не обязательно в точности...

Нарцисса, окончательно успокоившись, переводила взгляд с одной сестры на другую и неожиданно заявила:

— Там должен быть министр. Это ведь министерский прием.

Андромеда растерянно огляделась. Но министра не обнаружилось ни под столом, ни в шкафу, ни в кресле... В отчаянии она возвела глаза к потолку, точно рассчитывая, что оттуда свалится ответ. Белла перехватила ее взгляд:

— Сириус!..

— Да ты что? Он же маленький!

— Вот именно! Ему без разницы — кем быть. Побудет пока министром.

Андромеда засомневалась, но Беллу было не остановить.

— Пошли-пошли. Заодно поглядим, может, он уже проснулся.

Сестрички поднялись на третий этаж по лестнице, украшенной головами отслуживших свое домашних эльфов, и вошли в маленькую комнатку, где спал Сириус. По дороге Белле показалось, что Кричер следит за ними — в дверном проеме мелькнули чьи-то длинные уши — но она бросила в эту сторону грозный взгляд, и уши тут же исчезли.

— А что он будет делать? — спросила Андромеда, войдя в детскую.

— Ничего. Министры никогда ничего не делают.

— Да нет, не вообще, а сейчас. На приеме.

— Встречать гостей, конечно, и улыбаться.

Своими перешептываниями девочки разбудили Сириуса. Он лежал в кроватке и улыбался — совершенно по-министерски, если особенно не придираться.

— Так, министр есть, — подвела итог Белла. — Что нам нужно еще, кроме министра?

— По-моему, обстановка.

— Дорогая?

— При чем тут «дорогая»? Ты что, никогда колдорадио не слышала? «Прием прошел в теплой и дружественной обстановке». Вот она и нужна — «теплая и дружественная».

— А по твоему колдорадио не говорили, как ее устраивают?

— Не по моему, а по папиному. А Мерлин знает как…

— Может, Кричер знает?

Кричер, только услышав свое имя, высунулся из приоткрытой двери. Но он не знал, что такое «теплая и дружественная обстановка», за что был безжалостно изгнан. На время. Пока снова не потребуется.

Подумав, решили ограничиться «теплой» — это был лишний довод за то, чтобы перебазироваться в гостиную, в детской было прохладно. А что до дружественной, то довольно было уже и того, что Сириус не плакал, Нарцисса не капризничала, и даже Белла проявляла заинтересованность, если не энтузиазм.

Сириус проснулся окончательно, встал на ноги и, держась правой рукой за край кроватки, стал размахивать в воздухе левой, что-то лепеча на своем языке. И впрямь — министр!

— Давай! — скомандовала Белла. — Бери его — и вперед!

— Я боюсь, — замешкалась Андромеда.

Белла скривилась — ну вот, опять придется самой!

— Что тут бояться?

Подхватив кузена под мышки, она вытащила его из кроватки.

— Спинку придерживай!

— Не учи, знаю... ох! Он тяжелый!

— Осторожнее! Не урони! А то тетя Валбурга нам голову оторвет…

— Да держу я его. А вы его стул возьмите.

— Потом принесем. Ступеньки, Белла, ступеньки!..

Сириус и вправду был тяжелый, но Белла не была бы Беллой, если бы выказала слабость. Подумаешь — всего-то на этаж вниз спуститься! Вот если бы только ребенок не хватал ее за волосы... тоже мне, игрушку нашел!

Андромеда поминутно зудела: «Не урони! Не урони!» От этого кузен становился еще тяжелее. Когда они дошли до гостиной, Сириус начал хныкать, а Белла выдохлась окончательно и с большим облегчением сгрузила его на ковер под гобеленом с родословным древом семейства Блэк.

— Следи, чтобы к камину не подходил! — строго сказала Белла, обращаясь к Нарциссе.

— Я его с моей куклой познакомлю, — решила Нарцисса и сунула свою любимицу под нос мальчику. Тот немедленно вцепился в шелковистые, любовно расчесанные локоны. — Эй! Эй! Отдай, ей же больно!

— Фу, Сириус! — вмешалась Андромеда. — Это нельзя! Мальчики не играют в куклы, они играют в квиддич... и в министров. Ты будешь министром. Вот мы сейчас твой стульчик принесем — и сразу же будешь. — Она осторожно отцепила пальчики Сириуса от кукольных волос, и Нарцисса унеслась прятать свое сокровище подальше от глупых и нахальных мальчишек.

— Ну, пошли, Белла...

Похоже, что средней сестренке понравилось командовать. Но Белле хватило Сириуса, чтобы сообразить: на то, чтобы таскать тяжести, в этом доме есть Кричер и компания домашних эльфов. Беллатрикс развернулась к лестнице, откуда, по ее предположениям, мог появиться эльф и завопила:

— КРИЧЕР!!!

Через несколько минут высокий стульчик для малыша был доставлен. Это был даже не стульчик, а высокое детское креслице с подлокотниками, закрытое спереди чем-то вроде маленькой столешницы.

Сестры отошли на несколько шагов, чтобы полюбоваться министром. Сириус пока что не понял, чего от него ждут, и продолжал улыбаться, демонстрируя все свои четыре с половиной зуба. И вдруг одним быстрым движением перегнулся через подлокотник вниз, словно хотел рассмотреть что-то на ковре. Стул, расширявшийся к основанию — как раз в расчете на вертлявых малышей — и соответствующим образом зачарованный, был вполне устойчивым и даже не покачнулся, но у Андромеды оборвалось сердце. Одним прыжком она оказалась около стула, запихнула ребенка обратно и сунула ему в руки свою собственную книжку. К ее удивлению, книжка подействовала — ребенок утих и занялся картинками. Но снова отойти от Сириуса Андромеда не рискнула.

— Нам надо нарядиться! — вдруг сказала Нарцисса.

— Зачем? — не поняла Андромеда. Ее вполне устраивала одежда, как своя, так и сестер — темно-бордовая мантия Беллы, зеленая Нарциссы и синяя у нее самой.

— На приеме все должны быть нарядными! — упрямо произнесла Нарцисса.

— Правильно! — поддержала ее Белла. — Ты что не видела, как были одеты мама и тетя Валбурга?

— А где мы все это возьмем?

— Как где? — удивилась Белла. — В гардеробе!

— И ты полезешь в чужой гардероб? Ты точно сошла с ума, — убежденно заявила Андромеда.

— А вот и не полезу, — Белла почти кричала, торжествуя оттого, что оказалась умнее начитанной сестрички. — Кричер полезет! Ему же сказали, чтобы он выполнял все мои распоряжения! И не только в гардероб... — она даже задохнулась от радужных перспектив.

— А Сириуса мы тут оставим с Нарциссой или с собой поволочем? — попыталась остудить ее пыл Андромеда.

Нарцисса, едва услышав, что ее опять собираются оставить, приготовилась бурно протестовать.

— А зачем кого-то куда-то волочь? Нам Кричер все сюда приволочет! Эй, Кричер!

Кричер возник перед девочками, будто прятался где-то поблизости, может быть, даже под диваном.

— Что желает молодая госпожа?

Молодая госпожа грозно сдвинула брови и повелительно произнесла:

— Принеси нам мантию тети Валбурги! Самую лучшую! Нет — три самые лучшие!

— У госпожи все мантии самые лучшие! — с гордостью произнес Кричер.

— Значит все и неси! И украшения!

Кричер несколько раз моргнул и недовольно посмотрел на Беллу.

— Госпожа будет недовольна...

— На сегодня я твоя госпожа! — безапелляционно ответила Белла. — Давай быстро! А то я тете Валбурге скажу, что ты меня не слушался. ОЙ!

Сириус пролистал до конца Андромедину книжку, убедился, что яркие и красивые картинки кончились, и обиделся. Но не захныкал, как это сделала бы девчонка, вроде Цисси, а бросил книжку. А точнее — бросил книжкой. И попал в Беллу. И немедленно развеселился — так комично Белла замахала руками и на книжку, и на кинувшуюся за книжкой Андромеду, и на самого Сириуса.

— Да спусти ты его на пол! — закричала она. — Прием все равно еще не начался. А то он нам ничего сделать не даст!

Андромеда вынула Сириуса из креслица и спустила на ковер. Ребенок немедленно пополз к камину.

— Куда полез? Давай я тебе почитаю!

Белла иронически хмыкнула — мол, что способен понять сопливый младенец. Андромеда, не обращая внимания на старшую сестру, открыла книгу на первом попавшемся месте и начала читать:

— Мерлин вышел на городскую площадь, взмахнул рукой, и вдруг посреди площади возникла глыба мрамора. На этой глыбе железная наковальня, а в нее по рукоять всажен обнаженный меч. На глыбе мрамора золотом горит надпись:

«Кто вырвет меч из законных теснин,
Тот законный Британии властелин».

— Ну вот еще! — презрительно вздернула носик Белла. — Властелин Британии — лорд Волдеморт! Я за него замуж выйду!

Нарцисса с интересом посмотрела на сестру.

— Ты еще маленькая! Тебе еще нельзя замуж!

— Сама-то больно большая! Вот когда вырасту — тогда и выйду!

— А Руди? — спросила Андромеда.

— А Руди можешь забрать себе, — милостиво разрешила Белла.

— Нет, — покачала головой Андромеда, — как я его заберу, когда ему ты нравишься? Я бы за дядю Ориона замуж вышла, но он уже взрослый...

Андромеда тяжело вздохнула — прямо как дядя Орион, когда тетя Валбурга начинала на него кричать.

— У него тетя Валбурга есть! — сказала Нарцисса. — А Ивэн?

— А Ивэн — наш кузен! А за кузенов нельзя замуж выходить!

Нарцисса задумалась.

— Тогда я вообще замуж не выйду! — подвела она итог своим раздумьям.

— А Люциус? — ехидно спросила Белла. — Ты говорила, что он тебе нравится!

— Нет! — замотала головой Нарцисса. — Он задавака! Он про мою куклу сказал, что она на дурочку похожа, а я ее так долго одевала и причесывала!

— А Руди — зануда! — поддержала Андромеда.

— Он не зануда! — вдруг обиделась Белла.

Она хотела еще что-то добавить, но в этот момент Сириус подполз прямо к камину и протянул ручонки к огню.

— СИРИУС!!! — хором заорали сестры и бросились оттаскивать малыша от пламени. Разлучаться с красивым и теплым красненьким пламенем Сириус не хотел и громко завопил.

— Почему он так орет? — спросила Нарцисса.

— Потому что маленький! — ответила Андромеда.

— И глупый. Как ты, — добавила Белла.

— Сама дура! — не осталась в долгу Нарцисса, но Беллатрикс ее не услышала: в гостиную вернулся Кричер. Из-под вороха парадных мантий, которые он тащил на себе, торчали только тоненькие ножки эльфа и слышалось натужное дыхание. Все, не исключая и Сириуса, мгновенно повернулись к нему.

Кричер, извлекший из общения с Беллатрикс определенный опыт, свалил одежду к ее ногам и испарился, не дожидаясь приказаний. И очень вовремя — Андромеда уже подумывала, не велеть ли Кричеру притащить в гостиную заодно всю Блэковскую библиотеку...

Белла уцепилась за край черной бархатной мантии, вытащила ее из груды и стала ощупывать мягкую ткань. Но идиллию прервала Нарцисса:

— Черное на приемах не носят!

— Откуда ты знаешь, что не носят? А я ношу. И лорд Волдеморт всегда ходит в черном!

— А ты не лорд Волдеморт! И не его жена!

Зарождающийся скандал прервал вопль Андромеды:

— Где Сириус?

Сириуса нигде не было видно. Только что он стоял на четвереньках рядом с Андромедой, а теперь исчез, как будто аппарировал.

Но не мог же аппарировать годовалый ребенок, да еще и в собственном доме, защищенном от аппарации!

Нарцисса тем временем потянулась за голубой шелковой мантией, но потеряла равновесие и упала на груду одежды, откуда тут же раздался протестующий крик. Андромеда с Беллой бросились растаскивать в разные стороны мантии и Нарциссу, не выпускавшую из рук приглянувшийся ей наряд.

— Сириус! — у Андромеды подогнулись колени, и она села прямо на мантии, рядом с освобожденным ребенком. — Сириус, у тебя все в порядке? Ты не ушибся?

А Сириус уже успокоился и счастливо смеялся, хватая и рассматривая, и даже пробуя на язычок то одну, то другую ткань — мягкие, гладкие, прохладные, шуршащие, переливающиеся... Он не проявлял никакого желания уползать от груды роскошных «взрослых» игрушек. Девочки переглянулись и решили, что, по крайней мере, четверть часа на себя у них есть.

Пока Андромеда скептически взирала на разложенное перед ней богатство, а Белла любовалась черной мантией, еще не рискуя примерять ее на себя, Нарцисса уже успела облачиться в вожделенную голубую мантию. Мантия была раза в три больше Нарциссы: рукава свисали, как у Пьеро, а подол волочился по полу, точно шлейф знатной дамы. Белокурая крошка напоминала не то белую лилию, отдыхающую на озерной глади, не то утопленника в этом же самом озере...

— Правда, я красивая?

Нарцисса шагнула в сторону зеркала, но споткнулась все о того же Сириуса и снова упала. На этот раз без плача не обошлось. Но Андромеда оказалась на высоте. Она быстро сообразила, как отвлечь обоих:

— Смотри, Сириус, — не обращая внимания на рев, девочка показала ребенку на барахтавшуюся в мантии Нарциссу, — смотри, какая у нас Цисси красивая, правда? А ты, Цисс, умолкни, а то не будешь такой красивой. И вообще не будешь красивой — с красными глазами и перекошенным ртом! И смотри под ноги, что ли...

— Дааа... — всхлипывая, пожаловалась Нарцисса. — А куда тут смотреть, если все под ногами путается...

— Была бы у меня волшебная палочка, — сказала Белла, — я бы превратила их обоих в... — тут она задумалась, не в силах найти подходящее наказание для малявок — все ей казалось мало.

— Нельзя так с маленькими! — горячо произнесла Андромеда. — Цисси же не виновата, что одежда ей велика. Вот если бы у МЕНЯ была волшебная палочка, я бы подогнала эту мантию ей по размеру... — Андромеда махнула рукой в сторону сестры — и осеклась. Белла, открывшая было рот, чтобы огрызнуться, замолчала тоже. И обе, без единого слова глядели, как съеживается на младшей сестре голубая мантия Валбурги. Как подобрался подол, укоротились рукава и плечи... ненамного, но все-таки... Глазенки девочки торжествующе блестели.

— Тааак... — протянула Белла. — Это что же значит? Значит, можно обойтись и без палочки?!

Она моментально переоделась в черную мантию, приказала: «Стань моего размера!» — и замерла в ожидании. Ничего не происходило. Беллатрикс даже ножкой топнула:

— Уменьшайся! Ну!

Андромеда сочувственно покачала головой: мантия — не Кричер, ею не покомандуешь...

— Ты не умеешь, — констатировала Нарцисса.

Белла даже не могла огрызнуться «Ты много умеешь!» — потому что доказательство умения Цисси, в данном случае, были налицо. Точнее — на хрупкой фигурке.

— Это стихийная магия, — объяснила Андромеда. — Мы для нее уже слишком большие. Хотя... Цисси, что ты сделала?

— Ничего я не делала. Честно! Мне просто стало очень обидно, почему я все время падаю, и захотелось, чтобы было удобно и красиво.

— Умница, Цисси, — похвалила ее Андромеда. — А теперь посмотри на Беллу. Ты ведь хочешь, чтобы ее наряд тоже стал удобным, правда? Чтобы мы смогли устроить прием? — а Белле прошептала. — И ты сама желай тоже. Как Цисса.

— Я и желаю! Ну, как, получается?

— Не-а... — сообщила Нарцисса, отдуваясь. — Не получается.

— Я так и знала! — Белла закусила губу.

— Мы слишком большие, — повторила Андромеда. — Да ничего страшного, ты же не Цисси, не так уж она тебе и велика.

— Да я в ней шагу не ступлю!

— Ступишь, ступишь. Не побежишь — это да, так ведь на приемах и не бегают.

Белла нашла оправдание своей неудаче:

— Это потому, что я не помешана на шмотках, как Нарцисса!

— Ага, — подтвердила младшая, — ты на своем лорде помешана!

Беллатрикс замахнулась на нее, Цисса спряталась за Андромеду.

— Энди, а ты что наденешь? Ты себе уже приглядела что-нибудь?

— Да хоть это, — Андромеда потянула из-под себя мантию, на которой сидела. — Надо же, мой любимый цвет! — Теплая золотистая ткань и впрямь была ей очень к лицу.

Уменьшать свой наряд Андромеда не стала даже пробовать. «Шмотки» интересовали ее еще меньше, чем Беллатрикс.

Между тем, Белла и Нарцисса отпихивали друг друга от зеркала. Внезапно Беллатрикс, подобрав юбку едва ли не до колен, метнулась обратно к груде мантий и принялась расшвыривать их в стороны, точно что-то потеряла. Сириус завозмущался на понятном ему одному языке, но притих, когда Белла рявкнула на всю гостиную:

— Кричер!!!

Обреченный вид эльфа лучше всяких слов говорил о том, что он и так знает, зачем его позвали.

— Кричер... — Беллатрикс говорила почти ласково. — Украшения где?!

— Сейчас, молодая госпожа...

Минуту спустя девочки уже откинули крышки двух объемных и тяжелых шкатулок.

— Вообще-то, у мамы есть и покруче, — озвучила общую мысль Беллатрикс.

Сириус снова чуть не подрался с сестрами: он рвался к шкатулкам, а его не пускали — он мог порвать бусы или проглотить какую-нибудь мелочь. К счастью, во второй шкатулке были украшения для мужчин: тяжелые браслеты, цепочки, булавки, кольца. Беллатрикс реквизировала мелочь и острые предметы, и Сириус занялся тем, что осталось.

Андромеда молча перебирала ожерелья. Если она и интересовалась чем-нибудь, кроме книжек, так это камнями. Ей едва стукнуло восемь, но она уже понимала, что драгоценности Друэллы были прежде всего роскошны, а украшения Валбурги — изысканны. Содержимое шкатулок было очень просто и очень дорого. Бриллианты, разумеется — какие же Блэки без бриллиантов? Андромеда не сомневалась, что Беллатрикс выберет бриллиантовое колье. Однако Белла фыркнула: «Стекляшки!» — и выудила длинную снизку блестящих черных бус.

— Я надену это. Что это за камни, Энди?

— Черные агаты. — Андромеда взвесила ожерелье на руке. — Тяжелые...

— Ага, — Белла набросила ожерелье на плечи. — Ну, как?

Блики пламени играли в камушках, точно в зрачках широко распахнутых Беллиных глаз.

— Здорово! Вот, возьми еще брошь. Цисси, а ты надень вот это, — Андромеда протянула младшей нитку нежно-голубой бирюзы, которую откопала на самом дне шкатулки. Андромеда вообще не ожидала обнаружить у Блэков бирюзу... но тетя Валбурга ведь тоже была когда-то маленькой. Для себя Андромеда выбрала ожерелье из тигрового глаза.

Уменьшать ожерелья старшие не смогли, а младшая не захотела. Зато вспомнила о брошенной кукле, сходила за ней и принялась украшать свою подружку фамильными блэковскими бриллиантами.

Белла только презрительно фыркнула — она-то уже вышла из того возраста, в котором играют в куклы. Какая жалость, что здесь нет лорда Волдеморта — он бы оценил по достоинству и ее, и ее наряд! Конечно, у него полно своих дел, а она еще маленькая, но когда Белла была в гостях у Лестранжей, лорд Волдеморт всегда был с ней любезен и часто сидел с ней и Руди, рассказывая им разные интересные вещи. Сестренкам Белла их не пересказывала — они бы не поняли, мелкие еще. Особенно Цисси. Энди поумнее, но она зануда, начнет к словам придираться. Еще Руди занудой считает, а тот вовсе не зануда!

Тоненький голосок Нарциссы вывел Беллу из размышлений:

— А куклу можно взять на прием?

— А почему бы и нет? — ответила Андромеда, опередив готовую возмутиться Беллу. — Конечно, бери! А то у нас получается очень мало гостей.

Из двери опять высунулись длинные уши Кричера.

— Госпожи не желают поужинать?

Белла сначала хотела выставить явившегося без зова эльфа вон, но слова об ужине ее остановили. Какой же прием без еды?

— Желают!

— Тогда прошу проследовать в столовую.

— Ну вот еще! — возмутилась Белла. — Неси все сюда!

Эльф возмущенно задергал ушами, оглядывая разгром, устроенный детьми. Но Белла была непреклонна:

— Неси сюда, тебе говорят!

Сириус, которого оставили без компании, потерял интерес к шкатулке и отправился на поиски кузин. По дороге он заметил куклу, которую Нарцисса посадила на диван в ожидании приема. Кукла показалась ему куда более привлекательной и доступной, чем живые девчонки. А главное — на золотых волосах и розовом платье куклы сверкали бриллианты, которых явно недоставало в его деревянном ящичке... Забравшись на диван, ребенок принялся деловито обдирать с куклы блестящие камешки. За камешками последовали кружева на подоле юбки и сама юбка, и, если бы не вовремя обернувшаяся Андромеда, кукла вскоре осталась бы совсем без одежды.

— Сириус! Что ты делаешь?

— Моя кукла! — завопила Нарцисса и бросилась отбирать свое сокровище.

Сириус, разумеется, сокровище отдавать не хотел и тут же ударился в рев. На что Белла считала себя выше игры в куклы, но такое жестокое обращение возмутило даже ее и она с чувством произнесла:

— Разбойник с большой дороги, а не ребенок! Мародер!

Нарцисса вместе с куклой перебралась в дальний угол комнаты и принялась устранять последствия мародерства. Поправляя платье и прикалывая бриллианты обратно, она гладила куклу по голове и тихо говорила ей ласковые слова.

Андромеда в это время гладила по голове Сириуса.

— Сейчас мы будем играть в прием, ты будешь министром, ты произнесешь речь, а мы все будем тебя слушать... Ой! — перебила она сама себя. — Белла! Мы-то сами нарядились, а Сириус? Что это за министр в ползунках?

Белла мгновенно вскочила на ноги.

— Кричер! Принеси мантии дяди Ориона! Да побыстрее!

Мантии Ориона Сириусу были не просто велики — они были необъятны. Когда Белла попыталась одеть Сириуса в показавшуюся ей самой маленькой темно-зеленую мантию, ребенок утонул в ней полностью. Андромеда попыталась поправить мантию, чтобы из нее торчала хотя бы голова Сириуса, но головы не обнаружила. Сириуса тоже — пока девочки возились с мантией, малыш успел уползти и снова закопаться в груду одежды. Попытки снова облачить Сириуса ничего не дали — он мгновенно выпутывался из наброшенной на него мантии, а удержать его было невозможно — сквозь многочисленные складки ткани трудно было определить, где кончается одеяние и начинается ребенок.

Кричер, стоящий в дверях, смотрел на возню снисходительным взглядом, но вмешиваться не спешил, пока Белла его не окликнула:

— Ты что пялишься? А ну помоги!

— Кричер может помочь молодой госпоже, но эти мантии все равно будут велики для молодого господина.

— А что, есть поменьше? — спросила Андромеда.

От тети Валбурги, конечно, можно было ожидать всего, но парадная мантия для годовалого ребенка...

Как ни странно, в доме нашлось и такое. Темно-синяя, расшитая созвездиями, детская мантия тоже была велика, поскольку шилась на вырост. Но в нее малыш, по крайней мере, не проваливался и даже мог ползать. Впрочем, ползать ему не дали.

Совместными усилиями Беллы и Андромеды Сириус был снова водружен в свое креслице, а чтобы не скучал и не пытался выбраться, ребенку вручили испытанную уже шкатулку с драгоценностями. В довершение картины Белла вытащила из шкатулки орден Мерлина на серебряной цепи и надела его на шею кузену.

А куклу Нарцисса предусмотрительно пересадила в дальний угол дивана, чтобы Сириус не добрался до нее еще раз.

Пока Кричер накрывал придвинутый к дивану карточный стол, Андромеда критически оглядела гостиную. Откуда бы взять еще гостей? Может, домовых эльфов позвать? Нет, Белла будет против. А еще надо бы убрать с пола мантии, чтобы не путаться в них... О! Идея!

— Белла! — Андромеда подхватила густо-фиолетовую мантию Ориона и набросила ее на спинку кресла, так что со стороны казалось, будто в кресле сидит человек. Розовая мантия Валбурги устроилась на стуле у окна. — Белла, такие «гости» подойдут? Помогай!

Белла выхватила у сестры черную мужскую мантию — в пару своему наряду (Андромеда только вздохнула) — и кинулась к свободному креслу возле стола. Андромеда успела разложить на сиденьях почти всех «дам» и «кавалеров», а Белла все еще возилась со своим избранником: расправила воротничок, но никак на могла решить, что делать с рукавами — скрестить на «груди», оставить на подлокотниках или элегантно сложить на воображаемых коленях?

Кричера тоже приняли в игру. Пришлось принять: кто-то ведь должен был объявлять новоприбывших гостей и прислуживать за ужином. А кроме того, господину министру наскучило просто перебирать блестяшки, и он — в качестве эксперимента — уронил одну из них под ноги пробегавшей мимо Андромеды. Та, не подозревая злого умысла, подняла. Сириус разулыбался — сработало! — и бросил снова. Андромеда подняла еще раз и отошла, но за ее спиной тут же раздалось требовательное: «Дай!»

Говорить Сириус еще не умел, но отдельные слова уже освоил. И неплохо.

Андромеда оглянулась и вздохнула: блестяшка снова валялась на ковре, а ребенок дирижировал ручонками и напевал:

— Дай-дай-дай-дай!..

У Андромеды опустились руки.

К счастью, Беллатрикс с первого взгляда оценила ситуацию:

— Кричер!

Эльфа повысили до личного камердинера министра Блэка с почетной обязанностью подбирать все, что расшвыривал вошедший в раж министр.

— И давайте начинать, что ли? Кричер, мы выходим. Ты должен сообщить о нашем прибытии. Давай!

Все трое благополучно покинули комнату: Беллатрикс — царственно, подбирая подол почти так же непринужденно, как дамы в Андромединых книжках; Андромеда — путаясь в своей мантии, а Нарицисса — похихикивая над обеими сестрами. Сириус на этот раз не обратил внимания на то, что кузины его бросили: он увлеченно швырялся в Кричера тяжелыми брошками, а Кричер безропотно их поднимал и возвращал на место.

Дверь в гостиную медленно распахнулась и Кричер торжественно объявил:

— Госпожи Беллатрикс, Андромеда и Нарцисса Блэк!

Девочки неспешно проследовали на свои места и расселись, приняв самый серьезный вид — как и подобает на светском приеме. По плану должна была следовать речь министра, но министру было не до речей — он продернул толстую серебряную цепь в серебряный же украшенный камнями браслет и теперь увлеченно крутил это сооружение во все стороны.

— Кричер! — не выдержала Беллатрикс. — Отбери у него шкатулку!

Кричер не стал спорить с молодой госпожой и выполнил приказание. Сириус недовольно посмотрел на эльфа, выхватившего у него из рук сокровище, хлопнул рукой по подлокотнику кресла и закричал:

— Дай!

Белла погрозила ему пальцем:

— Нельзя! Ты министр, давай, говори речь!

Лишенный вожделенных игрушек Сириус действительно произнес речь, в которой можно было различить два слова «дай!», «надо!» и невразумительное «Бла-бла-бла!» с такой угрожающей интонацией, что сразу стало ясно: умей он говорить как следует, Белле, как главной нарушительнице его спокойствия, досталось бы по полной.

Андромеда обрадовалась:

— Белла! Он уже научился выговаривать твое имя!

Беллу речь тоже удовлетворила. Она довольно улыбнулась и воскликнула:

— Кричер! Подавай на стол!

Сириус все еще продолжал возмущаться, но тут перед ним оказались кружка с молоком, печенье и разрезанное на дольки яблоко. Замена блестящим игрушкам неравноценная, но все же...

Для девочек Кричер поставил на стол чашки с горячим чаем, молочник, сахарницу и большие блюда с печеньем, пирожными и сандвичами с ветчиной. Сестры вдруг вспомнили, что за приготовлениями к званому вечеру они успели проголодаться. Но Белла не была бы Беллой, если бы не нашла повод придраться к Кричеру:

— Ты какую посуду нам подал! Неси серебряную!

— Но госпожа, чай из серебряных кубков пить неудобно... — попытался возразить Кричер.

— Правда! — поддержала его Андромеда. — Когда чай серебряной ложкой размешиваешь, она очень быстро нагревается!

— Хорошо, тогда из кубков мы НЕ будем пить чай, — согласилась Белла. — Но кубки все равно неси. Пусть стоят и создают атмосферу. И ложки тоже!

Цисси было все равно, серебряные ложки на столе или нет, ее куда больше интересовали пирожные. Белле пирожных было недостаточно. Просто пить чай можно было и дома.

— Мы должны вести светскую беседу! — заявила она.

— О чем? — поинтересовалась Андромеда, вертя в руках пирожное.

— Да о чем угодно. О чем взрослые говорят? О политике.

— Это о твоем лорде, что ли? — фыркнула Нарцисса, расплескав чай. — Он только тебе одной и нравится!

— Не мне одной! — тут же возмутилась Белла. — Тете Валбурге он тоже нравится!

— А маме НЕ нравится! — заявила Нарцисса, дожевав пирожное. — И она не хочет, чтобы ты за него замуж вышла!

— А я ее не спрошу! И тебя тем более!

— Девочки! — вмешалась Андромеда. — Давайте о чем-нибудь другом поговорим.

— О чем?

— Об искусстве, например.

— Это о твоих книжках? — скривилась Нарцисса.

Нарцисса недавно научились читать, но страшно не любила это занятие. Она предпочитала, чтобы мама ей читала вслух. А еще лучше — пересказывала своими словами, так из любой книги можно было сделать игру. Андромеда же с шести лет читала запоем все, до чего могла дотянуться — от детских книжек до папиных газет.

— А что? Я вот недавно читала про суд Париса: он был пастухом и красавцем, и поэтому его попросили выбрать самую красивую богиню из трех и вручить ей яблоко с надписью «Прекраснейшей». Нас трое и яблоки у нас есть...

— Точно! — загорелась Белла. — А Сириус пусть выберет...

— Он же ничего не соображает! — запротестовала Нарцисса.

— Посмотрим. Все равно больше некому. — Белла выбрала самое большое и красивое яблоко и вырезала на нем букву «П».

Андромеда передала яблоко кузену и попробовала внушить ему, что от него требуется:

— Сириус, кто из нас тебе больше всего нравится? Кому ты дашь это яблочко?

— Бла, Бла, Бла! — без колебаний вынес вердикт ребенок.

Белла расцвела.

— Так нечестно! — возмутилась Нарцисса. — Просто ее имя легче всех выговаривается!

— Сириус, — напомнила Андромеда. — Дай яблочко победительнице.

Сириус посмотрел на торжествующую старшую кузину, разобиженную младшую, обаятельно улыбнулся и надкусил яблоко. Сам.

Белла махнула рукой.

— Да что он понимает в красоте! Ему только бы съесть что-нибудь!

Андромеда посмотрела на полупустую тарелку с пирожными, но ничего не сказала.

Доев яблоко и допив молоко, Сириус нашел себе новое развлечение — стал колотить серебряной ложечкой по серебряному кубку. Белла поморщилась — она предполагала совсем не такое применение для фамильного сервиза. Нарциссе аккомпанемент тоже пришелся не по вкусу. Она презрительно скривила губки и вдруг сказала:

— А я знаю, кто самый красивый — Пол Маккиннон из «Скарабеев».

— Ну, вот еще! — вскинулась Белла. — У них там одни грязнокровки! Они и ничего хорошего не поют и выглядят, как... лукотрусы!

Кто такие лукотрусы, Нарцисса не знала, но за «грязнокровок» обиделась:

— Маккиннон чистокровный!

— А Лемнон — нет! И остальные двое — тоже!

— Все равно у них песни хорошие! Про любовь! А под твой «Террариум» заснуть от скуки можно!

— Потому что ты еще маленькая и не понимаешь!

— А твой Боб Андерсон — урод!

— А твой Маккинон — дурак!

— Перестаньте! — закричала Андромеда. — Ну что вы ссоритесь из-за пустяков? Мне вообще «Хроноворот» нравится! У них такая песня есть, как кукол заставили плясать под музыку, и пока они плясали, все думали, что они живые. А потом бал кончился и кукол убрали в ящик.

Белла скептически усмехнулась, а Нарцисса вдруг загорелась идеей:

— Давайте танцевать! На званых вечерах всегда танцуют!

— А музыку откуда взять? — усомнилась Беллатрикс. Но Андромеде идея понравилась.

— А колдорадио на что? Есть у вас колдорадио, Кричер?

— Есть, молодые госпожи, как не быть...

Приемник обнаружился на консольном столике в простенке между окнами. Передавали репортаж с какого-то квиддичного матча.

— Кричер! — закричала Нарцисса, поспешно выбираясь из-за стола. — Выкрути музыку!

Репортаж сменился чьими-то занудными рассуждениями о скоростных характеристиках метел, потом какой-то инсценировкой и наконец из репродуктора полилась мелодия. Нарцисса закружилась по ковру в такт музыке, на ее мордашке расплылась блаженная улыбка.

Конечно, настоящего танцевального зала из гостиной не получилось, а идти куда-то еще девочкам не хотелось. Однако после того, как стол и все стулья и кресла были отодвинуты к стенам, места оказалось достаточно. Для полного счастья недоставало только кавалеров. Не друг с другом же танцевать!

Андромеда нашлась раньше всех.

— Чур, я — с министром! — воскликнула она. — Иди ко мне, мой хороший! Только давай сначала снимем эту... шлею.

Нарцисса тоже не растерялась — бросилась за своей куклой. Сорвала с нее украшения — мужчине финтифлюшки не к лицу — и присела перед своим «кавалером» в неумелом реверансе. Потом взяла куклу на руки и оглянулась на сестру: что дальше?

Андромеда повесила орден Мерлина на спинку детского креслица и помогла Сириусу выбраться. Изображать танец с ребенком на руках оказалось не так-то просто... но восторг малыша искупал все. Нарцисса тоже кружилась, подражая сестре, то прижимая к себе куклу, то держа ее за руки на весу.

Еще до того, как плавная мелодия сменилась веселой ирландской музыкой, Андромеда спустила Сириуса на пол. Все-таки он был чересчур тяжел. Сириус обрадовался еще больше. Держась за руки кузины, малыш прыгал вокруг нее, временами даже попадая в такт и получая от такого развлечения несказанное удовольствие.

Одна Белла оказалась без партнера. Кроме Кричера, за кавалеров оставались только разложенные по креслам мантии. На то, чтобы изображать сидящих за столом гостей они годились, а на то, чтобы танцевать — не очень... Но сидеть в одиночестве и смотреть, как младшие сестры веселятся, было до того паршиво, что Белла не выдержала. Она вскочила со своего кресла и подняла с соседнего черную мантию, изображавшую ее кавалера. И — о чудо — мантия не упала на пол под собственным весом, а обрела объем и устойчивость, как будто и в самом деле была на кого-то надета. Андромеда от неожиданности выпустила ручонку Сириуса и остановилась, а для Нарциссы как будто ничего неожиданного не произошло.

— Ну что! — торжествующе сказала Белла, когда танец закончился. — Будешь теперь говорить, что я ничего не умею?

«Ого... — пробормотала себе под нос Андромеда. — Значит, для стихийной магии никогда не поздно. Надо только очень захотеть».

Музыка снова увлекла Беллу — счастливую, ликующую: у нее был почти настоящий кавалер, самый настоящий из трех... во всяком случае, не младенец и не кукла. Подумаешь — без головы! Без нее даже и лучше: девочка чувствовала, что вряд ли смогла бы заглянуть в глаза своему «избраннику», будь они там, где положено. А так... Беллатрикс уставилась на воротник мантии и выдохнула: «Милорд!» — и представила себе, что он улыбается...

Нарцисса, глядя на старшую, самозабвенно топталась на одном месте, обнимая куклу и шепча ей на ушко какие-то свои секреты. Андромеда с Сириусом изображали хоровод.

Снова плавные, тягучие танцы сменяли друг друга. Наконец, заиграла музыка повеселее. Андромеда воскликнула:

— Давайте в кружок! — и перехватила ручку Нарциссиной куклы, подтолкнув Сириуса к Белле.

Если бы к Белле! К мальчику протянулся пустой рукав ожившей мантии...

Сириус попятился от громадного черного чудовища без головы и без рук. Отступая, он толкнул свой стульчик. Орден Мерлина, шелестя серебряной цепью, упал к ногам Сириуса. И Сириус сразу понял, что надо делать. Не трусить, не плакать и не прятаться за сестру. Он подобрал орден и с воинственным воплем запустил им в Беллиного «кавалера». Белла от неожиданности вскрикнула и присела. Мантия безжизненной тряпкой упала на пол.

— Ты что с моим лордом сделал? — очнувшись от шока, закричала девочка и бросилась к кузену.

Андромеда заслонила братишку.

— Не тронь его!

— А чего он кидается?

— Он же еще маленький. Он испугался...

— Это же Темный Лорд, что его пугаться?

Андромеда подумала, что Темного Лорда как раз и следует пугаться (сама она его, честно говоря, побаивалась), но озвучивать свою мысль не стала. Сириус, увидев, что опасность миновала, всем телом прижался к Андромеде и заплакал.

— Вот видишь! — с упреком произнесла Андромеда. — Вы со своим лордом кого хочешь напугаете.

— Мелюзга! — презрительно сказала Белла.

Она подобрала мантию с пола и ушла с ней на диван. Андромеда присела на ковер рядом с плачущим Сириусом и принялась утешать его. Слова не помогали, ребенок ныл уже просто от усталости. Андромеда помнила, как маленькая Нарцисса капризничала, если хотела спать. Дотянувшись до ближайшей мантии, девочка свободной рукой кое-как расстелила ее прямо на ковре и прилегла, прижимая к себе Сириуса. Она не знала колыбельных и просто говорила первое, что приходило в голову:

— Шшш... тише, маленький, мужчины не плачут. Его уже нет, этого черного чудовища («Он не чудовище!» — возмутились на диване). Ты его победил. ...Нарцисса, закрой нас чем-нибудь. Что значит — «чем»?! Мантий мало, что ли, валяется?.. А теперь спи, победитель Волдеморта («Фиг вам «победитель!» — снова прозвучало с дивана). Спи, тебе давно спать пора... наверное. ...Кричер, да выключи ты уже эту музыку!

Кричер поспешно исполнил приказание, несмотря на то, что оно исходило не от Беллы. И проворчал для порядка:

— Шли бы вы в свои спальни, молодые господа...

— Сам пошел в свою спальню! — пробормотала Белла, сворачиваясь клубочком на диване и укрываясь останками «Лорда».

Нарцисса укрыла сестру с кузеном — как ее просили — и по собственной инициативе подпихнула скомканные мантии сестре под голову — вместо подушки. У нее тоже слипались глаза, но она твердо решила дождаться маму. Поэтому она залезла в кресло, уложила рядом куклу, завернулась в оставшуюся мантию и сама не заметила, как задремала.

О том, чтобы выключить свет, никто, конечно, не побеспокоился.

В начале второго ночи камин полыхнул зеленым пламенем и в нем появилась темная вращающаяся фигура. Орион Блэк спрыгнул на пол гостиной и помог выйти жене. Валбурга сделала шаг вперед и охнула, едва не наступив на что-то блестящее и несомненно хрупкое. Орден Мерлина, Мерлин его забери!..

— Мерлин! Что это?!

Вопрос был чисто риторический, ибо видимое в свете люстры и газовых рожков по стенам ЭТО не допускало ни малейших сомнений в истолковании.

— Мерлин и есть... — Орион нагнулся и поднял орден своего отца.

ЭТО был кошмар.

Разгром.

Хаос.

На антикварном карточном столике, бесцеремонно сдвинутом с привычного места, которое он занимал веками, смешались, словно в не сошедшемся пасьянсе, грязные тарелки, чашки, серебряные кубки и ложечки, огрызки яблок... пятно от пролитого чая расплылось на половину скатерти. Повсюду валялись в беспорядке мантии... И Орден Мерлина! На полу! Под ногами! Как только она на него не наступила... Не иначе — сам Мерлин отвел. Есть, конечно, «Репаро», но отрепарированный Орден Мерлина — это, простите, уже не орден.

— Что такое? — спросила только что вышедшая из камина Друэлла. — Что-то случилось? Вас что — ограбили?

Валбурга потеряла дар речи: она заметила на полу раскрытые шкатулки с драгоценностями. Ее хватило только на то, чтобы обвести рукой вокруг, а потом беспомощно прижать руки к сердцу.

Но у Друэллы были другие понятия о драгоценностях. Она схватилась за мужа.

— ДЕТИ!!! Орион, Сигнус... где дети?!

Внезапно мантии на одном из кресел зашевелились, и оттуда показалась белокурая головка.

— Мама, — сонно проговорила Нарцисса, — я тебя ждала...

Друэлла бросилась к дочери.

— Цветочек мой! С тобой все в порядке? Что здесь было?

Нарцисса только хлопала длинными ресницами — она еще не вполне проснулась, но уже сообразила, что выдавать своих нехорошо.

Орион обнял жену и прошептал ей:

— Все в порядке, дорогая...

— Ты это называешь «в порядке»? — Валбурга, наконец, обрела способность говорить и, отодвинув Друэллу, принялась допрашивать Нарциссу:

— Что вы тут натворили? Кто устроил все это безобразие? Кто это все сюда притащил?

Нарцисса еще колебалась с выбором — молчать ей или расплакаться, но последний вопрос уничтожил все колебания.

Нарцисса подняла на тетю Валбургу мутноватые со сна глазенки и с чистым сердцем ответила:

— Кричер!

И нырнула под мантию, укрывшись с головой.

Валбурга открыла было рот — и закрыла, натолкнувшись на тяжелый взгляд Друэллы. В поисках поддержки хозяйка оглянулась на мужчин. Орион механически раскачивал на цепочке орден и изо всех сил старался сохранять на лице серьезное выражение. Что до Сигнуса, то он, нимало не смущаясь присутствием дам, уселся на свободный стул.

— Тебе не кажется, Орион, что наследниками можно гордиться? Достойная смена растет.