Издали виднее

Тетя Люба опять позвонила не вовремя. Да что я себя обманываю! Тетя Люба всегда звонит не вовремя! Даже если мне не надо никуда идти, обед готов и все накормлены, а я просто сижу с книжкой на диване — звонок тети Любы вызывает раздражение.

— Леночка! — одно ее обращение с неизменным придыханием ужасно бесит. — Я слышала, какой кошмар у вас там происходит!

— Какой кошмар, вы о чем, тетя Люба?

По ее мнению, у нас всегда происходит кошмар. В квартире, в доме, во дворе, в городе. И она всегда рвется мне об этом немедленно сообщить.

— Ну как же, в вашем дворе на детской площадке качели упали на маленькую девочку и убили ее!

Я машинально оглядываюсь в сторону окна. Нет, отсюда не видно, надо встать и подойти к подоконнику. Там открывается идиллическая картина — горка в виде разноцветного кораблика, качели в количестве трех штук, на одних из которых бабушка качает довольного внука, песочница и карусель. Ничего не упало, никого не убило.

— Я сейчас смотрю на двор из окна, — протокольным голосом произношу я. — Там все в полном порядке.

— Ну, в каком же порядке, если я сама слышала! — не унимается тетя Люба. — Ты новости не смотришь и никуда не ходишь! Ну, не в вашем дворе, в соседнем, какая разница! Вы ничего не делаете для того, чтобы спасти свой город!

Все, когда тетя Люба заводит свою шарманку, ее можно не слушать. Я жалею, что в очередной раз поленилась сходить и купить гарнитуру к телефону — сейчас бы обе руки были свободны. Книжку держать можно и одной, но мало ли чем я еще захочу заняться в следующий раз?

Все же я не могу не потрепыхаться. Поймав момент, когда тетя Люба прерывается перевести дыхание, спрашиваю:

— Зачем же вы тогда уехали в другой город, если так печетесь о нашем?

Нет, ее просто так не проймешь. Расстояние не мешает мне увидеть, как она всплеснула руками:

— Что ты говоришь, Леночка, как я могла оставаться в этом ужасном месте!

— Тогда зачем вы о нем так печетесь? — я продолжаю спорить, хотя уже понятно, что ничего не выйдет.

— Но я же о вас пекусь! Как услышу, что у вас что-то происходит...

— Но почему вы считаете, что издалека вам лучше видно, что у нас происходит?

Вопрос риторический. Для меня. Но почему-то для тети Любы очевидный ответ полностью противоположен моему. Однажды она позвонила посреди ночи, спросив, не наша ли машина свалилась с моста в реку. Во-первых, не наша, во-вторых, не свалилась, а всего лишь столкнулась с другой перед мостом, в-третьих, это было на другом конце города. И зачем было звонить ночью? Если бы в реку упала наша машина, мы бы с того света на звонок не ответили.

В другой раз она огорошила нас известием, что рухнул соседний дом. Соседний дом был виден из окна, и никаких признаков обрушения не подавал. Потом выяснилось, что где-то в нашем районе у одного из старых домов обвалилась штукатурка.

И так постоянно. Давно надо было занести ее номер в черный список... но не могу же я просто взять и вычеркнуть из числа знакомых сестру покойной мамы!

Но как же она меня порою раздражает! Да что я себя опять обманываю — не порою, а всегда.

— Потому что вы не хотите видеть то, что у вас творится! — торжествующе заявляет тетя Люба. — А я вижу!

Вспоминаю, как муж однажды предложил отплатить тете Любе той же монетой — придумать небылицу о жизни в ее городе и сообщить об этом. Желательно, в два часа ночи. Я честно просмотрела новостные ленты, посидела полчаса, глядя в окно... но так ничего и не придумала. Фантазия у меня плохая.

— Если вы все так хорошо видите и так переживаете за судьбу нашего города, почему бы вам не вернуться?

— Да потому что никому из вас моя правда не нужна!

Ну да, не поспоришь. Такая правда мне точно не нужна.

И, уже закончив разговор, глядя в книгу и ничего в ней не видя, я подумала — а если бы тетя Люба вернулась в наш город, она бы стала звонить своим бывшим соседям и рассказывать, какие ужасы творятся у них. С выдуманными ужасами бороться проще.