Обыкновенная игра или Три Финрода на игре, не считая Феанора

Действующие лица:

Элгелен (Берен). 22 года. Любит темных, особенно Саурона, что не мешает ему дружить с канонистами.

Химемия (Лютиэн). 35 лет. Пишет рассказы про фэндом, из-за чего ее не любит некоторая часть тусовки. При этом очень мирная и в скандалы старается не лезть.

Хэлен (Тингол). 35 лет. Известна как автор-исполнитель, мастер ролевых игр и вообще очень яркая личность. Про нее ходят слухи, что она ставит психологические эксперименты на своих играх, однако это не уменьшает количества желающих попасть на эти игры.

Сильва (Элмо, Саурон). 36 лет. Известный автор, серьезно занимается пением, но, как правило, сама песен не пишет.

Ириэн (Мелиан). 25 лет. Любит феанорингов и красиво пострадать на играх. Пишет фики в стиле херт-комфорт.

Таринэль (Галадриэль). 26 лет. Пишет как о темных, так и о светлых, получается не совсем по канону, из-за чего ее не любят канонисты.

Глюк (Келеборн). 25 лет. Неисправимый приколист, говорить серьезно, может, и умеет, но не хочет.

Ринэльдо (Маблунг). 23 года. Канонист, считает себя нолдо Второго Дома.

Наина (Даэрон). 30 лет. Любитель неожиданных трактовок и апокрифов, на мнение фэндома о себе не обращает внимания.

Уля (Финрод). 35 лет. В ролевой тусовке чуть ли не с первой ХИ, критикует все, что попадается на глаза, считает, что есть два мнения — ее и неправильное.

Анардиль (Ородрет). 22 года. Феаноринг, очень любит играть Маэдроса, почему-то не сошелся с канонистами.

Морнэ (Финдуилас). 35 лет. Автор известного апокрифа про темных. С Улей в ссоре с одной из первых ХИ. Держится отстраненно.

Линданаро (Эдрахиль). 29 лет. Феаноринг, канонист. Считает, что любая трактовка канона, отличная от его собственной, оскорбляет Первый Дом вообще и Лорда Куруфинвэ в частности.

Лаэрин (Гвиндор). 24 года. Увлекается музыкой и танцами, считает себя синдэ, от разборок темных, светлых, канонистов и апокрифистов далека.

Лариса (Келегорм). 37 лет. Канонист, пишет публицистику, ставит игры, по ее мнению, каноничные до последней черточки.

Феанаро (Куруфин). 25 лет. Считает себя Феанаро, его буйная фантазия не дает сойтись с канонистами. В игре любит импровизацию, в фиках тоже.

Заюшка (Келебримбор). 17 лет. Анимешница, хорошо рисует и ищет своего Кунсайта.

1

Телестудия. Вдоль стены рядами стоят стулья, в углу какая-то аппаратура. На небольшом пространстве впереди стоит ведущая — молодая брюнетка, словно сошедшая со страниц иллюстрированного журнала.

ВЕДУЩАЯ (улыбаясь во все 32 зуба): Приветствую вас, наши дорогие зрители! Сегодня мы начинаем наше новое необычное реалити-шоу! Как вы уже успели убедиться, все наши реалити-шоу необычны, но подобного еще на ваших экранах не было! Все вы несомненно слышали об английском писателе Толкине и его книгах, которые после выхода фильма выдающегося режиссера Питера Джексона стали особенно популярны. Однако поклонники Толкина появились в нашей стране задолго до выхода фильма. И именно они — участники нашего реалити-шоу! Изучая интернет-сайты поклонников Толкина, мы выбрали наиболее популярных в их среде личностей и пригласили их в нашу студию. Им предстоит в течение нескольких дней подготовить и провести ролевую игру по одному из самых трагических и прекрасных сюжетов Толкина — Лэ о Лэйтиан. И еще одна особенность этого шоу — все его участники — девушки. Как ни странно, среди поклонников Толкина именно девушки отличаются наибольшей творческой активностью. И несмотря на то, что и юноши тоже занимаются ролевыми играми по Толкину и некоторые весьма активно, мы решили позвать сюда именно девушек. Итак, сейчас я представлю вам участников и объявлю, кто какие роли исполняет. А исполнителей ролей определит жребий. (Ведущая с ослепительной улыбкой достает откуда-то из-за кадра блестящую коробку и трясет ею. Слышится шуршание). Начнем с главного героя. Берен, сын Барахира! А играть его будет... (трагическая пауза) Ольга Абрамцева, Санкт-Петербург!

Выходит Элгелен — девушка небольшого роста, склонная к полноте, одета во все черное.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ЭЛГЭЛЕН: Меня зовут Элгэлен.

ВЕДУЩАЯ: Вы довольны вашей ролью?

ЭЛГЭЛЕН: Честно говоря, я рассчитывал сыграть Саурона. Но выбор есть выбор, я не могу идти против него.

ВЕДУЩАЯ: Саурон — ваш любимый герой? Я знаю, вы много писали о нем.

ЭЛГЭЛЕН: Не только Саурон. О темных у Толкина почти ничего не сказано, и я пытаюсь восполнить этот пробел.

ВЕДУЩАЯ: Вы не считаете что тьма — это зло?

ЭЛГЭЛЕН (устало): Добро, зло... Все эти понятия слишком растяжимы и неопределенны. Я хочу показать живой мир, а не мертвую схему.

ВЕДУЩАЯ: Надеюсь, своей игрой вы сможете показать зрителям живой мир! Благодарю вас, садитесь.

Элгэлен садится на самый задний ряд, с краю.

ВЕДУЩАЯ: Итак, следующий главный герой нашего сюжета — Лютиэн, принцесса Дориата! (Трагическая пауза). Маргарита Иванова, Санкт-Петербург!

Входит ХИМЕМИЯ. Она высокого роста, рыжие волосы стянуты в небрежный хвост, одета в джинсы и синий свитер.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ХИМЕМИЯ: Химемия Анфи. Некоторые меня еще знают как Сейлор Меркури или Кацуми Тендо.

ВЕДУЩАЯ (с наигранным удивлением): Но ведь эти имена из японского аниме. Вы поклонник аниме или Толкина?

ХИМЕМИЯ: Многие поклонники аниме увлекаются Толкиным и наоборот.

ВЕДУЩАЯ: Ваши рассказы о Толкине пользуются успехов в сети.

ХИМЕМИЯ: На самом деле мне интересен не только Толкин. Я пишу о толкинистах, поклонниках аниме, а больше всего мне интересно взаимодействие миров, схожесть их и различие. В том числе и разные взгляды на мир Толкина.

ВЕДУЩАЯ. Думаю, в этой игре вы узнаете для себя много интересного. Спасибо, садитесь.

Химемия садится на предпоследний ряд с краю, противоположного тому, где сел Элгэлен.

ВЕДУЩАЯ: Итак, следующий наш герой — Тингол, король Дориата! (пауза) Елена Анисимова, Йошкар-Ола!

Входит Хелен — эффектная блондинка в алом длинном платье. В студии она чувствует себя, как дома.

ХЭЛЕН: Здравствуйте! Меня зовут Хэлен, я представляю здесь творческую группу «Олимп». Я хочу пригласить вас на свою игру по скандинавским сагам, которая состоится...

ВЕДУЩАЯ (ошарашенно): Подождите-подождите! Вы еще успеете прорекламировать свою игру! Вас сюда позвали не для этого!

ХЭЛЕН: Я все знаю, я читала правила. Конечно, я бы предпочла сыграть Финрода, но благодаря своему опыту я могу играть практически любую роль...

ВЕДУЩАЯ: Благодарю вас, садитесь, пожалуйста!

ХЭЛЕН царственно проходит по студии и садится в центр первого ряда.

ВЕДУЩАЯ (опасливо): Следующий персонаж — Мелиан, супруга Тингола, королева Дориата. Играть ее будет... Екатерина Мельникова, Москва!

Входит ИРИЭН — симпатичная девушка среднего роста, в черных брюках и красном свитере. На ее лице ярко выраженное разочарование.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста!

ИРИЭН: Ириэн...

ВЕДУШАЯ: Вы недовольны своей ролью?

ИРИЭН: Не знаю... Я, конечно, попробую...

ВЕДУЩАЯ: А какой ваш любимый персонаж у Толкина? Вы писали о многих его героях.

ИРИЭН: Я много кого люблю. И Маэдроса, и Финрода, и Тургона...

ВЕДУЩАЯ: А Мелиан, что же, вам не нравится?

ИРИЭН (отчаянно): Так она же нисколечки не страдает! А я хотела сыграть что-нибудь этакое...

ВЕДУЩАЯ: Как знать, может вам это когда-нибудь и удастся? Спасибо, можете садиться.

Ириэн садится на первый ряд, через стул от Хэлен. Она явно Хэлен побаивается.

ВЕДУЩАЯ: Следующий наш герой — это Даэрон, певец и ученый, влюбленный в Лютиэн! (Пауза) Светлана Соколова, Москва!

Быстрым шагов входит Наина — крепко сложенная девица среднего роста, в джинсах и свитере.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

НАИНА: Наина.

ВЕДУЩАЯ: А вас устраивает предложенная роль?

НАИНА: А почему бы и нет? Даэрона я еще никогда не играла.

ВЕДУЩАЯ: Вы известны своими текстами, которые противоречат друг другу...

НАИНА: Ну и что? Я смотрела на мир Толкина с разных позиций. Для меня это забавное логическое упражнение.

Элгелен тяжело вздыхает и смотрит в потолок.

ВЕДУЩАЯ: Теперь у вас появится возможность посмотреть еще с одной стороны. Спасибо, садитесь.

Наина садится в первый ряд, рядом с Хэлен (но по другую сторону, нежели Ириэн).

ВЕДУЩАЯ. Следующий персонаж из Дориата, хоть и не участвующий в основном сюжете — Галадриэль. (пауза) Ирина Омельченко, Краснодар!

Входит темноволосая полная девушка в черном свитере и джинсах.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ТАРИНЭЛЬ: Таринэль, можно просто Тарин.

Элгелен задумчиво смотрит в потолок.

ВЕДУЩАЯ: Вы не ожидали, что вам достанется именно эта роль?

ТАРИНЭЛЬ: Не ожидала. Но раз досталось, придется сыграть.

ВЕДУЩАЯ: Вы много писали в своих рассказах о темных... вы считаете, что они были правы?

ТАРИНЭЛЬ: Я считаю, что они — были. И хочу представить, какими они были.

ВЕДУЩАЯ: Как знать, может когда-нибудь вам и представится такая возможность. Садитесь.

Таринэль садится в конец зала, на ряд впереди Химемии.

ВЕДУЩАЯ. Следующий персонаж — Келеборн. (пауза) Ольга Трубникова, Ярославль!

Входит невысокая светловолосая девушка, в джинсах и футболке.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ГЛЮК. Люк Скайвокер. Или Глюк Скайвокер. Можно просто Глюк.

ВЕДУЩАЯ (осторожно): Это же из «Звездных Войн»? Но вы, как я знаю, Толкина тоже любите?

ГЛЮК: А кто его не любит! Уже залюбили до того, что тот уже давно в гробу вентилятором работает!

На лице ведущей появляется растерянность, но она преодолевает ее и опять улыбается.

ВЕДУЩАЯ: Садитесь.

Глюк садится рядом с Химемией.

ВЕДУЩАЯ. Продолжаем дальше. Маблунг, военачальник Дориата. (пауза) Мария Красильникова, Москва.

Таринэль широко раскрывает глаза. Ириэн испуганно оглядывается. Наина усмехается.

Входит темноволосая девушка, в черной тунике с серебряной отделкой и джинсах.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

РИНЭЛЬДО: Ринэльдо, нолдо Второго Дома.

ВЕДУЩАЯ: Однако на этот раз вам досталось играть синда.

РИНЭЛЬДО (пожимает плечами): Мне однажды Горлума играть пришлось, что я с каким-то синда не справлюсь?

Химемия закатывает глаза. Таринэль беззвучно смеется.

ВЕДУЩАЯ: Думаю, что вы справитесь. Садитесь, пожалуйста.

Ринэльдо садится в самый центр зала.

ВЕДУЩАЯ. Итак, основные персонажи королевства Дориат определены. Переходим к другому эльфийскому королевству — Нарготронду! Представляю вам Финрода, короля Нарготронда... Татьяна Ульянова, Москва!

Хэлен не выдерживает и звонко смеется. Таринэль делает страшные глаза. Глюк толкает Химемию в бок и шепчет ей что-то такое, от чего она начинает безудержно хохотать. Ириэн смотрит на ряд стульев, словно прикидывая, поместится она под стулом или нет. Наина улыбается. Элгэлен тяжело вздыхает.

В студию входит коротко стриженная темноволосая девушка, одетая опять-таки в джинсы и свитер, улыбается снисходительной улыбкой.

ВЕДУЩАЯ. Представьтесь, пожалуйста.

УЛЯ: Можно Татьяна, можно Уля.

ВЕДУЩАЯ: Вы довольны вашей ролью?

УЛЯ: Конечно! Я даже не удивлена, что сыграть Финрода выпало именно мне! У меня есть возможность показать, каким он был на самом деле, по книгам Толкина, а не по измышлениям различных продолжателей и перевирателей.

Наина смеется. Ириэн заглядывает под стул — но места под ним оказывается недостаточно и она остается сидеть. Элгэлен тяжело вздыхает.

ВЕДУЩАЯ: Вы считаете, что поклонники Толкина неверно его понимают?

УЛЯ: Да сплошь и рядом! Чтобы правильно понимать Толкина, надо прочитать всю ту литературу, которую прочел сам Толкин при подготовке труда всей своей жизни, а никто из так называемых толкинистов не озаботился даже малой частью оной!

ВЕДУЩАЯ: Ну что же у вас будет возможность показать именно то, что хотел сказать Толкин! Спасибо, садитесь.

Уля садится на первый ряд, ближе к краю. Ириэн, которую от нее отделяет только несколько пустых стульев, пересаживается на соседний стул, рядом с Хэлен. Та одобряюще ей улыбается.

ВЕДУЩАЯ. Следующий персонаж — Ородрет, младший брат Финрода! (пауза) Наталья Савушкина, Воронеж!

Входит Анардиль, с любопытством оглядывается. Это небольшого роста девушка, стриженная под мальчика, одета в черные джинсы и красный свитер.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

АНАРДИЛЬ: Меня зовут Анардиль.

ВЕДУЩАЯ: Вы довольны своей ролью?

АНАРДИЛЬ: Я хотела играть феаноринга... Но Ородрета я сыграю!

ВЕДУЩАЯ: Какой же ваш любимый персонаж у Толкина?

АНАРДИЛЬ (мечтательно): Майтимо...

Уля презрительно усмехается. Ириэн широко распахивает глаза и делает призывной жест в сторону Анардиля.

ВЕДУЩАЯ: Маэдрос в нашей игре, к сожалению, не предполагается.

АНАРДИЛЬ (задорно): Ничего, что-нибудь придумаем!

Уля со страдальческой физиономией хватается за голову.

ВЕДУЩАЯ: Что же, у вас есть возможность придумывать и пробовать. Садитесь.

Анардиль садится во второй ряд за спиной Ириэн. Та тут же оборачивается назад и что-то говорит Анардилю. Девчонки начинают шептаться.

ВЕДУЩАЯ. Итак, следующий наш персонаж — Куруфин, сын Феанора. (пауза) Светлана Потемкина, Ростов-на-Дону!

Уля издает протяжный стон. Элгелен скептически улыбается. Анардиль собирается хлопнуть в ладоши, но Ириэн вовремя дергает его за рукав и Анардиль ограничивается энергичным помахиваньем ладони. Хелен приветственно кивает. Наина пожимает плечами.

Входит стройная девушка высокого роста в черном свитере, отделанном красным, на голове — бисерный хайратник, на шее — ожерелье из цветных камешков. Сначала радостно машет рукой Хэлен и Анардилю, потом оборачивается к ведущей.

ВЕДУЩАЯ: Будьте добры, представьтесь!

ФЕАНАРО: Куруфинве Феанаро Финфион, к вашим услугам!

УЛЯ (негромко, но так, что слышат все): Это уже пятнадцатый Феанор, которого я встречаю.

ВЕДУЩАЯ: Попрошу мне не мешать! У вас будет время все обсудить! (к Феанаро) Я вижу, вы довольны своей ролью?

ФЕАНАРО: А как же!

ВЕДУЩАЯ: Вы взяли себе имя персонажа Сильмариллиона, почему именно это?

ФЕАНАРО: Я считаю, что я похож на него.

Уля страдальчески морщится.

ВЕДУЩАЯ: Ну что же, Куруфин очень похож на своего отца, так что у вас есть возможность достойно его сыграть! Садитесь.

Феанаро садится во второй ряд рядом с Анардилем и активно включается в разговор.

ВЕДУЩАЯ: Тише! Я еще представила не всех главных героев! Келегорм, брат Куруфина (пауза) Лариса Меньшикова, Москва!

На лице Феанаро появляется выражение ужаса. Ириэн делает попытку сползти со стула, но Анардиль удерживает ее за руку. Элгелен усмехается. Уля пожимает плечами. Ринэльдо довольно улыбается. Таринэль оборачивается к Глюку и Химемии и что-то тихонько говорит им. Те кивают.

Входит Лариса. Ей хорошо за 30, она среднего роста, склонная к полноте, одета в деловой костюм.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ЛАРИСА: Вы уже назвали мое имя.

ВЕДУЩАЯ: Вы довольны предложенной ролью?

ЛАРИСА: Насколько я понимаю, отказаться я не имею права. Так что мое недовольство ничего не изменит.

ВЕДУЩАЯ: Вы известны, как исследователь текстов Толкина и автор статей. А художественных произведений по мотивам Толкина вы не пишете?

ЛАРИСА: Пока что я не вижу смысла публиковать написанное мною. Мне достаточно статей и материалов к играм.

ВЕДУЩАЯ: Насколько я знаю, по мотивам этого сюжета у вас есть довольно много материалов, так что вы имеете возможность применить их на практике. Садитесь, пожалуйста.

Лариса садится рядом с Ринэльдо. Пока она идет на место, Феанаро следит за ней глазами и убедившись, что их разделяет порядочное расстояние, вздыхает с облегчением.

ВЕДУЩАЯ: Следующий наш персонаж — Келебримбор, сын Куруфина. Мария Осипова, Пермь!

Входит Заюшка — девочка не старше 18 лет, волосы выкрашены в рыжий цвет, джинсовый костюмчик, несколько значков сейлормуновских персонажей и задорная улыбка.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ЗАЮШКА: Заюшка. Или Зайка. Или Зойсайт.

ВЕДУЩАЯ: И вы любитель японского аниме?

ЗАЮШКА: Я не любитель, я Зойсайт!

ВЕДУЩАЯ: Ваши рисунки персонажей Толкина в стиле аниме очень популярны в сетевой среде.

ЗАЮШКА (довольно улыбаясь): А как же! Я сам обаятельный!

Анардиль довольно смеется, и даже беззвучно хлопает в ладоши.

ВЕДУЩАЯ: Свое обаяние вы можете достойно использовать на игре. Садитесь.

Заюшка садится во второй ряд рядом с Анардилем.

ВЕДУЩАЯ: И еще один персонаж из Нарготронда — Эдрахиль (пауза) Людмила Коновалова, Москва!

Лариса довольно улыбается. Уля пожимает плечами. Феанаро что-то шепчет Анардилю. Ириэн опускает голову. Входит Линданаро — высокая стриженая под мальчика девушка в черном. На свитере — брошка с серебряной восьмиконечной звездой. Ринэльдо радостно улыбается и машет рукой.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ЛИНДАНАРО: Меня зовут Линданаро. Думаю, присутствующим это известно.

ВЕДУЩАЯ: Однако зрителям это может быть и не известно. Скажите, вы довольны своей ролью?

ЛИНДАНАРО: Она ничуть не хуже никакой другой. Хотя я предпочел бы играть дружинника одного из сыновей Феанаро.

ВЕДУЩАЯ: Вы бы предпочли сыграть Келегорма или Куруфина?

ЛИНДАНАРО: Играть моего лорда — слишком большая честь для меня. Я бы мог не справиться и опозорить его.

ВЕДУЩАЯ: Я надеюсь, вы не опозорите своего персонажа. Садитесь, пожалуйста.

Линданаро садится рядом с Ринэльдо. Феанаро тяжело вздыхает. Анардиль гладит Ириэн по голове.

ВЕДУЩАЯ: Следующий наш персонаж — Финдуилас, дочь Ородрета. (пауза). Татьяна Никифорова, Москва!

Уля издает громкий протяжный стон. Лариса скептически улыбается. Хелен смеется. Наина от избытка чувств ударяет ладонью по коленке. Ринэльдо и Линданаро переглядываются. Элгэлен тяжело вздыхает. Химемия что-то тихо говорит Таринэль, та успокаивающе берет ее за руку. Анардиль с выражением ужаса на лице хватается за голову. Заюшка и Феанаро с двух сторон гладят ее по голове.

Входит высокая темноволосая девушка, в длинной черной юбке и черной блузке. Оглядывает зал, страдальчески морщится и в ожидании смотрит на ведущую.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

МОРНЭ: Морнэ Анхелерен.

ВЕДУЩАЯ. Вы довольны своей ролью?

МОРНЭ: Могло быть и хуже.

ВЕДУЩАЯ: Вы известны, как автор самого известного апокрифа на Толкина, так называемого взгляды с другой стороны...

МОРНЭ (отстраненно): Да, ну и что?

ВЕДУЩАЯ (растерянно): Ничего... Садитесь.

Морнэ садится на третий ряд, подальше от всех и застывает с царственным видом.

ВЕДУЩАЯ (с опаской): Следующий персонаж — Гвиндор. (пауза) Елена Мельникова, Кострома!

Входит светловолосая девушка в длинном сером платье, растерянно смотрит на ведущую.

ВЕДУЩАЯ: Представьтесь, пожалуйста.

ЛАЭРИН: Лаэрин...

ВЕДУЩАЯ: Вы довольны своей ролью?

ЛАЭРИН: Я мужских ролей никогда не играла...

ВЕДУЩАЯ: Ничего, надеюсь первый блин у вас не получится комом.

ЛАЭРИН: Нолдор я тоже никогда не играла...

ВЕДУЩАЯ: Надеюсь, у вас получится. Садитесь, пожалуйста.

Лаэрин садится в третий ряд, за Анардилем.

ВЕДУЩАЯ: и наконец, последний главный герой! Саурон, повелитель Волчьего Острова! (Трагическая пауза, вдвое длиннее, чем все предыдущие) Наталья Савицкая, Москва!

Уля разражается гомерическим хохотом. Хелен хлопает в ладоши. Химемия довольно улыбается. Элгэлен тяжело вздыхает. Лариса и Ринэльдо с тоской смотрят друг на друга, потом наклоняются друг к другу и начинают что-то горячо обсуждать. Заюшка делает анимешную мордочку с глазами на пол-лица.

Входит Сильва — высокая статная русоволосая девушка в джинсах и сиреневом свитере.

ВЕДУЩАЯ: Будьте добры представьтесь. Довольны ли вы вашей ролью?

СИЛЬВА: Меня зовут Сильва. Для меня это неожиданность, но я бы не сказала, что неприятная.

ВЕДУЩАЯ: Вы бы предпочли сыграть Финрода?

СИЛЬВА: Я достаточно много его играла и сыграю еще не раз. А посмотреть на Финрода с противоположной стороны для меня всегда было интересным. Конечно, Саурон, поющий партию меццо-сопрано — это несколько забавно, но я справлюсь и с этим.

ВЕДУЩАЯ. Я надеюсь, что вы справитесь. Садитесь, пожалуйста.

Хелен выразительно смотрит на Наину и та нехотя пересаживается на соседний стул, освобождая место для Сильвы.

ВЕДУЩАЯ: Итак, персонажи игры представлены, и я готова ответить на ваши вопросы.

ЛАРИСА: Это что — все?

ВЕДУЩАЯ (непонимающе): Разве вам мало?

ЛАРИСА: Кроме названных у Сильмариллионе персонажей, существует еще масса непоименованных! Население Нарготронда было всяко больше семи человек!

ХИМЕМИЯ (про себя): Ну, допустим, не человек, а эльфов, но суть от этого не меняется.

ВЕДУЩАЯ: В сюжете действуют только названные в книге персонажи, лишние только затруднят и развитие и понимание сюжета.

СИЛЬВА: Что же — до прихода Финрода я буду сидеть в Тол-ин-Гаурхот в гордом одиночестве?

ВЕДУЩАЯ: Вы начнете игру позже, только и всего.

ХЕЛЕН: Нет уж, пусть первую часть игры Сильва поиграет с нами в Дориате.

ЛАРИСА: А потом Берен и Лютиэн узнают его в Тол-ин-Гаурхот и очень удивятся?

СИЛЬВА: Если я надену парик и накрашусь, меня ни одна собака не признает.

ЛАРИСА: Кстати о собаке — вы забыли про Хуана. Кто Лютиэн из Нарготронда будет освобождать?

ВЕДУЩАЯ: Хуана будет играть сторожевая овчарка. Она дрессированная и прекрасно понимает команды.

ЛАРИСА (с издевкой): А говорить она тоже умеет?

ВЕДУЩАЯ: У нее на шее приемник, на который будут в нужный момент передаваться реплики.

ЛИНДАНАРО: Техника на грани фантастики, блин!

СИЛЬВА: Ну, так что с моей второй ролью?

ВЕДУЩАЯ: Если вы справитесь, тогда играйте. А кого вы будете играть? Все персонажи в Дориате уже распределены.

ХЕЛЕН: Не все. Пусть Сильва играет Элмо, моего брата.

ВЕДУЩАЯ: Какого еще брата?

ХЕЛЕН: Младшего! В Сильмариллионе он не упоминается, но в черновиках он есть.

ВЕДУЩАЯ (отмахиваясь): Ладно, пусть играет. Но по сигналу пусть переходит на Тол-ин-Гаурхот и начинает играть Саурона!

СИЛЬВА: По какому сигналу?

ВЕДУЩАЯ (возвращаясь в привычную колею): У каждого из вас будет прибор связи со мной, и вы в любой момент можете получить или передать игровую информацию. Так, Мелиан узнает, что Берен находится в плену на Тол-ин-Гаурхот, а Келегорм и Куруфин выйдут вовремя, чтобы встретить Лютиэн.

РИНЭЛЬДО: А как насчет прикидов, оружия и антуража? Мы просто физически не успеем это изготовить!

ВЕДУЩАЯ: Вам не надо ничего готовить. Сейчас я провожу вас в костюмерную, там есть одежда на любой вкус, а также оружие. А помещения для игры уже подготовлены.

ЛИНДАНАРО: Помещения?

ВЕДУЩАЯ: Я знаю, что вы играете обычно на улице, но сейчас для этого неподходящие условия.

ЛАРИСА: Еще бы, в январе месяце!

ФЕАНАРО: А охотится на Лютиэн мы что — в комнате будем?

ВЕДУЩАЯ (невозмутимо): Нет, в коридоре!

АНАРДИЛЬ: Зато ты не заблудишься и ногу не сломаешь! Вспоминаю, как я однажды в овраг угодил...

ЛАРИСА: Вспоминать потом будешь! Нас познакомят с помещениями для игры? Я бы хотела видеть их все.

ВЕДУЩАЯ: У вас будут сутки на подготовку, вы сможете все изучить.

ЛАРИСА: А сколько времени отводится на игру?

ВЕДУЩАЯ: Как уложитесь. Думаю, суток вам хватит?

ЛИНДАНАРО: Нам и меньше хватит.

ЛАРИСА: Игра должна быть с жестким или свободным сюжетом?

ВЕДУЩАЯ: То есть?

ЛАРИСА: Сюжет игры должен соответствовать тексту Сильмариллиона, или может отступать от него?

ВЕДУШАЯ (растерянно): Игра должна быть по Толкину. Таковы условия.

ЛАРИСА: То есть сюжет — строго по тексту?

ВЕДУЩАЯ: А разве может быть иначе?

Ринэльдо что-то шепчет Линданаро. Тот улыбается.

ВЕДУЩАЯ: Еще есть вопросы?

ХЕЛЕН: С какого до какого момента играем?

ВЕДУЩАЯ: От прихода Берена в Дориат до падения Тол-ин-Гаурхот.

СИЛЬВА: Стандартно, значит. Но для завершения сюжета в Нарготронде необходимо, чтобы там узнали о гибели Финрода и изгнали феанорингов.

ВЕДУЩАЯ: Я могу об этом сообщить...

НАИНА: Зачем? Я могу отыграть пленника, освобожденного из Гаурхот, который придет с вестью.

СИЛЬВА: Не увидев своими глазами смерть Финрода?

НАИНА: Мне не так уж сложно это представить.

ВЕДУЩАЯ: А вы справитесь с двумя ролями сразу?

НАИНА: А то ж!

ВЕДУЩАЯ: Хорошо, делайте как вам удобнее. Пойдемте, я вас провожу в костюмерную, а потом покажу помещения для игры.

2

Большое помещение, заставленное вешалками и коробками со всевозможной одеждой. Ведущая куда-то незаметно испарилась. Девчонки, стихийно разбившись на группки, рассматривают и подбирают себе прикиды.

Феанаро уже переоделся в роскошную темно-красную бархатную тунику с черной отделкой и теперь меряет один за другим сапоги. Рядом с ним — Заюшка, Анардиль и Ириэн.

ФЕАНАРО (продолжая начатый рассказ): И тут я получаю смс-ку, что нолфинги задерживаются. У них там кто-то в речку упал или что-то в этом духе. Я разозлился, как не знаю кто и говорю братцу Тьелкормо — пойдем с тобой сами спасать Майтимо.

ЗАЮШКА (с большими анимешными глазами): Спасли?

ФЕАНАРО: Фигушки! Нас Моргот заловил и повесил рядышком! Картина маслом по сыру — идет Финдекано спасать Майтимо, а там висят рядышком феаноринги в количестве трех штук...

АНАРДИЛЬ (смеясь): Ну, вы даете! И как Финдекано их всех уволок?

ФЕАНАРО: А он не один пошел. С ним еще Финарато и Артанис были. Каждому по феанорингу досталось.

ГЛЮК (из-за соседней вешалки): Лучше уж было всех семерых развесить в ряд. А наверху надпись «Здесь могла быть ваша реклама».

АНАРДИЛЬ (покатываясь со смеху): Здесь мог бы быть ваш эльф!

Феанаро, Заюшка, Анардиль, Ириэн и Глюк смеются взахлеб.

ФЕАНАРО (отсмеявшись): Сын мой! Ты что стоишь истуканом? Где твой прикид?

ЗАЮШКА: Сейчас... (снимает с вешалки черно-красную длинную мантию, в которую могут поместиться две таких девчонки, как Заюшка).

ФЕАНАРО: Ну и что ты на себя нацепил? Ты шага в ней сделать не сможешь! Подожди!

Феанаро скрывается в глубине зала.

АНАРДИЛЬ: Вам хорошо — вы феанорингов играете!

ИРИЭН: Это кто феанорингов играет? Я вообще Мелиан! Да еще за кого меня замуж выдали!

АНАРДИЛЬ (примирительно): Тебе как раз повезло. Хэлен — она не вредная. А вот мне такая семейка досталась, что я лучше к феанорингам уйду!

ФЕАНАРО (выныривая с охапкой прикидов в руках): А давай, братец! Мы тебе давно уже мозги запудрили, ты с потрохами наш...

АНАРДИЛЬ: Я и без потрохов тоже ваш! (тянется к прикидам в руках Феанаро, нацелившись на что-то черно-красное).

ФЕАНАРО: Э, нет, братец, не тяни лапки к чужому добру! Вот тебе! (вручает Анардилю охапку чего-то небесно-голубого, пополам с золотым).

АНАРДИЛЬ (с обиженной мордочкой): Вот так всегда... (скрывается за шкафом).

ФЕАНАРО (Заюшке): Ну а ты что стоишь? Переодевайся давай! (вручает прикид).

ЗАЮШКА (с анимешными глазами): Лорд Кунсайт!

ФЕАНАРО (поперхнувшись): Чего?

ЗАЮШКА: Ты на лорда Кунсайта безумно похож...

ФЕАНАРО (растерянно): Не знаю такого... Знаешь, а ты похож на Амбаруссу. Такой же рыжий и пушистый...

ЗАЮШКА: Я вредный!

ФЕАНАРО: А кто бы сомневался! (побирает Заюшку в охапку).

ЗАЮШКА: Ну, пускай Амбарусса, только ты тогда будешь моим Кунсайтом!

ГЛЮК: А еще говорят, что в Средиземье слэша не было...

ИРИЭН: И вовсе это не слэш!

К ним подходят Химемия и Таринэль, продолжая беседовать.

ТАРИНЭЛЬ: Нам еще повезло. А вот в Нарготронде такой... ммм... цветник расцвел.

ХИМЕМИЯ: Это тебе повезло. Мне в этом Нарготронде еще играть! Причем с Ларисой, которая меня терпеть не может!

ТАРИНЭЛЬ: За что она тебя терпеть не может?

ХИМЕМИЯ: А что б я знала! Что-то когда-то про кого-то написала, так подняли скандал на весь толкинистский инет, что я разгласила подробности чьей-то частной жизни. Я одного не могу понять — как я могла разгласить то, чего не знала?

ТАРИНЭЛЬ: Да наплюй ты на них и разотри!

ГЛЮК: О! Жена пришла! (лезет обнимать Таринэль)

ТАРИНЭЛЬ (со смехом): Отвали, глюк!

ГЛЮК: Да, я Глюк и горжусь этим!

ТАРИНЭЛЬ: Пошли, супруг, тебя Владыка Тингол зовет. И тебя, Владычица, тоже.

ИРИЭН: Хелен на меня не ругалась?

ХИМЕМИЯ: А чего ей на тебя ругаться? Пошли, заодно и прикид тебе подыщем в тон тинголовскому.

На другом конце зала Лариса перебирает прикиды, не в силах найти нужный ей размер. Рядом стоят Линданаро, Ринэльдо и Элгелен.

ЛИНДАНАРО (возмущенно): Ну, ничего себе! Этот... этот... слов моих нет кто, будет играть моего лорда!

РИНЭЛЬДО: Успокойся, брат, я вообще синда играю.

ЛИНДАНАРО: Зато ты не увидишь этого позорища! А я увижу!

ЛАРИСА: Ты увидишь два позорища. Ибо мне играть брата твоего лорда.

ЛИНДАНАРО: Вот в тебя я как раз верю.

ЛАРИСА: Я ни разу в жизни не играла мужских ролей и не играла феанорингов.

ЛИНДАНАРО: Зато ты тексты знаешь и Профессора уважаешь.

ЭЛГЕЛЕН: Да... не повезло Нарготронду. Один Куруфин чего стоит... а про Финрода я уже и не говорю.

ЛАРИСА: А что Финрод? Татьяна, конечно, сноб отменный, но лучше пусть Финрод будет снобом, чем пародией на самого себя!

РИНЭЛЬДО: Финрод все-таки снобом не был. Это скорее к нам, к нолфингам.

ЛИНДАНАРО: Ну, нас с тобой и на нолфингов и на феанорингов хватит и еще арфингам достанется.

РИНЭЛЬДО: Брат мой, ну какой же из тебя сноб? С Татьяной ты даже и не сравнишься! Она вечно ходит раздувшись, как воздушный шар...

ЛИНДАНАРО: И того и гляди улетит. В общем, я понял — Лариса, мы с тобой захватываем власть в Нарготронде. Ты за Первый Дом, я за Третий.

ЭЛГЕЛЕН: Ага, а в Тол-ин-Гаурхот вы со мной пойдете?

ЛАРИСА: Я бы с удовольствием с тобой пошла, но мы должны из этой комедии сделать что-то приличное! Я хочу, чтобы об играх по Толкину было впечатление самое благоприятное!

ЛИНДАНАРО: При таком-то составе игроков?

ЭЛГЕЛЕН: Мало того, что мне Берена играть, так еще и пару нашли... вот честное слово, я бы лучше с Улей сыграл!

РИНЭЛЬДО: Ну, это ты зря... Уля за словом в карман не полезет, а Химемия только за клавиатурой смелая. Здесь она ничего писать про нас не будет...

ЛАРИСА: Зато потом напишет. И что толку, что в последней ее вещи меня никто, кроме меня же и не признал? Мне, между прочим, тоже с ней играть!

ЛИНДАНАРО: Вы лучше скажите, зачем вы в это ввязались. Мы-то понятно — у нас финансовый кризис. А ты, Лариса?

ЛАРИСА: Деньги никогда лишними не бывают. Кроме того, новые знакомства и возможность сделать рекламу играм.

ЭЛГЕЛЕН: Скорее антирекламу. По Питеру уже давно слухи ходят, что мы под колпаком у ФСБ.

РИНЭЛЬДО: У ФСБ никаких сил и средств не хватит за нами всеми следить!

ЛИНДАНАРО: Думаю, стоит ФСБ-шнику заглянуть хотя бы на один форум, у него мигом мозги в трубочку свернутся!

РИНЭЛЬДО: Ты считаешь, что у них есть мозги?

ЛИНДАНАРО: Но чем-то они думают?

РИНЭЛЬДО: Думаю, что то, чем они думают, не стоит озвучивать.

ЛИНДАНАРО: Вот оно в трубочку и свернется!

Ринэльдо и Линданаро смеется. Тем временем Элгелен пытается примерить на себя нечто черное, отделанное серебром.

ЛАРИСА: Элгелен, люди Дортонион черное не носили.

ЭЛГЕЛЕН: Я ничего, кроме черного в принципе не ношу!

ЛАРИСА: А я мужских ролей в принципе не играю и что? Подумай сам, Берен 10 лет занимался в Дортонион партизанской деятельностью, какая у него должна быть одежда?

РИНЭЛЬДО (смеясь): Камуфляж!

ЛАРИСА: А ты зря смеешься. Мысль не лишена разумности. Конечно такого вида одежды, как камуфляж, в Средиземье не было, но что-то в подобном духе должно существовать! Давай я тебе что-нибудь поищу.

Появляется Глюк.

ГЛЮК (обращаясь к Ринэльдо): Пойдем.

РИНЭЛЬДО: Куда пойдем?

ГЛЮК: К его величеству Тинголу! Король зовет!

ЛИНДАНАРО (с трагической физиономией): Брат мой, ты меня покидаешь?

РИНЭЛЬДО: Я ухожу, но я еще вернусь!

ГЛЮК: А куда вы Берена подевали? Он нам тоже нужен!

ЭЛГЕЛЕН (откуда-то из-за шкафа): Сейчас подойду.

Тем временем Сильва и Хелен беседуют, обложившись горой тряпок.

СИЛЬВА: Если бы тебе досталось играть Финрода, было бы намного веселее.

ХЕЛЕН (скептически): И как бы мы с тобой пели? У меня голос выше твоего совсем ненамного.

СИЛЬВА: Так в том-то и фишка! Саурон подхватывает песню Финрода в той же тональности, что и он, но извращает смысл. Так что песня Финрода органично перерастает в песню Саурона и Финрод ничего с этим поделать не может.

ХЕЛЕН: Здорово! Давай после этого гм... действа и займемся! Сейчас не до того — тебе свой поединок писать надо. Я вот что-то не припомню, Улька петь умеет или нет?

СИЛЬВА: Когда мы с ней общались последний раз семь лет назад, петь она не умела. Может и научилась, я не знаю.

ХЕЛЕН: Не думаю. Может нам с тобой спеть и на магнитофон записать?

СИЛЬВА: Единственная приличная сцена в игре и ты предлагаешь мне петь под фанеру? Ну. уж нет!

ХЕЛЕН: Зато ты победишь совершенно честно! Нет, твоя идея мне определенно нравится. Саурон, ставший двойником Финрода, чтобы победить его... Мы с тобой из этого сделаем песню, а лучше — клип.

СИЛЬВА: Может мне с Улькой тот же финт провернуть?

ХЕЛЕН: А давай. Жаль, я этого не увижу.

СИЛЬВА: Но мы физически не успеем написать для этого песню, разве что ты поможешь. Или же взять твой текст и сделать соответствующую аранжировку... но ведь Улька не потянет, у нее голос совершенно не поставлен! Да что ж это за наказание — все, кто должен петь, у нас петь не умеет!

ХЕЛЕН: А кто еще? Лютиэн? Даэрон?

СИЛЬВА: Лютиэн не поет, а танцует. Танцевать Химемия тоже не умеет, но я ей за два часа танец поставлю, не балет Большого театра будет, конечно же, но приемлемо. А Даэрон не поет абсолютно!

ХЕЛЕН: Ну, пусть хоть стихи декламирует. Кстати о Даэроне — куда все наши запропастились? Я не хочу, чтобы эльфы Дориата были похожи на чучел!

ГЛЮК: А я и так чучело, что на меня ни нацепи!

Вместе с Глюком подходят Химемия, Таринэль и Ириэн.

ХЕЛЕН: Ну, наконец-то нашлись! У Синдар есть вечная привычка теряться где попало!

ТАРИНЭЛЬ: Родич мой, во-первых, я не терялась, во-вторых, я не синдэ.

ХЕЛЕН: Келеборн, будь добр, сбегай за остальными.

Глюк убегает.

ХЕЛЕН: Что вы стоите? Переодевайтесь! Жена, это тебе, дочь моя — это тебе (протягивает Ириэн и Химемии платья).

ТАРИНЭЛЬ: А мне бы что надеть? Белое мне не идет.

ХЭЛЕН: А как насчет синего? Тебе пойдет свободное платье с заниженной талией. Что-то типа такого (протягивает платье). Если по размеру не подойдет, поищем еще.

СИЛЬВА: Запасливый у нас Финрод... то есть Тингол.

ХЭЛЕН: А то ж! Нет, меня умиляет ситуация трех Финродов, один из которых Тингол, а второй — Саурон.

СИЛЬВА: Поединок Финрода с Фелагундом.

ХЭЛЕН: И кто есть кто?

СИЛЬВА: Вот в поединке и выясним.

Возвращается Глюк в сопровождении Ринэльдо и Элгелена.

ХЭЛЕН: Ага, нашлись! Ринэльдо, держи (протягивает нечто зеленое с коричневым).

РИНЭЛЬДО: Что это?

ХЭЛЕН: Твой прикид!

РИНЭЛЬДО: Я предпочитаю синее.

ХЭЛЕН: В синем и голубом вся моя родня будет, кто-то для разнообразия должен быть в зеленом. И вон там я несколько мечей вытащила, посмотри, что тебе подойдет.

ГЛЮК: Я тоже хочу себе меч!

ХЭЛЕН: Тебе не положено!

ГЛЮК: Ну как это не положено! Если уж здесь нет моего излюбленного оружия...

ХИМЕМИЯ (появляясь из-за вешалки в ослепительно красивом платье): А какое твое излюбленное оружие?

ГЛЮК: Джедайская лазерная швабра!

ХИМЕМИЯ (смеясь): Против черного имперского ведра?

ХЭЛЕН: Между прочим, я — Император Палпатин, если кто не в курсе! Мигом переодеваться! (дает Глюку охапку одежды, тот исчезает). Сейчас все переоденемся и идем смотреть полигон... то есть игровое пространство.

ХИМЕМИЯ и ТАРИНЭЛЬ (хором): Есть, Ваше Величество!

ХЭЛЕН (довольно, Сильве): Видишь, народ дрессировке поддается! А ты говоришь...

3

Тронный зал Дориата. Большой зал с колоннами, на стенах — узорчатые светильники. Все очень красиво. На троне сидит Хэлен, уже в прикиде, рядом с ней Ириэн. Перед ними стоят остальные дориатцы — Сильва, Химемия, Элгелен, Таринэль, Глюк, Наина и Ринэльдо.

ХЭЛЕН: Значит так. Нам нужно определить основные этапы действия, чтобы потом уже играть согласно выработанному сценарию. Лучше всего, конечно, сделать полную театралку, но мы просто не успеем все написать и выучить. Поэтому будем импровизировать, но в заданных рамках.

НАИНА: А зачем вообще нужны какие-то рамки?

ХЭЛЕН: Для того, чтобы уложиться в сюжет. У нас стоит задача воспроизвести игру по Толкину, строго по сюжету. Но в рамках сюжета некоторая свобода остается. Игры делаются, чтобы получать от них удовольствие, так давайте, делая игру на заказ, попытаемся при этом еще и удовольствие получить.

РИНЭЛЬДО: На играх роли сами выбирают, а не распределяют по жребию.

ХЭЛЕН: А что, тебе так неинтересно посмотреть на абсолютно чужого для себя персонажа? Ты же сам сказал, что играл как-то Горлума.

РИНЭЛЬДО: Так то меня друзья попросили. Ради них я готов хоть Моргота сыграть.

ХЭЛЕН: Вот и считай, что играешь ради них. Получишь после передачи кучу денег и устроишь друзьям праздник или еще что хорошее.

ЭЛГЕЛЕН: Мне еще надо в Нарготронд сбегать, согласовать мое там появление...

ХЭЛЕН: Сначала решаем проблемы в своей локации, а потом согласовываем с другими для тех, кому это надо. Химемия, Сильва, согласны? Впрочем, Сильва, тебя я могу освободить от инструктажа, тебе еще Поединок рожать.

СИЛЬВА: И для того чтобы родить текст Поединка, придется изнасиловать Улю в особо извращенной форме.

ГЛЮК (смеясь): Джедайской лазерной шваброй!

СИЛЬВА: Я послушаю, а потом пойду. Уле ведь тоже в Нарготронде кучу всего надо согласовывать.

ХЭЛЕН: Хорошо. Начинаем мы с прихода Берена. Вот там (взмах рукой в сторону двери) в том конце коридора небольшой зал, изображающий лесную поляну. Там еще деревья в кадках стоят.

ГЛЮК: Пальмы?

ХЭЛЕН: Нет, две елки и две яблони.

ГЛЮК: А яблоки на них растут?

ХЭЛЕН: Не растут.

ГЛЮК: Жаль, а то я бы полакомился.

ХЭЛЕН. В кухне два холодильника и один шкаф битком набиты продуктами. В том числе там и яблоки, и виноград, и персики и все, что угодно. Завтра еще подвезут, я спрашивала. Перед игрой мы часть продуктов отбираем на пир.

ГЛЮК (потирая руки): А у нас будет пир?

ХЭЛЕН: А чем же нам еще заниматься! Отберем, что поантуражнее и сделаем пир. Пельмени и макароны рекомендую есть до игры, а для пира возьмем фрукты, орехи, пару-тройку салатов сделаем и если успеем — то шашлык или жаркое.

ЭЛГЕЛЕН: А в Дориате ели шашлыки?

ХЭЛЕН: А почему бы и нет? Если была охота, то была и дичь, а дичь надо как-то готовить.

СИЛЬВА: Где будем устраивать пир? У нас один зал и один коридор. Это в лесу можно кинуть две пенки, между ними разложить скатерть — и пиршественный стол готов. Но в таком антураже (показывает рукой на пространство вокруг себя) все должно быть соответственно.

ТАРИНЭЛЬ: Я думаю, что в Менегроте были отдельно пиршественный и отдельно тронный залы.

ГЛЮК: Да-да, я буду обедать в столовой, а оперировать в операционной! Позвольте нам принимать пищу там, где ее принимают нормальные люди, а не в передней и не в детской!

ХЭЛЕН (смеется): Не знаю, какой Швондер нас уплотнил, но факт остается фактом — зал у нас только один. Есть предложение его разгородить, поставив стол вон за теми колоннами.

ТАРИНЭЛЬ: Здесь есть стол?

ХЭЛЕН: Есть! Красивый, дубовый, резной, не иначе как из музея эпохи возрождения сперли.

СИЛЬВА: А мы его дотащим?

ХЭЛЕН: Попросим кого-нибудь. Здесь есть группа обеспечения, пусть они и работают.

СИЛЬВА: Вроде полигонной команды?

ХЭЛЕН: Ага, они самые. Ладно, продолжаю дальше. Значит, Берен и Лютиэн встречаются в лесу.

ГЛЮК: Под пальмой.

ХЭЛЕН: Под елкой! Полчаса на разговор вам хватит?

ХИМЕМИЯ: Думаю, что хватит.

ЭЛГЕЛЕН (с кислой физиономией): А о чем говорить?

ХЭЛЕН: Если вы не знаете, о чем говорить, предлагаю вам сесть и написать на бумажке краткое содержания будущей беседы!

ГЛЮК (покатываясь со смеху): И выходит Берен и читает по бумажке... умора!

ХЭЛЕН: А тебя, родич, я буду воспитывать ремнем... дерзок больно!

ТАРИНЭЛЬ (с обворожительной улыбкой): Ну, зачем же ремнем? Можно скалкой. И это моя обязанность...

Глюк, делая испуганное лицо, отшатывается от Таринэль, та ловит его за шкирку и встряхивает.

ГЛЮК: Отпусти меня, супруга! Я буду молчать, как рыба!

ХЭЛЕН: В это время мы сидим на пиру. Через полчаса я спрашиваю, где моя дочь и ты, Даэрон, отправляешься на ее поиски.

НАИНА: Даэрон их случайно встретил.

ХЭЛЕН: Я знаю, но нам надо уложиться в данное нам время и пространство. Ты идешь, наблюдаешь их издали, бежишь ко мне и вызываешь меня на разговор.

НАИНА: Почему издали? Я хочу Берену морду набить!

ХИМЕМИЯ: Ты же менестрель! Тебе бить морду в квенту не влазит!

НАИНА: Почему? Потом, лютня — это ударный инструмент!

ХЭЛЕН: Не надо никому бить морду. У Даэрона характер не тот.

НАИНА: Ага, тонкий, звонкий и прозрачный... он тебе не черный менестрель!

ЭЛГЕЛЕН (вскидываясь): А что ты имеешь против черных менестрелей?

НАИНА: То, что от них никакой пользы! А от Даэрона есть польза — он руны придумал!

ТАРИНЭЛЬ: По лостам от темных менестрелей была однажды польза — они на разведку в эльфийский лагерь ходили.

ГЛЮК: Небось после такой разведки все эльфы из лагеря убежали куда глаза глядят!

Таринэль выразительно смотрит на Глюка. Тот делает страшные глаза и замолкает.

ХЭЛЕН: Далее ко мне приходит Лютиэн и я делаю ей выволочку, опять-таки наедине. Все остальные могут продолжать спокойно пировать, потому как больше такой возможности не представится.

ГЛЮК: То есть как? Мы все съедим?

ХЭЛЕН: А ты сможешь спокойно есть, когда узнаешь, кого полюбила моя дочь?

ГЛЮК: Я могу спокойно есть, даже находясь в двух шагах от Лорда Вейдера, не знающего о моем существовании!

ТАРИНЭЛЬ (с притворным раздражением): Супруг, ты несносен! Я с тобой разведусь!

ХЭЛЕН: Хорошо, кто очень голодный — может есть хоть всю игру! Дальше, Лютиэн приводит Берена сюда и мы перемещаемся из пиршественного зала в тронный. И следует знаменитая сцена, где я посылаю Берена за Сильмариллом. Всем остальным просьба молчать и не рыпаться! (выразительно смотрит на Глюка).

ГЛЮК: И сразу я! Я буду молчать, как рыба!

ХЭЛЕН: Дальше у нас примерно час времени, в который мы обсуждаем произошедшее, я толкну какую-нибудь речугу, вы можете мне возражать..

СИЛЬВА: А я как раз примерно в это время уйду...

ХЭЛЕН: Брат мой, как же я без тебя!

СИЛЬВА: Постараюсь к своему уходу воспитать своего внука так, чтобы тебе не было стыдно за такую родню!

ХЭЛЕН: Потом мы получаем сигнал, что Берен в плену и Лютиэн идет к Мелиан за разъяснениями. Отыграете эту сцену? Или набросать вам схему разговора?

ИРИЭН (неуверенно): Я попробую...

ХЭЛЕН: Потом Лютиэн идет к Даэрону и просит его помочь ей спасти Берена. Даэрон приходит ко мне и я заключаю Лютиэн на Хирилорн...

НАИНА: А Хирилорн чем отыгрывается?

ХЭЛЕН: Вы не поверите, но деревом и отыгрывается! В тот зал, где стоят елки и яблони, притащат большое дерево, а на нем что-то типа талана... хотя больше всего это похоже на люльку, в которой рабочие дом красят!

ХИМЕМИЯ: А как я с нее слезу?

ХЭЛЕН: А там веревочная лестница спрятана.

ХИМЕМИЯ: А если я свалюсь?

ХЭЛЕН: Там полтора метра, так что не страшно. Караулить тебя будем Маблунг, ты споешь ему песенку и он заснет...

ХИМЕМИЯ: Но я петь не умею!

ХЭЛЕН: Значит, декламировать будешь! Либо текст из «Лэ о Лэйтиан» возьми, либо с тобой сочиним что-нибудь на скорую руку.

РИНЭЛЬДО (с презрительной усмешкой): И это все, чем я должен заниматься на этой игре?

ХЭЛЕН: Ты можешь рассказывать всем подряд о военном положении в Белерианде. Мы даже с тобой можем поругаться на тему нашего неучастия в Дагор Браголлах.

НАИНА: В какой момент я ухожу?

ХЭЛЕН: После побега Лютиэн, когда захочешь. У тебя есть в запасе час минимум, поговори со мной и Мелиан, можешь еще кому-нибудь на судьбу пожаловаться. Потом как раз успеешь переодеться и добежать до Нарготронда.

ТАРИНЭЛЬ: Мы узнаем о смерти Финрода?

ХЭЛЕН: Мы до этого момента не доигрываем.

ТАРИНЭЛЬ: Но посланцы Келегорма сообщили о том, что Берен и Финрод мертвы...

ХЭЛЕН: Я на это скажу — а кто видел его мертвым?

ТАРИНЭЛЬ: Кстати, будут они, эти посланцы?

ХЭЛЕН: По сюжету должны быть, я уточню у феанорингов.

ГЛЮК: Пусть будут! Хоть какое-то развлечение! Внутрикомандку играть абсолютно не с кем!

ТАРИНЭЛЬ (делая страшные глаза): Как это не с кем? А жена тебе на что?

ГЛЮК (делая такие еще более страшные глаза): А жена меня совсем затерроризировала, я ее боюсь!

ХЭЛЕН: Заканчиваем игру мы по сигналу. Я постараюсь дойти если не до логической точки, то хотя бы до запятой. Потому что возвращение Берена и Лютиэн, к сожалению, не отыгрывается, а зря. Придется обрываться на середине. Вопросы есть?

НАИНА: Я могу читать стихи, а не петь?

ХЭЛЕН: Да пожалуйста!

ИРИЭН: А о чем нам с тобой говорить? Я Мелиан вообще себе не представляю!

ХЭЛЕН: Сейчас со всеми закончу, поговорим с тобой отдельно.

ТАРИНЭЛЬ: Когда Мелиан сообщит Лютиэн, что Берен в плену, кто еще об этом узнает? И знает ли она про Финрода?

ХЭЛЕН: Она может и не сказать про Финрода.

ТАРИНЭЛЬ: Я могу догадаться, что Берен пошел именно к Финроду.

ХЭЛЕН: Ты можешь придти ко мне с этой догадкой. Тут два варианта — либо я тебя пошлю сразу, либо до меня дойдет, что я натворил...

СИЛЬВА: А раньше до тебя это не дойдет?

ХЭЛЕН: Ну, я же страшный человек! Тиран, деспот! Коварен, капризен, злопамятен (смеется). А если серьезно, с тобой у нас о чем поговорить... вот сразу после ухода Берена и поговорим. Кто еще на разговор со мной наедине претендует, давайте списочек составим!

ГЛЮК: И у трона Тингола лежал бизнес-организатор, в котором он составлял расписание деловых встреч...

ХЭЛЕН: А тебе, мой дерзкий родич, я уделю время вне очереди, чтобы рассказать о правилах приличия в королевском дворце!

ГЛЮК (церемонно раскланиваясь): Я буду внимать твоим словам, о, мой старший родич! Ты не найдешь родича прилежнее и послушнее, чем я!

ХЭЛЕН: Ну что же, я запомню твои слова, родич. (ко всем) Общий инструктаж закончен, кому надо в Нарготронд — можете идти. Заодно насчет посланцев разузнайте. Жена моя, иди сюда, остальные свободны!

ГЛЮК (восторженно): Воистину император Палпатин!

4

Нарготронд. Тронный зал оформлен примерно так же, как и в Дориате. На полу разложен большой ковер, на нем сидят все нарготрондцы — Уля, Анардиль, Лариса, Феанаро, Заюшка, Линданаро, Морнэ и Лаэрин. Феанаро, Анардиль и Заюшка сидят рядом, Феанаро обнимает Заюшку за плечи, Анардиль сидит с другой стороны и периодически норовит почесать Феанаро за ухом или погладить по голове. Лариса сидит рядом с Линданаро, Морнэ чуть в стороне от всех. Лаэрин устроилась между Ларисой и Феанаро. Уля сидит у подножья трона.

УЛЯ: Значит так. Капитаном команды буду я.

ЛАРИСА: А почему именно ты?

УЛЯ: Потому что я король!

ЛАРИСА: Тебя пол-игры в локации не будет! У нас нет неиграющего мастера.

УЛЯ: Сама рассчитываешь быть капитаном?

ЛАРИСА (с сарказмом): У тебя есть какие-то возражения?

УЛЯ (с усмешкой): Келегорм — капитан команды Нарготронда? Рассказать нашим — со смеху помрут!

ЛИНДАНАРО: Хорошо, давайте я буду капитаном команды. А Лариса пусть координирует феанорингов.

УЛЯ: Ты вообще-то уходишь из Нарготронда вместе со мной!

ФЕАНАРО: А зачем координировать феанорингов, когда нас три человека?

ЛАРИСА (высокомерно): Затем, что у нас должна быть единая линия действия, а не кто в лес, кто по дрова!

УЛЯ: Вот именно, Лариса! Единая линия действия и не нужно нам двух координаторов!

ЛАРИСА: Ты считаешь, что у Финрода и феанорингов — единая линия действия? У них разные интересы!

УЛЯ: Зато у нас одинаковые — сделать игру по Профессору, а не бардак! (выразительно смотрит на Феанаро).

МОРНЭ: Бардак вы уже сделали.

УЛЯ: Ты так в этом уверена?

ЛАРИСА: А давайте вы будете выяснять отношения в другое время, например, после игры.

МОРНЭ: Пока что отношения выясняете вы. Надо же — светлые власть в Нарготронде поделить не могут!

УЛЯ (с вызовом): Ты это так говоришь, как будто темные могут! А помнишь, в девяносто третьем году, когда ты была капитаном команды Ангамандо...

МОРНЭ (перебивая): Ты в девяносто пятом в Нуменоре была не лучше! Верные, называется, а что вы с Сауроном сделали!

УЛЯ: Мы сделали? А кто нам предателя в команду подсунул?

МОРНЭ: Это было по игре!

УЛЯ: А игровую информацию он получил по жизни!

МОРНЭ: Ты так в этом уверена?

ЛАРИСА: Да прекратите вы или нет! Взрослые люди, а шкуру сдохшего десять лет назад медведя поделить не могут!

ЛИНДАНАРО: Действительно, давайте заниматься игрой!

УЛЯ: Лично мне надо поговорить с Береном. Посмотреть хоть, что это такое.

ЛИНДАНАРО (ехидно): Да-да, ему тоже надо посмотреть, что ты такое.

УЛЯ: А что, еще кто-то не знает?

ЛИНДАНАРО: Не все то Финрод, что на троне!

УЛЯ (смерив Линданаро презрительным взглядом): Девочка, когда я первый раз на ХИшке Финрода играла, ты еще пешком под стол бегала!

ЛАРИСА: Играть Финрода и быть им — разные вещи. Пока что ты ведешь себя совсем не по-финродовски.

УЛЯ: Ты собираешься меня учить, как себя вести?

ЛАРИСА: Мы уже битых полчаса пытаемся начать обсуждать игру, а не выяснять отношения!

Анардиль что-то шепчет Феанаро на ухо. Тот тихо смеется. Заюшка большими анимешными глазами смотрит на Феанаро, тот наклоняется к ней и шепотом повторят услышанное от Анардиля. После чего смеются все трое.

УЛЯ (к Феанаро, Анардилю и Заюшке): А вам чего так весело?

ФЕАНАРО: А мы тоже ждем, когда вы что-нибудь решите!

ЛАРИСА: От начала игры до прихода Берена пройдет час минимум. Плюс разговор Финрода с Береном происходит при закрытых дверях, остальные в это время должны чем-то заниматься.

ФЕАНАРО: Лично я с сыном буду сидеть в кузнице. Я там инструменты нашел, камушки и проволоку. А Ородрет ко мне в гости придет опытом обмениваться.

ЛАРИСА: У тебя такие хорошие отношения с Ородретом?

АНАРДИЛЬ: А почему нет? Кстати, мы версию о спасении Ородрета сыновьями Феанаро принимаем или не принимаем?

ЛАРИСА: Лично я бы приняла, ибо в Серых Анналах она есть. А в Сильме — поздняя вставка.

УЛЯ: Ты так в этом уверена?

ЛАРИСА: У тебя есть возражения?

УЛЯ: Играем мы все-таки по Сильму.

ЛАРИСА: Сильм составлялся Кристофером, а не Профессором, поэтому его надо проверять по другим источникам.

АНАРДИЛЬ: Профессор был прав, осталось только выяснить, в каком томе.

ЛИНДАНАРО: Народ, давайте не отвлекаться! Давайте что-нибудь решим!

ЛАРИСА: Я повторяю свой вопрос — принимаем мы версию о спасении Ородрета или нет. От этого зависят наши отношения с Ородретом.

УЛЯ: Раз вам это так надо, вы и решайте.

АНАРДИЛЬ: Я — за.

ФЕАНАРО: Я — тоже.

ЛАРИСА: Значит, принимаем.

УЛЯ: Лично я — против, но мне все равно это не отыгрывать.

ЛАРИСА: Что мы будем делать до прихода Берена?

ФЕАНАРО: А может, чью-нибудь свадьбу сыграем?

ЛИНДАНАРО (морщась, как от зубной боли): Какую свадьбу! У нас нет ни одного непоименованного персонажа!

АНАРДИЛЬ: Ну, тогда помолвку Гвиндора и Финдуилас!

ЛАРИСА (морщась): Что вы выдумываете вечно! Какая помолвка! Об этом ничего не сказано!

ФЕАНАРО: Сказано, что они не были женаты, но почему бы не быть помолвке?

ЛИНДАНАРО: Чего же они тогда ждали 10 лет?

АНАРДИЛЬ: После смерти Финрода им было не до свадьбы.

ЛАРИСА: Морнэ, Лаэрин, а вы как думаете?

Морнэ пожимает плечами.

ЛАЭРИН (смущенно): Я не знаю... А давайте танцы устроим, что ли... Я могу пару совсем простых танцев показать, вы их быстро усвоите.

ФЕАНАРО (радостно): Вот на помолвке и потанцуем!

ЛАРИСА: Да что у вас за шаблонное мышление — непременно свадьба или помолвка! Что, у элдар других праздников не было?

УЛЯ: А что у элдар других занятий не было, кроме как праздновать?

ЛИНДАНАРО: Ты можешь предложить занятие для восьми поименованных персонажей?

ФЕАНАРО: Чем вам помолвка не нравится?

ЛАРИСА: Шаблонностью!

УЛЯ: Какие бы вы праздники не придумали, все равно ничего принципиально нового не изобретете!

ЛИНДАНАРО: Можно сделать праздник Середины Лета.

АНАРДИЛЬ: Как лета? У нас же осень!

ЛАРИСА (высокомерно): Первоисточник надо читать! Берен и Лютиэн встретились весной! И действие игры можно считать начавшимся летом.

УЛЯ (язвительно): И что, до осени мы его будем праздновать?

МОРНЭ: И новый год в Советском Союзе праздновали до восьмого марта включительно.

УЛЯ: Лично я уже давно не в Советском Союзе! Если кого-то мучает ностальгия, он может поехать на «Забытые семидесятые», в этом году под Москвой ставят.

МОРНЭ: Ты это так говоришь, будто сама туда секретарем райкома не едешь.

УЛЯ: Ты так хорошо знаешь кастинг? На сайте еще ничего не было!

МОРНЭ: Птичка в клюве принесла!

ЛАРИСА: Да прекратите вы оффтопик или нет! В последний раз спрашиваю — что мы играем?

АНАРДИЛЬ: А что за «Забытые семидесятые»? Туда заявиться можно?

ЛИНДАНАРО: Тебе сказали — прекратить оффтопик!

МОРНЭ: В любом календаре игр посмотри. В первые выходные июля, под Москвой.

ФЕАНАРО: Что это вдруг тебя на игру по Совку потянуло?

АНАРДИЛЬ: А ты не знал? Я давно историей интересуюсь. В прошлом году я под Питер ездил на маленькую игру по войне, там такое было!

ЛАРИСА: Если вам так уж приспичило поговорить не по теме, выйдите, поговорите и вернитесь!

ЛИНДАНАРО: Значит так — либо праздник осени, либо помолвка Гвиндора и Финдуилас.

МОРНЭ: Я согласна на помолвку, лишь бы вы успокоились!

УЛЯ: А кто-то волновался?

ЛАРИСА: Мне вас что, по разным углам развести, чтобы вы прекратили грызться?

МОРНЭ: Сами-то...

ЛИНДАНАРО: А как мы будем играть помолвку при отсутствующих родителях?

МОРНЭ: Мой отец присутствует. А что до Гвиндора... да будь хоть ты за его отца. Может он погиб в Браголлах.

ЛИНДАНАРО: Профессор в гробу перевернется!

ЛАРИСА: Профессор и так уже столько раз перевернулся, что еще один не страшно. Тем более, что пока мы ему не противоречим. Значит так — помолвка, пир, танцы и музыка... как раз до прихода Берена успеем. Кстати, кто у нас поет?

МОРНЭ: Я пою.

ФЕАНАРО: Я пою.

Лариса морщится.

ЛАЭРИН: Я играю на флейте, скрипке, виолончели, гитаре и фортепьяно, но не пою — у меня голос слабый.

УЛЯ: Нет уж, Морнэ, петь ты будешь где-нибудь не здесь. Знаю я, что ты споешь!

МОРНЭ: Ты так хорошо выучила мой репертуар за те десять лет, что мы с тобой не общаемся? Он с тех пор сильно изменился!

УЛЯ: Да я, знаешь ли, слежу на новинками на музыкальных сайтах!

МОРНЭ: Ты, помнится, еще в девяносто пятом писала, что мои песни напоминают скрип похоронных дрог, застрявших на трамвайных рельсах. Насколько мне известно, твое мнение с тех пор не изменилось. Зачем же ты тогда это слушаешь?

УЛЯ: Ты так хорошо помнишь, что я писала десять лет назад? Может ты еще мои статьи наизусть учишь?

ЛАРИСА (срываясь на крик): Да прекратите вы, в конце-то концов! Если вы за те десять лет, что не разговариваете, друг по другу так соскучились, идите ругаться на кухню! Когда наговоритесь — можете возвращаться!

Морнэ пожимает плечами. Уля демонстративно отворачивается.

ФЕАНАРО: Давайте я буду петь!

ЛИНДАНАРО (язвительно): И что же ты собираешься петь?

ФЕАНАРО: У меня про Первый Дом уйма песен, моих и не моих.

ЛИНДАНАРО: Знаем мы ваши песни!

ФЕАНАРО: Ты их слышал?

ЛИНДАНАРО: Мне не обязательно слышать, чтобы составить представление!

МОРНЭ (смеясь): Ну, светлые, почему вы все так одинаково нетерпимы?

УЛЯ: Ты-то, темная, ненамного лучше! Ни на один заданный тебе вопрос так и не ответила!

МОРНЭ: Тебе не нужны были ответы. Тебе нужно было свою эрудицию показать!

УЛЯ: А ты не хотела показывать ее отсутствие?

ЛАРИСА: Да мать вашу, вы прекратите или нет! Зла не хватает, блин! Сейчас матом начну ругаться, честное слово! Мы сюда играть пришли или базар устраивать? Да мне у себя на работе проще на складе с пьяными грузчиками договориться, чем с вами! Вы интеллигентные женщины с высшим образованием или базарные торговки? Хочется бросить все к чертовой матери, какого лысого дьявола я вообще на это подписалась!

ЛИНДАНАРО (испуганно): Лариса, успокойся!

ЛАРИСА: Довели, блин! Ничего нормально обсудить нельзя! Вы взрослые люди или кто? Вы какой пример молодому поколению показываете? Если вы не можете друг с другом спокойно говорить — вообще не говорите! Мы дело делаем! Вы же себя перед всей страной позорите!

Лариса замолкает. Присутствующие несколько секунд молчат, осмысливая сказанное (ибо в таком состоянии обычно спокойную Ларису еще никто никогда не видел). В это время открывается дверь тронного зала и входят Сильва, Химемия и Элгелен.

СИЛЬВА (весело): Ну как, закончили внутрикомандку? А мы к вам согласовываться пришли!

5

Кухня. Большое помещение, отделанное кафелем, стоят несколько столов. Два больших холодильника, мойка, плита, две микроволновки — все, как положено. За одним столом, ближе к двери сидят Химемия, Лариса, Феанаро и Заюшка. За другим, у стены — Уля, Элгелен, Линданаро и Сильва.

Феанаро подходит к холодильнику и открывает его.

ФЕАНАРО: Надо же, богатство какое! Тут и готовые обеды есть! Ничего готовить не надо! Амбарусса, ты что будешь?

ЛАРИСА (подозрительно): Какой еще Амбарусса?

ЗАЮШКА: Рыжий, честный, влюбленный!

ХИМЕМИЯ: В кого влюбленный?

ЗАЮШКА: В лорда Кунсайта!

ЛАРИСА: А вот японских мультиков нам тут не надо. Никаких сейлор-мунов!

ЗАЮШКА (с невинными глазами): А где ты видела хоть одну Сейлор-Мун? Здесь только я и лорд Кунсайт!

ХИМЕМИЯ (с еще более невинными глазами): Еще Сейлор-Меркури.

ЗАЮШКА (с анимешной мордочкой): Ты — Сейлор-Меркури? (рисует в воздухе большую каплю).

ЛАРИСА (потеряв терпение): Вы сюда мультики обсуждать пришли или по Толкину играть?

ХИМЕМИЯ: Мы сюда пришли прежде всего пообедать. И попутно поговорить. Кстати, я тоже буду обедать, а что там есть?

Химемия подходит к холодильнику и некоторое время они с Феанаро пристально изучают его содержимое. Затем достают несколько упаковок с готовыми обедами, и две из них ставят подогреваться.

ХИМЕМИЯ: Тут грибной суп есть! Я сама не своя насчет грибов!

ФЕАНАРО: Лютиэн у нас еще и хоббит, а мы-то не знали!

ХИМЕМИЯ: Да ну тебя! Хоббит я только за обедом!

ЗАЮШКА: А это главное!

ЛАРИСА: Давайте все-таки ближе к делу. Где конкретно мы встречаем Лютиэн?

ФЕАНАРО: В коридоре. Там зеленая ковровая дорожка постелена — типа трава.

Заюшка смеется в кулак.

ЛАРИСА: Еще собака эта дурацкая... Кто-нибудь из вас с собаками обращаться умеет?

ФЕАНАРО: У меня дома кот.

ЗАЮШКА: У меня такса есть. Звать Такседо Маск.

Химемия смеется.

ЛАРИСА: Ладно, разберемся. Лично я считаю, что собака не способна сыграть Хуана, потому что Хуан — это не просто собака.

ФЕАНАРО: Хуан — это очень вредная собака, я ее терпеть не мог!

ЗАЮШКА: Почему?

ФЕАНАРО: А чтоб я помнил! Из моих сыновей ее никто терпеть не мог, кроме Тьелкормо!

ЛАРИСА (ледяным голосом): Ты, кажется, играешь не Феанаро!

ФЕАНАРО: Я по жизни Феанаро!

ЛАРИСА (язвительно): И как же ты здесь оказался, если ты Феанаро? Феанаро до конца мира из Мандоса не выйдет!

ФЕАНАРО: Ну а я вот вышел. И зря ты мне не веришь, я еще трех настоящих Феаноров знаю.

ЛАРИСА: И как же вы расплодились, позволь узнать?

ХИМЕМИЯ: Это тема для долгого разговора не здесь и не сейчас. Кстати, как там мой обед? (идет к микроволновкам).

ЛАРИСА: Я бы тебе Феанаро и играть не доверила! Если бы я была мастером и если бы ты ко мне заявился...

ЗАЮШКА: А на эту игру Феанором заявиться не получится! Разве что пеплом!

Феанаро смеется.

ХИМЕМИЯ (с притворным возмущением): Заюшка! Ну нельзя же меня так смешить, когда у меня горячая тарелка в руках! А если бы на ноги?

ЗАЮШКА: Тогда бы я счел свой долг, как демона Темного Королевства выполненным!

ЛАРИСА: Мы не в сейлормун играем! Если я на игре услышу хоть одно слово про сейлормун — бить буду по жизни!

ХИМЕМИЯ: Хорошо, давайте говорить по делу (начинает с удовольствием есть суп).

Заюшка следует ее примеру, а Феанаро ставит в микроволновку очередную порцию.

ЛАРИСА: Значит, мы встречаем Лютиэн во время охоты и привозим ее к себе в Нарготронд. Я надеюсь, отдельное помещение у нас есть?

ФЕАНАРО: Есть! Я там себе мастерскую устроил!

ЛАРИСА: Ты собираешься держать принцессу Дориата в мастерской?

ФЕАНАРО: Так другого помещения нет! А феаноринги в мастерской живут!

Лариса морщится.

ЛАРИСА: Ладно. Пусть в мастерской. Постелим красивых ковров и пледов, будет спальня.

ФЕАНАРО: А потом Ородрет придет к нам в гости.

ЛАРИСА: С чего это вдруг Ородрет должен к нам приходить? В Сильме сказано, что братья не позволяли Лютиэн общаться ни с кем, кроме их самих!

ФЕАНАРО: Так он при нас придет! Мы им наедине оставаться не дадим.

ЛАРИСА: Что-то ты слишком любишь Ородрета. Не надо переносить в игру пожизненные отношения.

ХИМЕМИЯ: Это делают сплошь и рядом.

ЛАРИСА: А мы не будем делать!

ФЕАНАРО: Почему, собственно нам не устроить пир в честь нашей высокой гостьи? Я что-нибудь спою, Лаэрин что-нибудь станцует... Кстати, мы тут с ней поговорили — можно сыграть что-нибудь красивое, она на скрипке, я на гитаре...

ЛАРИСА (скептически): А петь кто будет? Морнэ?

ФЕАНАРО: Да хоть бы и Морнэ! А можно Тингола сюда позвать, тогда Хелен нам и споет!

ЛАРИСА (Холодно): Света, у меня нет времени выслушивать твои глупости. Тингол к нам не придет. А вот послать гонца в Дориат нам нужно. Вопрос только, кто пойдет — у нас нет ни одного непоименованного персонажа, а Гвиндора послать вы не можете.

ФЕАНАРО: Я сам пойду! Вместе с Заюшкой.

ЛАРИСА: В Сильме не сказано, чтобы кто-то из братьев пошел в Дориат. Сказано, что они послали гонцов.

ФЕАНАРО: Хорошо, путь Заюшка одна пойдет.

ЛАРИСА (скептически): Один Келебримбор? Впрочем, больше никого все равно нет. Хорошо, пусть идет.

ФЕАНАРО: А мы что будем делать? Ты понятно — будешь Лютиэн очаровывать.

ЛАРИСА: У меня нет желания играть в любовь. Будем считать этот брак чисто политическим.

ХИМЕМИЯ: В Сильме сказано, что Келегорм влюбился в Лютиэн с первого взгляда!

ЛАРИСА: Мы будем это подразумевать, но я не желаю это отыгрывать.

ХИМЕМИЯ: А кто только что говорил, что нельзя смешивать пожизненные и игровые отношения?

ЛАРИСА (холодно): Это смотря с кем! Приватную информацию тоже нельзя разглашать!

ХИМЕМИЯ: Где это я ее разгласила?

ЛАРИСА: Сама не знаешь?

ХИМЕМИЯ: Я никакой приватной информации не знала. Был один твой опубликованный в сети рассказ и диалог на форуме, тоже в открытом доступе. Все остальное — мой домысел. Считай это совпадением, ну или осанве.

ЛАРИСА: Я не знаю, как тебе попала моя частная переписка, но ты ее цитируешь просто дословно!

ХИМЕМИЯ: Никакой частной переписки я в глаза не видела. Ни твоей, ни кого либо еще. А вот мое письмо, отправленное год назад тебе, очень быстро стало известно всей вашей компании. Только я почему-то не стала обвинять тебя в разглашении приватной информации.

ЛАРИСА: Это совсем другое дело!

ХИМЕМИЯ: Что же выходит — что можно вам, нельзя мне?

ЛАРИСА (раздраженно): Я не желаю с тобой разговаривать, ты все время передергиваешь!

ХИМЕМИЯ (спокойно): По-моему, передергиваешь как раз ты!

ЛАРИСА: Основные вопросы мы решили, дальше разбирайтесь сами!

Лариса встает и с видом оскорбленного достоинства уходит.

ХИМЕМИЯ (с отчаянием): Ну почему мы не можем договориться по-человечески! Я чистую правду говорю — а мне не верят!

ФЕАНАРО: У меня тоже самое! И обидно, что свои же — нолдор! Даже не желают признавать!

ЗАЮШКА: Я тебя признаю, лорд Кунсайт!

ФЕАНАРО: Я Феанаро!

ЗАЮШКА: Пусть Феанаро, но ты мой лорд!

ФЕАНАРО (встает и обнимает Заюшку): Мелочь ты моя рыжая и пушистая! Хоть с тобой нам повезло вместе играть!

ХИМЕМИЯ: Зато мне не повезло. Сначала Элгелен, потом Лариса...

ФЕАНАРО: А что Элгелен?

ХИМЕМИЯ: А ты не знаешь этой страшной истории? Я думала, ее полфэндома знает. Мы когда-то довольно тесно общались, я была темной эльфийкой, а он — темный майя. Но потом я познакомилась с Сильвой и Хелен и осознала, что никакая я не темная. Попыталась поговорить откровенно, он надулся... и с тех пор со мной не разговаривает. Хотя я могла ее играть... другое дело, что жить этим я уже не могла. И как теперь мне с ним вместе играть, когда даже смотреть на него тяжело! Хорошо хоть в Дориате Хелен, Сильва, Таринэль, Глюк...

ФЕАНАРО: А в Нарготронде мы!

ХИМЕМИЯ (грустно): Но играть-то мне в паре с Ларисой...

ФЕАНАРО: А давай я в тебя влюблюсь! Все равно она любовь с тобой играть не хочет!

ХИМЕМИЯ (ошарашенно): Как это ты в меня влюбишься? У тебя жена и сын!

ФЕАНАРО: Жена все равно в Валиноре, а сын взрослый уже, самостоятельный.

ЗАЮШКА: Я не взрослый! Я мелкий и вредный!

ХИМЕМИЯ (растерянно): Но по Законам и Обычаям...

ФЕАНАРО: А что законы и Обычаи? Финве второй раз женился, а я чем хуже?

ХИМЕМИЯ: Но ведь Мириэль умерла и не пожелала возвращаться!

ФЕАНАРО: Так мы тоже в Валинор никогда не вернемся!

ХИМЕМИЯ: Но как ты на мне женишься, если в Сильме написано, что Келегорм собирался жениться на Лютиэн?

ФЕАНАРО: А какая разница? Все равно ни тот, ни тот не женился! Зато я за тобой ухаживать буду! Подарок тебе подарю! Ты что хочешь — браслет, ожерелье?

ХИМЕМИЯ: Можно кулон какой-нибудь на цепочке...

ФЕАНАРО: Пойдем, я тебе покажу, что я нашел и что можно сделать.

ЗАЮШКА (с анимешными глазами): А мне?

ФЕАНАРО: Рыжик, тебе обязательно! Батьки Феанаро на всех хватит!

Встают и уходят. В это время в другом конце кухни идет оживленная беседа...

СИЛЬВА: Что мы будем петь?

УЛЯ: Ты прекрасно знаешь, что я петь не умею!

СИЛЬВА: Ну, может, ты научилась, кто тебя знает. Можно либо попробовать написать что-то сейчас, либо взять готовое. Скажем, мой или Хеленовский.

УЛЯ: Я бы предпочла ритмическую прозу из своего рассказа.

СИЛЬВА (пожимает плечами): Поединок без музыки — это не поединок.

УЛЯ: Ты отрицаешь силу слова?

СИЛЬВА (морщится): Улька! Ты меня своими декламациями не пробьешь, они на меня давно уже не действуют. Мир создан песней. Про слова в главе о сотворении мира вообще ничего не сказано.

УЛЯ: Кажется, творить Арду мы не собираемся.

СИЛЬВА: Никто и не говорит, что собираемся! Ты просто подумай, как Саурон победил в поединке. Он ведь вторичный мир, созданный Финродом в песне, извратил на свой лад, так что тот обернулся против своего создателя.

УЛЯ (морщится): Подобных теорий я сотню уже слышала. Чем она нам поможет?

СИЛЬВА: Ты можешь сказать, чего ты хочешь?

УЛЯ: Я хочу играть по Толкину!

СИЛЬВА: Какое совпадение, я тоже! А конкретней?

УЛЯ: Конкретней я тебе сказала — я предлагаю взять ритмическую прозу. У тебя есть другое предложение?

СИЛЬВА: Есть. Мы зовем Хелен и разучиваем ее поединок.

УЛЯ: А петь кто будет?

СИЛЬВА: Ты и будешь!

УЛЯ: Да, хорошие же условия ты себе ставишь. Ты выиграешь поединок, потому что ты ходила на вокал, а я петь не умею.

СИЛЬВА: А кто тебе мешает ходить на вокал? Я когда еще говорила, что слух у тебя есть, а голос можно развить. Ты себя Финродом называешь, а петь не умеешь.

УЛЯ: Где это я себя Финродом называю?

СИЛЬВА: Да сплошь и рядом. Когда к тебе так обращаются, ты не возражаешь. И постоянно рассказываешь, как ты десять лет назад прошла защиту имени.

УЛЯ: А ты почему не стала проходить?

СИЛЬВА: Не захотела. Есть у меня эта бумажка или нет, мое отношение к персонажу не изменится. Может, на Сильву ты мне тоже защиту имени устроишь? А что (улыбается) — это я пройду без труда.

ЛИНДАНАРО: По-моему, мы отвлеклись от темы.

СИЛЬВА: Действительно, отвлеклись. Первый вопрос у нас — поединок, второй вопрос — что будем играть в Гаурхоте. Давайте сначала второй вопрос, потому что он касается нас всех. Я предлагаю по очереди устраивать беседу с каждым из вас. Эдрахиль после этой беседы не возвращается.

ЛИНДАНАРО: Как надоели эти пытки в Гаурхоте! Сказано в Сильме...

СИЛЬВА: Я знаю, что сказано в Сильме. Но если играть по Сильму, то играть нам нечего.

ЛИНДАНАРО: А кто будет играть волка, которого задушил Финрод?

СИЛЬВА: На этот вопрос я так ответа и не получила. Придется мне.

ЭЛГЕЛЕН: Вот и остальные несколько раз сыграй волка.

СИЛЬВА: Не несколько, а всего один. Вы действительно так хотите?

ЛИНДАНАРО: Хотим!

ЭЛГЕЛЕН: Угу.

УЛЯ: А я не хочу. Пусть будет так, как ты сказала.

Элгелен и Линданаро большими глазами смотрят на Улю.

ЛИНДАНАРО: Но это же не по Профессору!

УЛЯ: Три пленника вместо двенадцати тоже не по Профессору!

СИЛЬВА: Хорошо, договорились. Сейчас мы пойдем на место и посмотрим, что и как. А потом займемся поединком.

Сильва встает и выходит из кухни. Остальным ничего не остается делать, как последовать за ней.

6

Ночь. Несмотря на то, что окон почти нигде нет, наступление ночи чувствуется во всем. Впрочем, в спальне окна есть, правда народ туда почему-то не тянет. Феанаро, Заюшка и Анардиль, вместо того, чтобы ложиться спать, сидят в мастерской Куруфина в Нарготронде на груде ковров и тихо беседуют.

ФЕАНАРО: А может тут спать ляжем?

АНАРДИЛЬ: Почему ты в спальне не хочешь? Там постель, можно поспать по-человечески. Я лично в плацкартном вагоне не спал, а мучился.

ФЕАНАРО: Потому что я с вами хочу, а там куча народу. И чем тебе ковры — не постель? На прошлом КОНе я и не в таких условиях спал.

ЗАЮШКА: Мне все равно где спать, лишь бы с тобой, лорд Кунсайт!

ФЕАНАРО: Ээээ... я может и Кунсайт, но ориентация у меня нормальная!

АНАРДИЛЬ: Ты в этом уверен? (обнимает Феанаро)

ЗАЮШКА (присоединяясь): Вот именно!

Все трое не удерживаются и валятся на ковер, образуя кучу-малу. Феанаро пытается выползти, но ему не дают, впрочем, он не особенно этого и хочет. Веселая возня продолжается минут десять, потом все трое садятся, довольно при этом улыбаясь.

ФЕАНАРО: Амбарусса, поехали ко мне на игру? Этим летом, по Исходу Нолдор, либо под Ростовом, либо на Азовском море, я еще не решил. Собой будешь.

ЗАЮШКА: Зойсайтом или Амбаруссой?

АНАРДИЛЬ (смеется): Ага, Зойсайта в Средиземье только и не хватало! Он Сильмариллы сопрет, как и Черный Кристалл! А потом исчезнет в лепестках роз.

ЗАЮШКА: Приползает после падения Тол-ин-Гаурхот Саурон к Мелькору и говорит: «Учитель, я хочу умереть красиво!». А Мелькор ему: «Ну, сколько раз я тебе говорил — не смотри Сейлор-Мун, эту валинорскую гадость!»

ФЕАНАРО: Не Мелькор, а Моргот!

ЗАЮШКА: А мне Мелькор нравится из книги Морнэ! Он такой анимешный! Я даже начал рисовать по ней мангу, послал ее Морнэ, но она почему-то не ответила, обиделась что ли?

АНАРДИЛЬ (поперхнувшись): Заюшка! Ты даешь! Она аниме терпеть не может, ты что не слышал?

ЗАЮШКА: Откуда я мог слышать? Я в толкинистскую тусовку только прошлым летом пришел, когда меня на игрушку вытащили, а то этого был тихим и мирным любителем аниме.

Анардиль при словах «тихим и мирным» скептически усмехается.

ФЕАНАРО: Ну как, едешь на игру?

ЗАЮШКА: Еду!

АНАРДИЛЬ: Вы на море собираетесь играть?

ФЕАНАРО: Мы еще не решили. Наш Финголфин нашел замечательное место, там Хэлкараксе по болоту можно устроить. Правда, идти придется босиком и подобрав прикиды, ибо там вода до колен в самом глубоком месте. Вот я и сомневаюсь. В том году просто через мост шли, а сейчас я хочу по-настоящему. Тьелкормо мой вообще предлагает через Сиваш идти.

АНАРДИЛЬ: Какой Тьелкормо? Мариупольский?

ФЕАНАРО: Ага, он самый. Но я не хочу игру на Украине делать, кто знает, что там их Ющенко с границами сотворит.

АНАРДИЛЬ: Говорят, что все нормально.

ФЕАНАРО: Да я знаю, что пока все нормально, я сам на новый год в Мариуполь ездил. Но кто этих политиков знает. Тьелкормо за Януковича голосовал, и в первый раз и во второй. У него до сих пор синий флаг в комнате висит. Мы на игре его Второму Дому отдадим.

ЗАЮШКА (смеется): Второй дом, выходит, за Януковича? А за Ющенко кто?

ФЕАНАРО: Третий, наверное.

все трое смеются.

АНАРДИЛЬ: А Макалаурэ приедет или нет?

ФЕАНАРО: Он теперь сам не знает. Там опять какие-то проблемы с границами.

ЗАЮШКА: А где он живет?

ФЕАНАРО: В Калининграде! Вроде бы Россия, а фига с два уедешь! На самолет денег нет, а транзитную визу получить — такие проблемы, что проще через Хэлкараксе! Вот почему так получается — вся родня по разным городам разбросана? Я в Ростове, ты в Воронеже...

ЗАЮШКА: Я в Перми...

ФЕАНАРО: Вот-вот! По сравнению с вами один Тьелкормо относительно близко живет. Да и то в другом государстве. А вот у нас в Ростове есть один феаноринг... сколько раз я ни пытался к нему подойти, он меня все время посылает... да еще так высокомерно! Я не понимаю — вроде один мир любим, одно дело делаем, а сойтись никак не можем!

ЗАЮШКА: В анимешной тусовке то же самое!

АНАРДИЛЬ: В любой тусовке то же самое. Не будем о грустном. Мы вообще-то спать собирались...

ЗАЮШКА (с невинными глазами): С кем?

Феанаро сгребает обоих в охапку и они валятся на ковер.

В это время в тронном зале Дориата на постеленном ковре сидят Химемия и Таринэль.

ХИМЕМИЯ (продолжая начатый разговор): А Феанаро позвал меня на свой «Исход»... но я не уверена, что доеду. А если доеду — выдержу ли, я жару переношу очень плохо, а Ростов — это юг все-таки.

ТАРИНЭЛЬ: Ну, мы-то выдерживаем! У нас иногда и прохладно бывает. И вода рядом будет.

ХИМЕМИЯ: А ты кого там играешь?

ТАРИНЭЛЬ: Ты будешь смеяться — Галадриэль. Причем, если Хелен не доедет, мне придется быть Финродом.

ХИМЕМИЯ: А Сильва?

ТАРИНЭЛЬ: А Сильва тоже может не доехать.

ХИМЕМИЯ: Меня Феанаро уговаривает Фингона сыграть. С чего он взял, что я на это способна? Они с Анардилем меня хором уговаривали. Я девушка слабая, меня уговорить просто... А вот дадут ли мне отпуск — сама не знаю. Вдруг заявлюсь, а отпуска не дадут?

ТАРИНЭЛЬ: Да, мне в этом отношении проще. Ты все же заявись, и постарайся приехать.

ХИМЕМИЯ: Я очень постараюсь. А то игр вокруг полно, а ехать некуда. Я одного не понимаю — чем мы друг от друга отличаемся? Не мы с тобой, а мы, скажем, от компании Ларисы? Ну да, я не толкинист, я все двенадцать томов наизусть не знаю.

ТАРИНЭЛЬ: Я тоже не знаю. Может быть, действительно, мы не толкинисты?

ХИМЕМИЯ: А что же такое толкинист? Определение в студию!

ТАРИНЭЛЬ: Может быть тот, кто не признает для себя реальность других миров, кроме Арды?

ХИМЕМИЯ: Скорее, дело в том, кто как относится к самой Арде. Смотрит он на нее со стороны, подделывает под себя или, наоборот, сам подделывается под нее.

ТАРИНЭЛЬ: Еще важно, способен ты признать чужие взгляды или нет. Не принять для себя, а признать сам факт их существования. Я уверена, что из этой игры ничего путного не получится именно поэтому.

ХИМЕМИЯ: Я одного не могу понять — эта несовместимость откуда-то ведь берется? Ведь на одни и те же слова, на одни и те же поступки — разные реакции! Почему один может приехать на игру без копейки денег, его и накормят и на обратную дорогу дадут, а когда второй, опоздав на поезд, просит хоть сколько-нибудь, его ославляют вымогателем?

ТАРИНЭЛЬ: А из чего вообще отношение к людям вырастает? Слова, поступки — это не главное. Один и тот же факт можно истолковать с обоих сторон.

ХИМЕМИЯ: Похожий образ мыслей?

ТАРИНЭЛЬ: А что такое образ мыслей? Как это можно определить словами?

ХИМЕМИЯ: Словами не определить. Но это сразу чувствуется. Почему мне с одним человеком легко общаться, а с другим двух слов не связать?

ТАРИНЭЛЬ: Тогда образ мыслей тут не при чем. Он может быть одним и тем же, но на легкость общения это не влияет.

ХИМЕМИЯ: А что же тогда влияет?

ТАРИНЭЛЬ: Боюсь, что до конца мы этого никогда не узнаем. Если бы узнали — тогда и жить было бы неинтересно.

ХИМЕМИЯ: Наоборот — тогда и было бы интересно! Все бы знали, общение с кем принесет неприятности и знали бы, что это не оттого, что кто-то там плохой или хороший, а по причине несовместимости. Если я в июле поеду в Сочи и получу там солнечный удар, кто виноват? Я же и виновата, что знала, как на меня жара действует и все равно поехала, не приняв мер предосторожности.

ТАРИНЭЛЬ: Да-да, надо знать, куда едешь и с кем общаешься! Едешь в Сочи — бери купальник, едешь в Магадан — бери шубу.

ХИМЕМИЯ: Знать бы только, как вывести эти закономерности! Ведь они есть! Я их чувствую. Но каждый раз натыкаюсь на одни и те же грабли и если бы только я.

ТАРИНЭЛЬ: Ладно, хватит о грустном, пошли спать что ли.

ХИМЕМИЯ: Неохота мне в общую спальню идти.

ТАРИНЭЛЬ: А что, есть альтернатива?

ХИМЕМИЯ: Есть! В Нарготронде в мастерской Куруфина куча ковров, можно такое роскошное ложе сделать, как ни на одной игре не ночевали! Пойдем туда.

ТАРИНЭЛЬ: Сюжет для апокрифа, однако — Лютиэн и Артанис вписываются у Куруфина... Ну, пойдем.

А в это время на ярко освещенной кухне сидят Линданаро, Ринэльдо, Лариса и Элгелен. Лариса стоит у плиты и что-то помешивает в кастрюле, Ринэльдо пьет чай, Линданаро меланхолично таскает ломтики ветчины с тарелки, стоящей на столе.

ЛИНДАНАРО: Да, народ, большего маразма я в жизни не видел.

РИНЭЛЬДО: Да не волнуйся ты так. Это ведь по большому счету не игра. Так, представление для любопытствующих.

ЛИНДАНАРО: Даже, если это представление, сыграть надо хорошо.

ЭЛГЕЛЕН: Сыграть хорошо при таком составе?

ЛИНДАНАРО: Даже при таком! Играть без вролинга, чтобы хотя бы внешне похоже получилось. Не так, как мы обычно играем.

ЭЛГЕЛЕН: Даже без вролинга — должно быть взаимопонимание с теми, с кем играешь вместе. А как я буду играть с Сильвой? С Хэлен? С Химемией? Про Феанора этого ростовского я уже не говорю!

ЛАРИСА (не оглядываясь): С Феанором ростовским тебе можно и не контактировать. Это мне придется...

РИНЭЛЬДО: С Хэлен как раз играть можно. По крайней мере, такого бардака, как в Нарготронде, в Дориате нет.

ЛИНДАНАРО: Ты уверен? У нас бардак, потому что Уля и Морнэ друг друга с потрохами сожрать готовы. Хэлен — превосходный организатор, согласен, но ведь она на играх психологические эксперименты над игроками проводит!

РИНЭЛЬДО: Здесь не то количество народу и не та игра, чтобы эксперименты проводить.

ЛАРИСА: Количество как раз не важно. Эксперимент можно произвести даже над одним человеком.

ЛИНДАНАРО: Вот ты в данный момент проводишь над нами кулинарный эксперимент.

ЛАРИСА (с гордостью): Да, провожу! И если получится невкусно, можете съесть меня! Я не любитель готовых обедов, предпочитаю готовить сама.

РИНЭЛЬДО: На такие эксперименты я согласен. А Хэлен я просто не позволю что-то над собой производить.

ЛИНДАНАРО: Она тебя и не спросит.

РИНЭЛЬДО: Какие эксперименты в таких узких рамках? Здесь же все видно! Я просто не дамся.

ЛИНДАНАРО: Ладно, брат, тебя не переубедишь. Ты упрям, как истинный нолфинг.

РИНЭЛЬДО: А я и есть истинный нолфинг.

ЛИНДАНАРО: А я очень голодный феаноринг. И первая жертва кулинарного эксперимента Ларисы еще до его начала.

ЛАРИСА: Еще пять минут и будет готово.

РИНЭЛЬДО: Не видишь — он уже умирает от голода!

ЛАРИСА: Умирает? А кто всю ветчину сожрал?

ЛИНДАНАРО (растерянно смотря на пустую тарелку): Ну надо же! Я даже не почувствовал!

РИНЭЛЬДО: Это ты впрок наедаешься к Тол-ин-Гаурхот?

ЛАНДАНАРО: И не говори! Кстати о Тол-ин-Гаурхот — я Улю не понимаю. Зачем она согласилась на поочередный допрос у Саурона? Это же не по книге!

ЛАРИСА: Да у них с Сильвой негласное соперничество еще со времен лохматых. Вот Татьяна и хочет ее переиграть. Хотя я бы на ее месте не стала бы связываться, Сильва — тот еще фрукт. Недаром они с Хэлен дружат.

ЭЛГЕЛЕН: Вот уж воистину — скажи, кто твой друг...

ЛАРИСА: Жаль, нас мало, чтобы превратить этот бардак во что-то осмысленное. Но тем не менее — в каждой локации, а это уже что-то.

РИНЭЛЬДО: И вроде умные ведь люди! Та же Сильва неплохие вещи писала. А песнями Хэлен я в свое время заслушивался.

ЛАРИСА: Значит, невнимательно слушал. Они ведь о себе только и говорят и пишут. Вместо объективной картины мира навязывают свое отношение.

ЭЛГЕЛЕН: Любой автор в своем произведении выражает свое отношение.

ЛАРИСА: Но если ты пишешь о мире Толкина, то это должен быть мир Толкина. Нельзя подменять мир своими представлениями о нем (внимательно смотрит в кастрюлю, пробует содержимое). Готово! Умирающие от голода, давайте ваши тарелки!

Лестничная площадка. Темнота, только где-то пролетом выше горит одинокая лампочка. Большое окно с открытой форточкой. На широком подоконнике сидят Хэлен и Сильва.

СИЛЬВА: Откуда у многих такая настоятельная потребность — смотреть кому-то в рот?

ХЭЛЕН: Откуда-откуда. Оттуда же! От нежелания думать своими мозгами. Даже если они есть.

СИЛЬВА: Вот именно. Я терпеть не могу, когда мне смотрят в рот. Каждый должен уметь думать сам.

ХЭЛЕН: Может, поэтому про меня ходят страшные слухи, что я психологические эксперименты ставлю?

СИЛЬВА: А какие про меня ходят слухи, я вообще молчу!

ХЭЛЕН: Про то, что ты ставишь психологические эксперименты я, по крайней мере, не слышала.

СИЛЬВА: Потому что я игр такого масштаба не ставлю. Зато я слышала, что я подчиняю себе людей, а так же играю в то, чем другие живут.

ХЭЛЕН: И кто из нас у кого в подчинении?

Сильва и Хэлен смеются.

СИЛЬВА: Наверное, по очереди. По четным числам — я у тебя, по нечетным — ты у меня.

ХЭЛЕН: А сегодня какое?

СИЛЬВА: Это смотря который час. Уже почти завтра.

ХЭЛЕН: Так уж и быть, можешь подчинять (смеется).

СИЛЬВА: Лучше подчинить себе всех остальных. Мы же с тобой самые злобные монстры на этой игре! (смеется).

ХЭЛЕН: А Уля и Морнэ?

СИЛЬВА: А эти, пока друг друга не сожрут, не успокоятся. Улька в свое время пыталась сожрать меня, но у нее зубы коротки, а у меня шкура слишком толстая.

ХЭЛЕН: А на Морнэ не коротки?

СИЛЬВА: Морнэ сама не против погрызться. Ей же надо сохранить имидж «одна против всех!».

ХЭЛЕН: Я сама удивилась, как тебе удалось Ульку уговорить.

СИЛЬВА: Уговорить — это полдела, еще неизвестно, что она сделает. Я смотрю не по словам, а по делам. Слов у Ульки существенно больше, чем дел. (после паузы). Знаешь, а мне нравится идея сыграть Саурона. Я бы ее продолжила.

ХЭЛЕН: Мы хотели с тобой поединок записать.

СИЛЬВА: Запишем. Но я не просто записать, я это сыграть хочу. Я хочу посмотреть с другой стороны.

ХЭЛЕН: Ты же уже ставила одну «Лэйтиан»!

СИЛЬВА: Можно кабинетку. Ты же остаешься пока в Москве, вот и поставим. Народ наберем, прикиды найдем. Мне хочется оттолкнуться от той идеи, которую я тебе утром высказывала, о схеме поединка. И дальнейшие события выстраивать исходя из этого.

ХЭЛЕН: Ты хочешь сказать, что Саурон хочет победить каждого, исказив его внутреннюю силу?

СИЛЬВА: Да! Не просто какое-то внешнее насилие, а попытка найти то темное начало, что есть в душе и развить его как можно больше.

ХЭЛЕН: Ну, у Финрода он фиг чего найдет...

СИЛЬВА: Но победить-то его Саурон сумел! Может и не найти, кстати. Не обязательно процесс будет успешным. Ну как, поставим?

ХЭЛЕН: Поставим!

СИЛЬВА: А сейчас я, пожалуй, в душ пойду. А потом спать.

ХЭЛЕН: Какое совпадение, я тоже об этом только что подумала!

СИЛЬВА: У дураков мысли сходятся. У шибко умных тоже.

Спрыгивает с подоконника и начинает спускаться по лестнице. Хэлен идет за ней.

7

Тронный зал Дориата. В стороне от трона, ближе к выходу накрыт пиршественный стол. Все дориатцы расселись за ним. Хэлен стоит во главе стола, внимательно обводя глазами пространство.

ХЭЛЕН: Все готовы?

ГЛЮК (жадными глазами глядя на накрытый стол): К пиру я всегда готов!

ТАРИНЭЛЬ: Ты целый день сегодня жрал, утроба ненасытная!

ГЛЮК: А это я так волнуюсь.

ТАРИНЭЛЬ: И куда только все девается? Я никак похудеть не могу, хотя ем, как эльф.

ГЛЮК: А это я по пустыне Татуина за Вейдером гонялся, вот вес и сбросил!

ХЭЛЕН: Отставить Вейдера! Слушай мою команду. Берен и Лютиэн — на выход! Сигнал к атаке — три зеленых свистка!

РИНЭЛЬДО: Каких еще свистка?

ГЛЮК: Тебе же сказали — зеленых!

ХЭЛЕН: Нам через переговорное устройство дадут сигнал к началу игры. Лично я уже готова. Элгелен, иди, Химемия, ты за ним. Там встретитесь. Все, пошли.

Элгелен и Химемия уходят. Они идут в тот самый зал, где стоят деревья в кадках. Останавливаются в противоположных сторонах зала и минут пять стоят в полном молчании.

Химемия рассматривает дерево, Элгелен смотри в пол. Наконец, Химемия не выдерживает.

ХИМЕМИЯ: Так и будем молчать?

ЭЛГЕЛЕН: И сразу не по тексту!

ХИМЕМИЯ: Что не по тексту? Молчать, как рыба, тоже не по тексту.

ЭЛГЕЛЕН: А почему я должен что-то говорить?

ХИМЕМИЯ: По-твоему, я должна говорить?

Откуда-то из-под потолка раздается музыка. Элгелен и Химемия поднимают голову, прислушиваясь. Химемия неуверенно начинает танцевать. Сначала вспоминает какой-то танец, которому научила ее Сильва, потом поняв, что все равно ничего не запомнила, начинает импровизировать и получается даже что-то приличное. Элгелен смотрит на танец со скептической усмешкой. Химемия останавливается перевести дух, в это время Элгелен делает неуверенный шаг ей навстречу. Химемия смотрит на него испуганно.

ХИМЕМИЯ: Ты кто?

ЭЛГЕЛЕН: Я Берен, сын Барахира. Что ты на меня так смотришь?

ХИМЕМИЯ: Как я на тебя смотрю? Как тебе удалось пройти сквозь завесу?

ЭЛГЕЛЕН: Какую еще завесу? Я что, в Дориате?

ХИМЕМИЯ. Да. А я — Лютиэн — дочь короля Тингола.

ЭЛГЕЛЕН: Ну дела... У тебя попить не найдется?

ХИМЕМИЯ (растерянно): Нет... могу принести.

ЭЛГЕЛЕН: Чтобы весь Дориат знал, что я здесь?

ХИМЕМИЯ: А что в этом плохого?

ЭЛГЕЛЕН: За мной по всему Дортониону охотились!

ХИМЕМИЯ: А при чем тут Дориат?

ЭЛГЕЛЕН (сообразив, что сказал что-то не то): Получается, что не при чем...

ХИМЕМИЯ: Так мне принести тебе попить?

ЭЛГЕЛЕН: Подожди! (с отчаянием) Вдруг ты уйдешь и не вернешься!

ХИМЕМИЯ: Почему это я не вернусь?

ЭЛГЕЛЕН: Я подумал, что ты мне только показалась...

ХИМЕМИЯ: Я не показалась, я здесь.

Химемия протягивает руку, Элгелен касается ее самыми кончиками пальцев. Друг на друга они при этом не смотрят.

ХИМЕМИЯ: Я сейчас вернусь! (убегает в сторону противоположную тронному залу).

ЭЛГЕЛЕН (тихо): Лучше бы ты не вернулась!

Химемия возвращается через пару минут, в руках у нее кувшинчик.

ХИМЕМИЯ: Держи. Это сок.

Элгелен пьет сок. Из антуражного кувшина это оказывается страшно неудобно и он проливает несколько капель себе на рубашку.

ЭЛГЕЛЕН (после долгой паузы): Твои родители тебя не хватятся?

ХИМЕМИЯ: Почему они должны меня хватиться? Я часто гуляю в лесу одна.

ЭЛГЕЛЕН: Ну, сейчас ты не одна.

ХИМЕМИЯ: Но об этом еще никто не знает.

ЭЛГЕЛЕН: Скоро узнают.

ХИМЕМИЯ: А если и узнают — что такого? Мы же еще ничего плохого не сделали.

ЭЛГЕЛЕН (смотря в сторону): А если я скажу, что люблю тебя?

ХИМЕМИЯ: Скажи.

ЭЛГЕЛЕН: Уже сказал. (в сторону) Черт бы побрал эту игру! Такие слова я даже по игре не могу сказать кому попало!

ХИМЕМИЯ: Я таких, как ты, еще не встречала... (в сторону) Причем по жизни.

ЭЛГЕЛЕН: Я могу на что-нибудь рассчитывать?

ХИМЕМИЯ: Можешь.

Химемия протягивает ему руку, Элгелен протягивает свою навстречу, но они опять касаются друг друга всего чуть-чуть и быстро отводят руки. Смотрят по-прежнему в разные стороны.

В это время в пиршественном зале Дориата идет пир. Глюк за обе щеки уплетает шашлык, Таринэль пьет сок, Ринэльдо лениво ест салат, Хэлен, сидящая во главе стола, о чем-то тихо беседует с Сильвой.

РИНЭЛЬДО (в пространство): А я считаю, что мы во время войны зря не пришли на помощь королю Ноло... Финголфину.

ТАРИНЭЛЬ (чуть не захлебнувшись соком): Какому Финголфину? Почему Финголфину? Дортонион гораздо ближе!

РИНЭЛЬДО: Ну, Дортониону. Все равно ведь не помогли! Все, что мы сделали — отбросили орков от границ!

ХЭЛЕН: Маблунг, нолдор никто не просил приходить сюда. Пусть о своей безопасности они позаботятся сами.

ТАРИНЭЛЬ: Ты не прислал помощи даже своим родичам, Ангроду и Аэгнору!

ХЭЛЕН: Мы бы все равно ничего не смогли против пламени.

РИНЭЛЬДО: Финрод пошел на помощь братьям! А нам было гораздо ближе до Дортонион! Я знаю, какие дороги ведут туда кратчайшим путем!

ГЛЮК: Ну и пошел бы... кратчайшим путем.

РИНЭЛЬДО: Без разрешения короля? (встает со своего места) Я ведь говорил королю. Почему ты не согласился со мной!

СИЛЬВА: А какой смысл говорить о том, что уже прошло. Сейчас мы все равно не можем ничего сделать.

ХЭЛЕН: Ты прав, брат. Мы сделали все, что могли. Все синдар Белерианда, кто пожелал, смогли найти себе убежище в Дориате. А помогать нолдор я не собираюсь.

РИНЭЛЬДО: После того, как они четыреста с лишним лет держали Осаду, защищая в том числе и синдар?

Глюк встает со своего места, якобы для того, чтобы взять фрукты с другого конца стола, и проходя мимо Ринэльдо, чуть задерживается. Ринэльдо, увлеченный своим проникновенным монологом, не замечает пристального к себе внимания.

НАИНА: В самом деле, Маблунг, какая тебе разница? С чего ради мы должны защищать нолдор?

РИНЭЛЬДО: Мы живем на одной и той же земле! И мы должны вместе защищать ее от врага!

Ринэльдо поворачивается и видно, что к его тунике сзади прикреплен пышный беличий хвост. Наина не сдерживает смеха.

РИНЭЛЬДО: Ты что смеешься?

НАИНА (показывает на него рукой): Там... у тебя... (захлебывается смехом).

Ринэльдо поворачивается вокруг своей оси, при этом хвост виден всем. Смеются все, включая Хэлен.

ГЛЮК (с невинными глазами): Маблунг, у тебя такой хорошенький хвостик!

Ринэльдо проводит рукой по спине и ниже, нащупывает хвост и яростно пытается его оторвать. После нескольких бесплодных попыток он, наконец, нащупывает булавку и отцепляет хвост. По сияющей физиономии Глюка в два счета становится ясно, чья работа.

РИНЭЛЬДО: Келеборн! Как ты смеешь издеваться над старшими!

ГЛЮК: А тебе этот хвост очень идет, Маблунг!

РИНЭЛЬДО: Да я тебя...

СИЛЬВА (отсмеявшись): Маблунг, ты разве ты не видишь, что он еще совсем ребенок! (Глюку) Родич, ты еще не наигрался? Или тебе жена не дает?

ТАРИНЭЛЬ (делая страшные глаза): Ох, как я тебе задам, когда домой вернемся!

ГЛЮК (с притворным испугом): Боюсь, боюсь!

СИЛЬВА: Правильно, Галадриэль, проучи его хорошенько! Взрослый, женатый эльда, пора давно вырасти уже!

ГЛЮК: Отсюда мораль — никогда не женитесь! Я и Лютиэн говорил — не никогда выходи замуж, а то никакой свободы творческого самовыражения не будет!

ТАРИНЭЛЬ (смеясь): Это ты называешь творческим самовыражением?

НАИНА: Кстати, а где Лютиэн?

ХЭЛЕН: В самом деле, где Лютиэн? Даэрон, сходи, поищи ее. Не случилось бы чего...

РИНЭЛЬДО: Может, мне пойти с ним?

НАИНА: Я думаю, что справлюсь один.

ГЛЮК: С кем?

НАИНА: Не с тобой! С тобой даже собственная жена справиться не может!

Наина идет в тот самый зал с деревьями, где встретились Берен и Лютиэн. Там Химемия и Элгелен стоят друг напротив друга и мучительно соображают о чем еще поговорить.

ХИМЕМИЯ: Даэрон!

НАИНА: Ты что здесь делаешь?

ХИМЕМИЯ: Гуляю, а что? Познакомься — это Берен, сын Барахира.

Наина смотрит то на Химемию, то на Эргелена, словно не зная, чему верить — своим глазам или сценарию игры.

НАИНА: И что он здесь делает?

ЭЛГЕЛЕН: Живу я тут!

НАИНА: Что, прямо под деревом?

ЭЛГЕЛЕН: С милой рай и в шалаше!

НАИНА: Это ты на что намекаешь, смертный?

ХИМЕМИЯ (не смотря ни на Элгелена, ни на Наину): Берен сказал, что любит меня.

НАИНА: А ты?

ХИМЕМИЯ: Ну, я тоже...

НАИНА: Что-то не очень заметно!

ЭЛГЕЛЕН: Мало ли что незаметно! Я не ты, серенады под окошком петь не буду!

НАИНА (пытается изобразить хоть какие-то чувства): Вы что, серьезно?

ХИМЕМИЯ: Более чем.

НАИНА: Лютиэн! Как ты могла?

ХИМЕМИЯ: А вот...

НАИНА: Пошли!

ХИМЕМИЯ: Куда?

НАИНА: К королю!

ЭЛГЕЛЕН: С чего это ради?

НАИНА: А с чего ради ты ухаживаешь за дориатскими принцессами? Зачем она тебе?

ЭЛГЕЛЕН (долго соображая, что бы ответить): Судьба...

НАИНА: Это не судьба, это судьбец! Пошли.

Наина, подталкивая Элгелена, идет в тронный зал. Химемия за ними. Навстречу им выходит Хэлен.

ХЭЛЕН: Что случилось?

ХИМЕМИЯ (перебивая Наину, которая собиралась что-то сказать): Отец! Дай слово, что не причинишь вреда этому человеку!

ХЭЛЕН: Ты так о нем печешься?

ХИМЕМИЯ: Отец, дай слово!

ХЭЛЕН: Хорошо, дочь моя. Я не причиню вреда этому человеку. А теперь объясните мне, откуда здесь взялся смертный и что случилось?

НАИНА: Этот смертный влюбился по уши в твою дочь!

ХЭЛЕН: Что?

ЭЛГЕЛЕН: Король Тингол! Я прошу у тебя руки твоей дочери!

ХЭЛЕН: Лютиэн, это правда? Ты что, любишь его?

ХИМЕМИЯ (смотря прямо на Хэлен): Отец... Это судьба.

ХЭЛЕН: Судьба, говорите? Ну, мы еще посмотрим, кто чья судьба! (громко) Всем собраться в тронном зале!

Хэлен садится на трон, остальные дориатцы собираются вокруг. Ириэн сидит рядом с Хэлен, Химемия, помешкав, становится рядом с троном. Элгелен стоит прямо перед Хэлен.

ХЭЛЕН: Ну-ка, подойди сюда, смертный. Посмотри мне в глаза, не бойся. Кто ты такой и чего тебе здесь надо?

ХИМЕМИЯ: Отец, это Берен, один из величайших людских героев, он доблестно сражался в Дортонион...

ХЭЛЕН: А что ты говоришь за него? У него что, язык отнялся? Хорош герой, который двух слов сказать не может! Прокрался в Дориат, как вражеский соглядатай, и еще хватает дерзости претендовать на руку моей дочери?

ЭЛГЕЛЕН: Ты бы постыдился, король, говорить такие слова!

ХЭЛЕН: Кого это я, по-твоему, должен стыдиться? Тебя?

ЭЛГЕЛЕН: Я прошел через сотни опасностей и обрел здесь сокровище, которое я не отдам никому!

ХЭЛЕН: Это моя дочь для тебя — сокровище? Она не твоя собственность и не собственность вообще!

ЭЛГЕЛЕН: Я прошу у тебя ее руки!

ХЭЛЕН: Когда-то в одном из людских племен был такой обычай — приносить свадебный выкуп родителям невесты. Покажи, что ты действительно любишь ее. Принеси мне Сильмарилл из короны Моргота и тогда можешь играть свадьбу... если Лютиэн согласится, конечно.

Ириэн хватается за сердце.

ХЭЛЕН: Задание понятно?

ЭЛГЕГЕН: Хорошо, король. Когда я в следующий раз приду к тебе, у меня в руке будет Сильмарилл.

ГЛЮК (тихо, Таринэль): А формулировочка-то неточная! Надо было еще уточнить местонахождение руки...

ТАРИНЭЛЬ (пихая Глюка в бок): Стой, где стоишь, приколист несчастный! Надо было Финроду тебя за Сильмариллом послать!

ГЛЮК: А что, я бы принес!

ТАРИНЭЛЬ: Уж не сомневаюсь! Ты бы Моргота так достал, что он бы тебе все Сильмариллы отдал, только бы ты отвязался!

ХЭЛЕН: Тихо! Берен, я жду.

Элгелен разворачивается и уходит. Ириэн смотрит на Хэлен с ужасом.

8

Нарготронд. Растерзанный пиршественный стол, на котором еще, впрочем, что-то осталось. За одним концом стола сидит Уля, за другим Морнэ, остальные расположились в разных углах, время от времени подходя к столу за яблоком или пирожком. Лаэрин только что закончила играть на флейте и наливает себе сока. В одном углу сидят Лариса и Линданаро, в другом — Феанаро, Заюшка и Анардиль.

ЛАЭРИН: А можно сыграть еще такую мелодию... (наигрывает на флейте несколько тактов). Куруфинве, ты подыграешь мне на гитаре?

УЛЯ (менторским тоном): Во-первых, не Куруфинве, а Куруфин. Во-вторых, не на гитаре, а на лютне.

АНАРДИЛЬ (подходя к столу): Запрет на квенья на Третий Дом не распространяется!

УЛЯ (тем же тоном): Если бы ты потрудился хорошенько изучить свою историю, Ородрет, ты бы знал, что и нолдор сделали общеупотребительным языком синдарин, потому что среди них жило много синдар и нолдор говорили на том же языке, что их друзья и родичи.

АНАРДИЛЬ: В Первом Доме нолдор тоже наши друзья и родичи. И никто не запретит нам хотя бы их имена произносить на квенья.

ФЕАНАРО: Финарато, а не слишком ли много ты тут распоряжаешься?

УЛЯ: Ты, кажется, забыл, кто здесь король! И не Финарато, а Финдарато! А для тебя — вообще Артафиндэ.

ФЕАНАРО: А ты, кажется, забыл, кто здесь старший. И как хочу, так и называю! Захочу — буду вообще мелочью пузатой называть!

ЗАЮШКА: Мелочь пузатая — это я!

ФЕАНАРО (гладя Заюшку по голове): Ты не пузатый, ты пушистый маленький эльфенок!

УЛЯ (с презрительной усмешкой): «Маленький»? Келебримбору не меньше пятисот лет, к твоему сведению!

ЗАЮШКА: Спасибо, я в курсе, сколько мне лет.

ФЕАНАРО: А для меня всегда маленький!

ЛАЭРИН: Куруфин, так как насчет музыки?

ФЕАНАРО: Насчет музыки я всегда готов! (берет гитару)

Лаэрин и Феанаро играют. Уля смотрит на них с презрительной усмешкой.

Лариса и Линданаро сидят у противоположной стены, увлеченные беседой.

ЛАРИСА: Это пока все спокойно. Кто знает, что будет завтра.

ЛИНДАНАРО: Я вижу, твой брат спокойно играет на лютне...

ЛАРИСА (усмехнувшись): Ему не дают покоя лавры Макалаурэ. Но до Кано ему далеко, как бы он не старался.

ЛИНДАНАРО: А тебе что не дает покоя?

ЛАРИСА: То же, что и тебе. Финдарато, кажется, еще не привык к тому, что у нас давно уже не мирная жизнь.

ЛИНДАНАРО: К этому не всегда трудно привыкнуть. Это мы, Первый Дом, постоянно живем в ожидании войны...

ЛАРИСА (зловещим шепотом): Какое «мы»! Линданаро, ты арфинг, вообще-то!

ЛИНДАНАРО (хлопая себя по лбу): Тьфу ты, меньше надо в дозоре по ночам стоять. Я хотел сказать — мы, дружина Нарготронда.

Лариса и Линданаро синхронно смотрят на Лаэрин, увлеченно играющую на флейте.

ЛИНДАНАРО: Гвиндор!

Лаэрин продолжает играть.

ЛАНДАНАРО: Гвиндор, иди сюда!

ЛАЭРИН: Что?

ЛАНДАНАРО: Иди сюда, говорю!

Лаэрин подходит, все еще сжимая в руках флейту. Меча на поясе у нее нет.

ЛИНДАНАРО: Гвиндор, а иди-ка ты стоять на воротах.

ЛАЭРИН: Зачем?

ЛАРИСА (с усмешкой): Что это ты говорил про дружину Нарготронда? В Первом Доме так с командирами никто не говорит!

ЛИНДАНАРО: А затем, что мало ли кто придет, а на воротах — никого.

ЛАЭРИН (догадываясь): А, ну да! (собирается идти)

ЛИНДАНАРО: Ты куда с флейтой пошел? Флейту оставь, меч возьми!

Лариса смеется.

ЛАРИСА: Я одного не понимаю — почему Нарготронд до сих пор цел? С такой-то дружиной!

ЛИНДАНАРО: Гвиндор не всегда такой рассеянный, просто у него сегодня такой день...

ЛАРИСА: Все равно, если бы не мы, вы бы не смогли построить нормальную оборону.

ЛИНДАНАРО: Пока что обороняться не от кого, город надежно скрыт.

ЛАРИСА: Нет ничего тайного, что не стало бы явным.

ЛИНДАНАРО: Даже если кто-то посмеет на нас напасть, мы сможем за себя постоять!

ЛАРИСА: Да-да, если Гвиндор опять с флейтой вместо меча в бой не пойдет.

В это время Феанаро начинает петь. Лариса и Линданаро морщатся. Заюшка и Анардиль восторженно смотрят на Феанаро, Анардиль местами подпевает. Когда Феанаро кончает петь к нему подходит Морнэ.

МОРНЭ: Позволь, родич, твою лютню, я спою.

ФЕАНАРО: Пожалуйста (протягивает гитару).

УЛЯ (вставая из-за стола): Финдуилас, что ты собралась петь?

МОРНЭ: Ты имеешь что-то против, родич?

УЛЯ: Сегодня довольно было уже песен. Не пора ли отдохнуть от них?

МОРНЭ: Я сегодня еще не пела. Так что мне — не пора.

УЛЯ: А мне — пора.

МОРНЭ: Тебе не нравится мое пение?

УЛЯ: Мне не нравятся твои песни.

МОРНЭ: Ты еще не знаешь, что я собираюсь петь, как ты можешь судить заранее?

УЛЯ: Я знаю, чего от тебя можно ждать!

МОРНЭ: Откуда ты это знаешь?

В это время входят Лаэрин и Элгелен.

ЛАЭРИН: Финрод! С тобой хочет поговорить вот этот человек. Он принес кольцо (протягивает кольцо).

УЛЯ: Берен? Ну что же, пойдем, поговорим.

ЛИНДАНАРО: Мой король, позволь пойти с вами.

УЛЯ: Нам надо поговорить наедине.

ЛИНДАНАРО: Мое сердце чует, что он принес важные вести из Дортонион, и я, как военачальник Нарготронда, должен о них знать.

УЛЯ: Я сказал, нам нужно поговорить наедине!

ЭЛГЭЛЕН: Пусть Эдрахиль идет с нами, если хочет. Мне он не помешает.

УЛЯ: Кажется, король Нарготронда здесь я. И кольцо тебе давал я, а не Эдрахиль! Или вы считаете что знаете, как нужно управлять городом, лучше меня? Тогда забирайте корону и делайте, что хотите!

ФЕАНАРО: Тебе так жмет корона? Отдай ее мне, придется впору.

ЛАРИСА: Вообще-то старший здесь я. А ты, Финрод, сначала поговори с Береном, а потом можешь коронами швыряться сколько влезет.

УЛЯ: По какому праву ты мною командуешь?

ЛАРИСА: Я не командую, а даю совет. Ты, кажется, забыл, кто ты, и где находишься.

Уля не может найти слов от ярости, Элгелен и Линданаро берут ее под руки и уводят из зала.

9

Все тот же зал Нарготронда. Народ в ожидании сидит по углам. Входит Линданаро.

ЛИНДАНАРО (торжественно): Народ Нарготронда! Я прошу всех собраться! Король хочет сообщить важную весть!

Входят Уля и Элгэлен, не смотря друг на друга. Вид у Ули недовольный. Лариса смотрит на Линданаро, тот чуть заметно кивает. Все подходят к трону. Уля садится на трон, Линданаро становится рядом.

ЛИНДАНАРО: Народ Нарготронда! Вы видите этого человека? Это Берен, сын Барахира. Его отец спас нашего короля от неминуемой смерти и в знак этого наш король поклялся...

УЛЯ: Эдрахиль, а может быть я сам скажу?

Линданаро смотрит на Улю, как на нежеланную помеху.

ЛИНДАНАРО: Решать все равно тебе, а кто расскажет, разницы нет.

УЛЯ: Раз разницы нет, значит, расскажу я!

ЛИНДАНАРО: Король, мне совсем не трудно...

УЛЯ: Король здесь я! Вы, кажется, забыли об этом? (обводит глазами присутствующих) Народ Нарготронда! Перед вами Берен, который обратился ко мне за помощью. Шесть лет назад его отец Барахир спас меня...

ЛАРИСА: Ты уверен, что шесть? А не семь?

УЛЯ: Не перебивай меня! Ты здесь никто и звать тебя никак!

ЛАРИСА: Я здесь твой родич и звать меня Туркафинвэ Тьелкормо Феанарион. Я спас твоего брата из когтей Саурона и обеспечиваю безопасность твоего города. После этого ты не имеешь права оскорблять меня!

АНАРДИЛЬ (на ухо Феанаро): Кто из них феаноринг, а?

Феанаро смеется. Лариса прожигает его презрительным взглядом.

УЛЯ: Когда мне будет интересно твое мнение, я спрошу его! А пока что говорю я. Итак, Берен спас меня...

ЛАРИСА: Барахир, ты хотел сказать.

УЛЯ: Я сам могу себя поправить и попрошу не перебивать! В благодарность за спасение я дал Барахиру свое кольцо и пообещал любую помощь ему и его потомкам. И вот его сын, Берен, пришел ко мне за помощью.

ЗАЮШКА (тихо, Феанаро и Анардилю): Мы сами люди нездешние, поможите, чем можете...

Все трое тихо смеются.

УЛЯ: Берен ушел из Дортонион, где четыре года сражался один. И попал в Дориат, где встретился с Лютиэн, дочерью короля Тингола, и полюбил ее. Тингол же потребовал с Берена Сильмарилл из короны Моргота.

ЛАРИСА: Что ты сказал, Финдарато?

УЛЯ: Что слышал!

Лариса собирается что-то сказать, но тут на середину круга выбегает Феанаро.

ФЕАНАРО (поднимая меч): Будь он друг или враг, будь он запятнан иль чист, порождение Моргота или светлый Вала...

Линданаро хватается за голову. Лариса пытается схватить Феанаро за рукав, но тот отмахивается, чуть не заехав мечом ей в глаз.

ФЕАНАРО: Ни закон, не любовь не спасут его от гнева Феанаро и родичей его, если он посмеет взять Сильмарилл!

МОРНЭ (про себя): Строчку пропустил. И не одну.

ФЕАНАРО: Смертный, как ты посмел пойти против нашей Клятвы? Как ты посмел даже подумать об этом? Я убью тебя прямо сейчас, чтобы ты и помыслить не посмел о Светлых Камнях!

Феанаро наступает на Элгэлена. Тот тянется за мечом, но меча на поясе не обнаруживает — меч он оставил в Дориате. Линданаро выскакивает вперед, заслоняя собой Элгэлена.

ЛИНДАНАРО: Ты с ума сошел? Ты хочешь пролить кровь здесь, в тронном зале Нарготронда?

ФЕАНАРО: Мне все равно где и чью проливать кровь, когда этот грязнокровка посмел покуситься на наш Сильмарилл!

АНАРДИЛЬ (про себя): «Грязнокровка» — это уже из другой сказки. Но хорошо звучит!

ФЕАНАРО: Отойди! Иначе я сейчас и тебя убью!

ЛИНДАНАРО: Не посмеешь!

ФЕАНАРО: Посмею!

Феанаро замахивается мечом, но Линданаро успевает выхватить свой и отбивает удар.

ЛАРИСА (кричит): Прекратите!

ЛИНДАНАРО: Я бы прекратил!

ЛАРИСА: Брат, у тебя для чего голова? Шлем носить?

ФЕАНАРО: А ты что, Клятву не давал? Тебе все равно, что какой-то смертный протянул свою грязную лапу к нашим Камням?

ЛАРИСА (от возмущения не может сказать сразу): Тебе не все равно, что ты говоришь?

ФЕАНАРО: Я говорю то, что диктует мне мое сердце! И моя Клятва!

ЛАРИСА (не сдержавшись): Ты когда Сильмариллион в последний раз читал, идиот! Клятву должен говорить я!

ФЕАНАРО: Какой Сильмариллион?

АНАРДИЛЬ: Что ты неигровуху порешь? Пусть игра идет, как идет!

ЛИНДАНАРО: Мы играем по Профессор, а не по вашим идиотским глюкам!

АНАРДИЛЬ: А зачем сразу уж оскорблять?

ЛИНДАНАРО: Знаю я, что вы там у себя играть собираетесь! Была бы моя воля — запретил бы таким придуркам, как вы, Сильмариллион читать!

АНАРДИЛЬ: Так нам его читать или ты запрещаешь?

ЛАРИСА: Перед игрой надо было читать!

ФЕАНАРО: Я читал!

ЛАРИСА: А что вылез не вовремя?

АНАРДИЛЬ: Ты не видишь, что он вролился?

ЛИНДАНАРО: Если бы вролился, говорил бы то, что по тексту положено!

АНАРДИЛЬ: Вроливаются не в текст, а в образ!

ЛАРИСА: А образ что, не из текста берется?

ЗАЮШКА: Образ сам приходит! Я стал Зойсайтом еще до того, как все серии с ним посмотрел!

ЛАРИСА (кричит): Никаких сейлормунов! Вы с ума посходили! Мы на игре!

АНАРДИЛЬ: А кто первый неигровуху начал?

Морнэ смотрит на перебранку и явно получает удовольствие от происходящего. Уля встает с трона и швыряет корону на пол.

УЛЯ (во весь голос): ША! А ну все заткнулись! Мне плевать что там у вас — клятва, не клятва, я не могу править таким городом! Делаете, что хотите, я ухожу! У кого в голове осталось хоть что-то от мозгов, можете идти со мной! Остальные — живите, как знаете!

Лариса раскрывает рот, но не может сказать ни слова.

ЭЛГЭЛЕН (с издевочкой): Мне с тобой? Или ты не мне помогать идешь?

ЛИНДАНАРО: Я с вами (обменивается взглядами с Ларисой).

УЛЯ: Пошли!

Уля, Элгэлен и Линданаро выходят из зала. Остальные молча стоят и смотрят.

10

Дориат. Сильва и Хэлен беседуют возле трона. Глюк сидит за пиршественным столом и доедает остатки былой роскоши. Химемия и Наина стоят у колонны, рядом с троном. Ириэн сидит рядом с Хэлен и смотрит куда-то в пространство.

СИЛЬВА: Сказанного назад не вернешь. Но я скажу тебе, что зря ты это сделал. Мир стал другим.

ХЭЛЕН: Почему же?

СИЛЬВА: То, что Берен смог пройти сквозь Завесу — это уже знак. Ты попытался не заметить его и вернуть мир в прежнее состояние. Но это уже невозможно.

ХЭЛЕН: Все мне говорят про судьбу, которую нельзя преодолеть, однако я бросил ей вызов! И не собираюсь в этом раскаиваться!

НАИНА: Мой король, позволишь ли мне сказать?

ХЭЛЕН: Говори.

НАИНА: Это не судьба, это замысел Врага! Враг подстроил так, чтобы Берен бежал из Дортонион, Враг провел его сквозь Завесу и он предвидел, что ты дашь ему какое-нибудь невыполнимое задание. Врагу нужно, чтобы Сильмарил попал в Дориат, ибо это лучший способ разрушить эльфийские королевства изнутри!

СИЛЬВА (подавившись): Зачем?

НАИНА: Если Сильмарилл попадет в Дориат, междоусобная война между королевствами элдар неизбежна!

ХЭЛЕН: Да разве этот смертный способен добыть Сильмарилл?

НАИНА: Раньше мы считали, что и Завеса для смертных непроходима.

ХЭЛЕН: Враг не мог пропустить Берена сквозь Завесу.

НАИНА: Разве его мощь меньше мощи Мелиан?

ХЭЛЕН: Ты сомневаешься в могуществе владычицы Мелиан?

НАИНА: Однако Завесу смертный сумел как-то преодолеть!

СИЛЬВА: Не думаю, что ты прав, Даэрон. Однако мне пора идти.

ХЭЛЕН: Удачи тебе, брат!

СИЛЬВА: И тебе тоже! (уходит)

ГЛЮК (из-за стола): Да-да, и всю эту историю с Сильмариллом Враг затеял только для того, чтобы покормить волколаков.

НАИНА: Каких волколаков?

ГЛЮК: Ну, вот придет к нему Берен за Сильмариллом, не один небось придет, а волколаки голодные, они кушать хотят!

ТАРИНЭЛЬ: Ну тебя!

ХИМЕМИЯ: Не думаю, что ты прав, Даэрон. Будь здесь замысел врага я или моя мать почувствовали бы это.

НАИНА: Моргот сильнейший из Валар, а Саурон немного уступает ему в могуществе. Им под силу устроить так, чтобы мы не сумели распознать их замысел.

ГЛЮК: И волколаки у них голодные...

ХИМЕМИЯ: Келеборн, не шути так! А если Берен и вправду попадет в плен?

ХЭЛЕН: Я о нем сожалеть не буду!

ХИМЕМИЯ: Не говори так, отец! Мама, а что ты думаешь?

ИРИЭН (растерянно оглядываясь вокруг): Мне надо подумать... Пойдем, дочка, поговорим.

Ириэн и Химемия отходят за колонну.

ХИМЕМИЯ: Что случилось, мама? Ты что-то знаешь?

ИРИЭН (сначала робко, а потом увереннее): Я вижу мрачную черную крепость на острове. Когда-то это были эльфийские владения, но теперь там живет ужас. И остров сей отныне носит имя Остров Оборотней, Тол-ин-Гаурхот.

ХИМЕМИЯ: И... что?..

ИРИЭН: Путь на Север лежит мимо него. И не так-то просто миновать владения Гортаура.

ХИМЕМИЯ: Берен там?

ИРИЭН: Да, дочка. Он пока что жив, но спасения для него я не вижу.

ХИМЕМИЯ: Неужели совсем ничего нельзя сделать?

ИРИЭН: Отец твой не желал бы, чтобы ты помогла, но я скажу только — кто знает. Ты одна и можешь его спасти. Даже я не сделаю больше.

ХИМЕМИЯ: Спасибо, мама.

Химемия медленно идет вдоль колонн, погруженная в свои мысли. К ней подходит Таринэль.

ТАРИНЭЛЬ: Сестра, что случилось?

ХИМЕМИЯ: Твой муж был прав насчет волколаков. Мелиан сказала мне, что Берен в плену на острове Тол-ин-Гаурхот.

ТАРИНЭЛЬ: Один?

ХИМЕМИЯ: Я не знаю. Мать не говорила, с кем он. Неужели ты думаешь...

ТАРИНЭЛЬ: А к кому он еще мог пойти за помощью? (берет Химемию за руку)

ХИМЕМИЯ: Мы должны спасти их!

ТАРИНЭЛЬ: Ты предлагаешь вдвоем идти на Тол-ин-Гаурхот?

ГЛЮК (подходя): Почему же вдвоем? Втроем!

ТАРИНЭЛЬ: Ты?.. Но тебе-то это зачем нужно?

ГЛЮК: Я не хочу, чтобы по вине моего короля гибли мои родичи.

ТАРИНЭЛЬ: А сам?

ГЛЮК: Ты за меня боишься? Я дже.. то есть я хотел сказать, я из элдар, хоть и синда, но тоже кой-чего могу!

ХИМЕМИЯ: Мы не должны терять времени. Надо незаметно покинуть Дориат...

Наина подходит с другой стороны и останавливается у колонны.

ТАРИНЭЛЬ: Больше ты ни у кого помощи просить не собираешься?

ХИМЕМИЯ: Главное не то, сколько нас. Главное — что мы доверяем друг другу.

ТАРИНЭЛЬ: Поэтому ты не зовешь Даэрона?

ХИМЕМИЯ: Даэрон считает, что эта затея — дело рук Врага, значит и спасение Берена пойдет ему на руку. А я так не считаю.

ГЛЮК: И волколакам надо диету соблюдать! Может они от вегетарианской пищи подобреют!

НАИНА (про себя): Ты правильно угадала, принцесса. Но я не дам свершится воле Врага! (бежит к трону Тингола).

ХЭЛЕН: Дайрон, что случилось?

НАИНА: Тор Тингол, твоя дочь с Галадриэль и Келеборном собираются идти спасать Берена!

ХЭЛЕН: Как это — спасать? Они что, с ума сошли?

НАИНА: Не знаю, может и сошли.

ХЭЛЕН (громко): Дочь моя, иди сюда!

Химемия подходит к трону и смело смотрит в глаза Хэлен.

ХЭЛЕН: Ты и вправду собиралась идти на Тол-ин-Гаурхот одна?

ХИМЕМИЯ: Не одна, а втроем.

ХЭЛЕН: Это не имеет значения. Маблунг!

РИНЭЛЬДО: Что, государь?

ХЭЛЕН: Отведи Лютиэн в домик на ветвях Хирилорна и не спускай с нее глаз! (Химемии) Я удержу тебя от опрометчивых поступков!

ХИМЕМИЯ (про себя): Недолго же тебе это удастся!

11

Коридор. На полу зеленая ковровая дорожка, долженствующая изображать траву. У стенки стоит Лариса и скучающим взглядом смотрит в пространство. Заюшка сидит на полу в обнимку с большой овчаркой (размером с саму Заюшку). Мордочка у Заюшки донельзя довольная, у собаки, впрочем, тоже. Феанаро ходит взад-вперед по коридору, изображая бурную деятельность.

ЛАРИСА (не выдержав): Ну что ты ходишь туда-сюда?

ФЕАНАРО: А что мне, на месте стоять? Мы на охоте! Я волков высматриваю!

ЛАРИСА: И много высмотрел?

ФЕАНАРО: Пока ни одного, но у нас еще все впереди.

ЛАРИСА: Ты бы лучше Финдарато высматривал. Куда этого блаженного идиота понесло... с него станется на самом деле за Сильмариллом пойти.

ФЕАНАРО: Ты предлагаешь идти за ним в Ангамандо?

ЛАРИСА: Не думаю, что он настолько идиот, чтобы соваться в Ангамандо почти в одиночку.

Собака поднимает морду кверху и принюхивается.

ЗАЮШКА: Отец! Хуан что-то почуял!

Собака направляется вперед по коридору, Заюшка за ней. Через несколько шагов они натыкаются на Химемию, которую овчарка тут же начинает деловито обнюхивать.

ЛАРИСА: Хуан, кого ты там нашел?

ХИМЕМИЯ: Я Лютиэн, дочь Тингола, короля Дориата.

ФЕАНАРО (выходя вперед): Приветствую тебя, прекрасная Лютиэн! Я — Куруфинве Атаринке, а это мой брат Туркафинве Тьелкормо.

ЗАЮШКА: А я Келебримбор!

ЛАРИСА (сквозь зубы): Тьелперинкваро!

ХИМЕМИЯ: Не слышали ли вы что-нибудь о Берене, сыне Барахира?

ФЕАНАРО: Берен? Какой Берен? Он разве вместе с Ангарато и Айканаро не погиб?

ЛАРИСА (высокомерно): Весь Белерианд знает, что Берен единственный остался в живых из защитников Дортонион, после того, как отряд Барахира был уничтожен Сауроном.

ХИМЕМИЯ: Он был в Нарготронде?

ЛАРИСА: Что делать смертному в Нарготронде? Последнее, что мы слышали о нем — что за его голову Саурон назначил большую награду. Почему он тебя так интересует?

ХИМЕМИЯ: Он не остался в Дортонион. Он пришел в Дориат. А теперь мама сказала мне, что он в плену на Тол-ин-Гаурхот.

ЛАРИСА: Вот как? А что понесло его на Тол-ин-Гаурхот?

ХИМЕМИЯ: Мы с Галадриэль полагали, что он пришел в Нарготронд за помощью...

ЛАРИСА: За какой еще помощью? Ты можешь рассказать все четко и ясно?

ФЕАНАРО (мягко): Турко, не мучай девушку вопросами. Она устала, переволновалась, ей нужен отдых. Прекрасная дева, не соблаговолишь ли ты отправиться с нами в Нарготронд? Там мы поговорим обо всем, что тебя тревожит, и постараемся тебе помочь.

Феанаро галантно подает руку Химемии и направляется вместе с ней в сторону Нарготронда. Заюшка с собакой идут за ними. Лариса со скептическим выражением лица идет последней.

У входа в комнату феанорингов их поджидает Анардиль.

ЛАРИСА: Артаресто, а ты здесь что делаешь?

АНАРДИЛЬ: Стою! (увидев Химемию) Принцесса Лютиэн, что привело тебя сюда?

ФЕАНАРО: Я привел! А ну-ка быстро принеси что-нибудь поесть и выпить, одна нога здесь, другая там!

АНАРДИЛЬ: По какому праву ты мной командуешь? Я остался за наместника!

ФЕАНАРО: Ты так уверен? Финарато так быстро смылся, что даже никому власть не успел передать. Так что король здесь я! (проходит в комнату, берет со стола корону Финрода и надевает себе на голову)

АНАРДИЛЬ: А я кто?

ФЕАНАРО: А ты мелочь пузатая!

ЗАЮШКА (с анимешными глазами): А я тогда кто?

ФЕАНАРО: Оба брысь за едой! Дайте мне с девушкой поговорить!

ЛАРИСА: Меня ты тоже прогонишь?

ФЕАНАРО: Ты тоже хочешь с ней поговорить?

ЛАРИСА: Я так понимаю, вопрос касается нас обоих.

ФЕАНАРО: Вот я поговорю, а потом тебе все перескажу.

Феанаро и Химемия садятся на ковер у стенки.

ХИМЕМИЯ: Скажи, приходил ли Берен в Нарготронд за помощью?

ФЕАНАРО: За какой еще помощью?

ХИМЕМИЯ: Он попросил моей руки, а мой отец велел ему принести Сильмарилл из короны Моргота.

ФЕАНАРО: Твой отец совсем спятил?

ХИМЕМИЯ: Не смей так говорить о моем отце!

ФЕАНАРО: Как еще о нем говорить, если он потребовал то, на что не имеет права?

ХИМЕМИЯ: Если я скажу, что твой отец сошел с ума, тебе это понравиться?

ФЕАНАРО: Не смей трогать моего отца!

ХИМЕМИЯ: Тогда и ты моего не смей!

ФЕАНАРО: Лютиэн, послушай (садится рядом с Химемией и берет ее за руку). Зачем тебе этот смертный? Разве он пара тебе? Если он не погибнет сейчас, выполняя невыполнимое, то он скоро умрет от старости, ты даже не успеешь узнать его как следует.

ХИМЕМИЯ: Я не могу оставить его, наши судьбы связаны.

ФЕАНАРО: Кем связаны?

ХИМЕМИЯ: Я не могу с тобой спорить, ты все равно не поверишь.

ФЕАНАРО: Лютиэн, ну хорошо, допустим, он действительно в плену. Чем ты можешь ему помочь?

ХИМЕМИЯ: Я должна освободить его!

ФЕАНАРО: Ты не справишься с Сауроном. Мы с братом были при штурме Минас-Тирита, мы видели, какой мощью он владеет. Все что мы смогли — унести ноги вместе с Артаресто.

ХИМЕМИЯ: Если вы не можете мне помочь, отпустите меня.

Феанаро встает, подходит к столику и берет оттуда ожерелье из цветных камней.

ФЕАНАРО: Я не хочу отпускать тебя навстречу опасности. Я не хочу с тобой расставаться. Возьми, это тебе (протягивает ожерелье).

Химемия с трудом из радостного выражения лица делает растерянное. Пытается отстраниться, но, во-первых, ей этого не хочется, а во-вторых, Феанаро обнимает ее за плечи.

ХИМЕМИЯ (слабо): Что ты делаешь... Не надо... отпусти...

В дверь просовывается голова Заюшки и, оценив обстановку, быстро исчезает.

12

Тол-ин-Гаурхот. Каморка без окон, долженствующая изображать подземелье. На полу сидят Уля, Элгэлен и Линданаро. У всех троих руки связаны веревкой, но узел весьма символический. Уля с гордым видом смотрит в стену, Элгэлен и Линданаро тихо переговариваются.

ЛИНДАНАРО: Вот что значит — не везет! Сами по-глупому попались и город подставили. Что стоит Гортхауру узнать планы укреплений?

ЭЛГЭЛЕН: Ты считаешь, что кто-то из нас раскроет тайну? (оглядывается на Улю).

ЛИНДАНАРО: По своей воле никто не раскроет, но Гортхаур способен проникнуть в разум и прочитать его как открытую книгу.

Уля отрывает взгляд от стенки и пристально смотрит на Линданаро.

УЛЯ: Эдрахиль, откуда ты это взял?

ЛИНДАНАРО: Разве нет?

УЛЯ: Если бы он мог знать все наши мысли, он бы нас здесь не держал. Убил бы сразу.

ЛИНДАНАРО: Он еще не успел. Только вы с ним спели, как он засадил нас в эту темницу.

При словах о песне Уля морщится.

УЛЯ: Он мог все узнать тогда, когда я открылся в песне. Но не узнал.

ЛИНДАНАРО: Почему ты так в этом уверен? Он мог оставить нас в живых просто для того, чтобы помучить. Ведь Врагу мучения Элдар и людей доставляют удовольствие!

УЛЯ (тихо, в сторону): И не только Врагу. (вслух) Не стоит говорить то, в чем не уверен.

ЛИНДАНАРО: А ты уверен, что мы пошли правильной дорогой? Наши силы слишком ничтожны перед мощью Врага!

УЛЯ: Если тебе известна более правильная дорога, что же ты не сообщил мне? Вы все приняли мой план, а теперь ты пытаешься в чем-то меня обвинить? (спохватившись) И не мог Гортхаур прочитать наши мысли, осанвэ возможно только между близкими по духу!

ЭЛГЭЛЕН (скептически): Разве?

УЛЯ (торжествующе): Да! Надо было... (осекается, долго не может подобрать слова) Валар лучше слушать!

ЭЛГЭЛЕН: Я не был в Валиноре.

УЛЯ: Я говорю это Эдрахилю, а не тебе.

ЛИНДАНАРО: Я уверен, что Гортхаур знает по меньшей мере, кто ты.

УЛЯ: Если ты будешь болтать вслух, то узнает. Нас могут подслушивать и здесь.

ЭЛГЭЛЕН: И ты уже проболтался.

УЛЯ: Это когда я проболтался?

ЭЛГЭЛЕН: Когда назвал его имя (кивает в сторону Линданаро).

Уля хочет что-то сказать, но от возмущения не может произнести ни слова.

ЛИНДАНАРО: Мы слишком долго затягивали с войной, могли начать ее сами и тогда победили бы! А вместо этого попрятались по щелям, как мыши.

УЛЯ: Чьих слов ты нахватался? Пообщался уже с Врагом?

ЭЛГЭЛЕН: Когда он мог пообщаться? Нас сюда бросили сразу, как разоблачили!

ЛИНДАНАРО: Что же ты не отвечаешь на мои вопросы?

УЛЯ: Потому что они неуместны. Про оборону Белерианда надо говорить не здесь и не сейчас.

ЛИНДАНАРО: А про то, как мы бездарно попались?

УЛЯ: У нас не было иного плана!

ЛИНДАНАРО: Был! Я предлагал идти в Хитлум!

УЛЯ: Ты бы еще в Химринг предложил. Или обратно в Валинор через Хэлкараксе.

ЛИНДАНАРО: Валинор нам не по пути.

УЛЯ: А Хитлум по пути?

ЭЛГЭЛЕН: Куда лежит наш путь, мы договорились не выдавать.

ЛИНДАНАРО: Куда бы ни лежал, он привел в ловушку! А надо было искать способы ее обойти.

УЛЯ: А ничего, что ты не возражал против нашей маскировки? В своем обличье мы бы не прошли.

ЛИНДАНАРО: Мы и в чужом не прошли.

УЛЯ: И что ты в таком случае от меня хочешь?

ЛИНДАНАРО: Хочу сказать, что нас сюда привели твои ошибки!

УЛЯ: Я сделал все возможное, чтобы пройти мимо острова. Кто наложил маскировку? Кто соревновался с Гортхауром в песенном поединке? Разве ты?

ЛИНДАНАРО: Ты петь не умеешь!

ЭЛГЭЛЕН: Не в том беда, что ты забыл слова, а в том беда, что петь ты не умеешь!

С другой стороны двери стоит Сильва, закутанная с ног до головы в черный плащ. Через окошко в двери все хорошо видно и слышно и она беззвучно смеется.

СИЛЬВА: Им никакого Врага не надо — они перегрызутся сами!

13

Тронный зал Дориата. Пиршественный стол отодвинут в сторону, ото всей роскоши осталась только тарелка с фруктами, возле которой пасется Глюк. Ринэльдо со скучающим видом сидит в углу. Наина беседует с Хэлен, сидящей на троне.

НАИНА: Все же я настаиваю на том, что это происки Врага.

ХЭЛЕН: Ты хочешь сказать, Враг и Лютиэн помог бежать?

НАИНА: А почему бы и нет? Если он сумел провести Берена через Завесу, то мог и вывести из-под нее Лютиэн.

ХЭЛЕН: И что потом? Враг добровольно отдаст смертному Сильмарилл?

НАИНА: Да! Сильмарилл в Дориате приведет к междоусобице среди элдар! И сыновей Феанора он тоже сможет провести сквозь завесу!

Ириэн, стоящая в стороне, подходит к трону.

ИРИЭН: Тебе не следовало упоминать Сильмарилл, на них злой рок и теперь этот рок обрушится еще и на тебя.

ХЭЛЕН: Никакой рок не пройдет сквозь Завесу.

НАИНА: Берен уже прошел!

ХЭЛЕН: Как пришел, так и ушел. А Лютиэн надо разыскать.

Кто-то стучит в дверь. Глюк вскакивает и бежит отпирать, возвращается с Заюшкой.

ЗАЮШКА: Я Келебримбор, посланник лорда Куруфина, короля Нарготронда.

ХЭЛЕН: С каких пор Куруфин стал королем Нарготронда?

ЗАЮШКА: С тех пор, как Финрод пошел штурмовать Ангбанд с Береном и Эдрахилем. Они наверняка уже мертвы, никаких вестей о них нет. И мой отец Куруфин просит у тебя руки твоей дочери Лютиэн.

На протяжении разговора народ Дориата потихоньку стягивается к трону, и Заюшка оказывается в кольце. Но ее это нисколько не пугает.

РИНЭЛЬДО (высокомерно): Ты уверен, что Куруфин? А не Келегорм?

ЗАЮШКА: Я совершенно в этом уверен!

ТАРИНЭЛЬ: Но ведь твой отец женат!

ЗАЮШКА: Моя мать осталась в Валиноре, а мы никогда туда не вернемся. По Статуту Финвэ и Мириэль мой отец имеет право второй раз жениться!

РИНЭЛЬДО (едва сдерживая гнев): Что вы придумали! Эльфы любят один раз в жизни!

ЗАЮШКА: Финве любил два! И ему это не помешало стать королем Нолдор!

ГЛЮК: Если б я был король, я б имел двух жен...

ХЭЛЕН: Келебримбор, а что сама Лютиэн?

ЗАЮШКА (радостно): Она просила передать тебе письмо! (протягивает письмо)

Хэлен разворачивает бумагу и читает. На какое-то мгновение на лице появляется растерянность, но быстро сменяется решимостью.

ХЭЛЕН: Галадриэль, Мелиан, пойдемте поговорим.

Отходят за колонну.

ХЭЛЕН: Перерыв на игротехнику пять минут. Слушайте (читает письмо): «Хэлен! Мы с Феанаро решили играть свободный сюжет. Ни я, ни он, не выдерживаем мистериалку в той обстановке, что создалась в Нарготронде и вообще на игре. Мне не нужен Берен, я ему тоже не нужна. Если его загрызут в Тол-ин-Гаурхот, а Сильва вернется обратно на роль Элмо, будет лучше для всех. Ты можешь связаться с Сильвой по жизни? Если надо, я пойду на Тол-ин-Гаурхот, но потом вернусь обратно к Куруфину» (складывает письмо). Что скажете?

ТАРИНЭЛЬ: А что тут скажешь? Уля с Ларисой кого хочешь доведут. Я за.

ИРИЭН: Я тоже.

ХЭЛЕН: А как это обосновать в рамках игры? Тингол одинаково не любит ни феанорингов, ни смертных.

ТАРИНЭЛЬ: Но он любит свою дочь. Если она сама решила связать свою жизнь с Куруфином, то ты не можешь им препятствовать.

ИРИЭН: А Сильмарилл?

ТАРИНЭЛЬ: Сильмарилл был условием для Берена. Куруфину можно его и не ставить.

ХЭЛЕН (смеясь): Сильва мне должна бутылку вина!

ТАРИНЭЛЬ: В смысле?

ХЭЛЕН: Мы сегодня ночью с ней поспорили, выдержим ли жесткий сюжет. Я сказала, что с такой компанией не выдержим. Я предлагаю вам с Глюком пойти в Нарготронд. Там вы убедитесь своими глазами в силе чувств Лютиэн, а потом можно и Гаурхот освободить.

ИРИЭН: А его надо освобождать?

ХЭЛЕН: А ты потерпишь такую угрозу Белерианду? Оттуда все орочьи и волчьи стаи шастают! Дориату не опасно, но мало ли какие синдар за пределами завесы могли оказаться!

ИРИЭН: Я могу с ними пойти?

ХЭЛЕН: Ты должна быть здесь, чтобы держать завесу. Ладно, мне все ясно, возвращаемся в игру.

ТАРИНЭЛЬ: Подожди, а Глюк нам игру не испортит?

ХЭЛЕН: Нам нет, а Ларисе — вполне. Вы же с ним сыгрались, а Ларису полезно обстебать, чтобы пафос сбить. Идем.

Возвращаются к трону. Заюшка смотрит на Хэлен с надеждой, Ринэльдо — с нескрываемым презрением. Наина чему-то улыбается. Глюк успел стащить еще одно яблоко и занят им.

ХЭЛЕН: Народ Дориата, слушайте волю своего короля! Галадриэль и Келеборн отправляются в Нарготронд, дабы убедиться в согласии Лютиэн на брак с Куруфином и скрепить его. Я же не изменяю своего слова о том, что сыновья Феанора не войдут в мои земли, но дочь моя может навещать меня сколько захочет.

НАИНА: Ты отдаешь свою дочь сыну Феанора?

ХЭЛЕН: Дайрон, не ты ли говорил о замысле Врага? Теперь я разгадал его. Сильмарилла не будет в моих землях, равно как смертных и сыновьев Феанора!

ИРИЭН: От Куруфина ты тоже потребуешь Сильмарилл?

ХЭЛЕН: Если камень ему так нужен, пусть достает его сам. Если нет — то нет, я не буду вмешиваться в дела нолдор.

НАИНА: Государь, позволь мне пойти в Нарготронд!

ХЭЛЕН: Зачем, Дайрон? Я знаю, что ты любишь мою дочь, но ведь сердцу не прикажешь. Она уже выбрала этого нолдо, и хоть мне тоже тяжело, все же это лучше, чем смертный.

НАИНА: Я хочу убедиться, что это не замысел Врага!

ХЭЛЕН: Ты волен идти куда захочешь, но я прошу тебя уважать свободный выбор моей дочери.

РИНЭЛЬДО: Государь, ты и вправду согласен выдать свою дочь за Куруфина? Но ведь это противоречит...

ХЭЛЕН (строго): Чему?

РИНЭЛЬДО (помявшись): Замыслу!

ХЭЛЕН: Откуда мы знаем про Замысел? Может быть, Берен как раз подвластен замыслу Врага? И не ты ли мне говорил, что зря мы не объединились с Нолдор?

РИНЭЛЬДО: Ты хочешь объединиться с убийцами наших родичей?

ХЭЛЕН: Это ты хочешь. Я хочу, чтобы меня оставили в покое. (властно) Все слышали мое повеление? Отправляйтесь!

14

Тронный зал Нарготронда. На троне, обнявшись, сидят Феанаро и Химемия. Анардиль пристроился у ног Феанаро и плетет что-то из бисера, в черных и красных тонах. Морнэ и Лаэрин о чем-то беседуют в дальнем углу, судя по гитаре в руках у Морнэ и флейте у Лаэрин — о музыке. Время от времени что-то наигрывают. Ларисы нигде не видно.

Вбегает Заюшка.

ЗАЮШКА (возбужденно): Отец, к нам посланцы из Дориата!

ХИМЕМИЯ: Неужели...

ФЕАНАРО: Не бойся, Лютиэн, я с тобой! (шепотом) Хэлен обожает свободные сюжеты, не думаю, чтобы она была против.

Входят Таринэль и Глюк. Химемия вскакивает с трона и обнимает Таринэль.

ХИМЕМИЯ: Галадриэль! Как я рада тебя видеть! Что сказал отец?

ТАРИНЭЛЬ: Как ты, Лютиэн? Мы очень волновались, когда ты исчезла!

ХИМЕМИЯ: Я тоже волнуюсь! Отец прочитал мое письмо? (с надеждой смотрит на Таринэль)

ТАРИНЭЛЬ: Да.

ХИМЕМИЯ: И что?

ТАРИНЭЛЬ: Он согласен. Но он хочет, чтобы мы сперва поговорили с тобой и убедились, что тебя никто не принуждает к браку. Я и сама не пойму — ты ведь сначала говорила, что любишь Берена?

ХИМЕМИЯ: Мне хотелось чего-то нового, хотелось выйти за пределы Дориата и я придумала, что люблю его. А может это и вправду была судьба, но не моя. Моя судьба привела меня к Куруфину.

ТАРИНЭЛЬ: Если бы не Берен, вы бы не повстречались.

ХИМЕМИЯ: Да, именно так! И я виновата перед ним.

ТАРИНЭЛЬ: В том, что ты не любишь его?

ХИМЕМИЯ: Думаю, он тоже меня не любит. Я виновата в том, что загнала его в ловушку, из-за меня он попался Врагу. Мы должны спасти его. Мы ведь собирались это сделать!

ФЕАНАРО: Без меня ты никуда не пойдешь!

ХИМЕМИЯ: Пойдем вместе! Но не бери с собой дружину — это то, чего он ожидает. Меня он не ожидает, а я не просто элдэ.

ФЕАНАРО: А Сильмарилл Тингол не требует?

ТАРИНЭЛЬ: С тебя — нет. Мелиан убедила его, что Сильмарилл принесет только зло Дориату. Хочешь добыть его для себя — твое дело.

ФЕАНАРО (воодушевленно): А пойдемте в Ангамандо за Сильмариллом!

Из-за колонны выходит Лариса, с трудом скрывающая ярость.

ЛАРИСА: Ты с ума сошел, Куруфинве? Ты собираешь штурмовать Тол-ин-Гаурхот и Ангамандо в одиночку?

ФЕАНАРО: Не в одиночку, а с хорошей компанией!

ЛАРИСА: А по какому праву ты собрал свою компанию? По твоей вине погиб Финрод и ты считаешь, что народ Нарготронда пойдет за тобой?

ТАРИНЭЛЬ: Откуда тебе известно, что Финрод погиб? Мы еще успеем спасти его! (подмигивает Химемии)

ЛАРИСА: Что за представление ты устроила? Сначала заявляешь, что любишь Берена, он из-за тебя отправился прямо в лапы Врага...

ХИМЕМИЯ: Не из-за меня, а из-за отца! Я же собираюсь спасти его и Финрода, поэтому мы и отправляемся в путь! И времени на споры у нас нет!

АНАРДИЛЬ: Финрод ушел из-за тебя, Келегорм. Ты начал скандал, которого он не смог вынести.

ЛАРИСА: А кто потребовал Сильмарилл?

ФЕАНАРО: Тингол! И он снял свое требование!

ЛАРИСА: Как вы все быстро меняете свои решения! Думаете только о себе, а не о Замысле!

ТАРИНЭЛЬ: Что вы заладили о Замысле? Что Маблунг, что ты! Сговорились, что ли?

ХИМЕМИЯ: Чьем замысле?

ЛАРИСА: Тол... Эру конечно!

ХИМЕМИЯ: Откуда тебе известен замысел Эру? Ты говорил с ним? Насколько я помню, вас изгнали из Валинора и на вас проклятье Валар. Будет ли после этого Эру говорить с тобой?

ЛАРИСА: Как ты могла полюбить Куруфина? Ты должна любить Берена!

ХИМЕМИЯ: Кому должна? Тебе? Или ты сам любишь меня?

Химемия делает шаг в сторону Ларисы, та в ужасе отшатывается.

ХИМЕМИЯ (печально): Ну, вот видишь. И ты еще что-то говоришь о замысле?

АНАРДИЛЬ: Келегорм, раз ты лучше всех все знаешь, иди в Химринг помогать от врага обороняться. Вы Аглон уже потеряли, а Химринг должны удержать!

ЛАРИСА: Ты меня прогоняешь?

АНАРДИЛЬ (радостно): Да!

ЛАРИСА: А Куруфин тебя устраивает? У вас такая большая дружба? Почему народ Нарготронда не возмущается его поведением?

АНАРДИЛЬ: Спроси у народа Нарготронда! (широко улыбается)

Все оглядываются на народ Нарготронда в составе Морнэ и Лаэрин. Те настолько поглощены музыкой, что не замечают ничего вокруг себя.

ЛАЭРИН: А здесь надо подыграть на флейте, вот так (наигрывает).

МОРНЭ: Я ведь знала, что чего-то здесь не хватает! С флейтой я пела лет пять тому назад, но мы потеряли друг друга из виду. Ты сколько еще тут пробудешь? Давай запишем альбом!

ГЛЮК: Народ безмолвствует.

ТАРИНЭЛЬ: Народ репетирует! Не будем им мешать.

ЛАРИСА: А ты, Куруфинвэ, собираешься быть королем Нарготронда?

ФЕАНАРО: Я не собираюсь, я и есть король! (салютует короной)

ЛАРИСА: А что скажет Финарато, если вы сумеете его спасти? Уступит тебе свое место? Или ты вернешь ему корону?

ГЛЮК: Если опустить ругательства, то ничего не скажет.

АНАРДИЛЬ: Его удар хватит!

ФЕАНАРО: Вот и не будет претендента на корону!

ЗАЯЮШКА: А стоит ли его вообще спасать?

ТАРИНЭЛЬ: Мы должны его спасти. Его и Берена. Что бы ни случилось дальше. Мы не будем идти за судьбой, мы будем творить ее сами.

ХИМЕМИЯ: Так идемте скорей!

ГЛЮК: Да-да, пока их волколаки не съели! Думаю, они отравятся!

ТАРИНЭЛЬ: Вот и посмотрим, кто отравится.

Уходят, оставляя возмущенную Ларису и самозабвенно музицирующих Морнэ и Лаэрин.

15

Тол-ин-Гаурхот. Сидящие в камере Элгэлен и Уля не смотрят друг на друга. За дверью слышится какой-то подозрительный шум. Элгэлен тяжело вздыхает, Уля хранит независимый вид.

ЭЛГЭЛЕН (делая над собой усилие): Мы здесь погибнем, государь. Зря мы все это затеяли.

УЛЯ: Лучше я погибну, чем еще раз с вами со всеми свяжусь!

ЭЛГЭЛЕН (пожимая плечами): Больше такой возможности и не представится. Мы все здесь погибнем.

УЛЯ: Меня он пока не собирается убивать. Ну, или убьет самым последним.

ЭЛГЭЛЕН: И ты не собираешься меня спасать?

УЛЯ: А зачем мне тебя спасать?

ЭЛГЭЛЕН: Ты ведь пошел помогать мне соединиться с Лютиэн!

УЛЯ: Тебе так нужна Лютиэн?

ЭЛГЭЛЕН (со вздохом): Это судьба!

УЛЯ: Что-то по тебе не видно, что ты доволен такой судьбой!

ЭЛГЭЛЕН: Какая есть. Как будто ты доволен.

Оба замолкают и отворачиваются друг от друга, прислушиваюсь к происходящему за дверью. Дверь распахивается и появляются Химемия и Таринэль.

ХИМЕМИЯ: Мы пришли спасти вас! Волчий остров пал, Гортхаур повержен!

УЛЯ: То есть как?

ХИМЕМИЯ: Он не устоял перед мощью элдар! Вы свободны! Здесь есть еще пленники?

УЛЯ: А что здесь делает Галадриэль?

ТАРИНЭЛЬ: Ты что-то имеешь против меня, брат мой? Я поспешила на помощь тебе!

ФЕАНАРО (выходя вперед): Мы все объединились в борьбе с Врагом!

ЭЛГЭЛЕН: И ты здесь? (с надеждой) А Келегорм?

ФЕАНАРО: А Келегорм отправился Аглон обратно отвоевывать, здесь ему делать нечего. Кстати, Берен, мы с Лютиэн решили пожениться, она сказала, что на самом деле тебя не любит.

ЭЛГЭЛЕН: Ну и слава Эру! (спохватываясь) То есть как это? А как же Сильмарилл?

ФЕАНАРО: А Тингол снял свое требование! От меня ему Сильмарилл не нужен! Но мы все равно пойдем его добудем! Моргот нас испугается!

ГЛЮК: Я ему расскажу сто способов нестандартного применения Сильмариллов в домашних условиях, он сразу в обморок упадет!

УЛЯ: Вы хотите сказать, что все зря? Мы шли в одиночку штурмовать Ангбанд, а, выходит, Сильмарилл вам вовсе не нужен? Зачем же тогда вы переполошили Нарготронд?

ФЕАНАРО: Нарготронд переполошили не мы, а Берен. Якобы, таков замысел. А никакого замысла нет, мы живем так, как хотим и боремся с Врагом как можем.

ХИМЕМИЯ: Финрод, если ты не хочешь идти с нами за Сильмариллом, возвращайся в Нарготронд. Там остались Гвиндор и Финдуилас, и они так увлечены музыкой, что забыли обо всем на свете.

УЛЯ: Ну уж нет! Никуда я с вами не пойду! Я лучше здесь погибну!

ТАРИНЭЛЬ: Как это ты погибнешь? Гортхаур изгнан!

УЛЯ: Вы его слишком быстро изгнали! Он где-то здесь! Пусть он меня еще раз убьет, я не собираюсь жить в том бардаке, что вы устроили!

Уля уходит с гордо поднятой головой. Таринэль растерянно смотрит ей вслед.

ХИМЕМИЯ: Где он собирается искать Гортхаура?

ГЛЮК: Кто ищет, тот всегда найдет!

ЭЛГЭЛЕН (язвительно): Мне тоже за Гортхауром отправляться?

АНАРДИЛЬ: Ты можешь вернуться в Нарготронд. Сильмарилл ведь тебе без надобности?

Элгэлен пожимает плечами и молча уходит.

ХИМЕМИЯ: А мы теперь куда?

ФЕАНАРО (вдохновенно) В Ангамандо!

ТАРИНЭЛЬ: Где ты возьмешь Ангамандо?

ФЕАНАРО: Найду!

Химемия и Таринэль переглядываются. Затем дружно улыбаются и берут Феанаро под руки.

ХИМЕМИЯ: Ну, пошли искать!

Элгэлен входит в тронный зал Нарготронда. Там никого нет, только перед троном лежит одинокая гитара. Элгэлен подходит к гитаре, не решаясь взять ее в руки. Слышит за своей спиной шаги, в испуге оборачивается, но этого всего лишь Лаэрин, переодевшаяся в серебристое платье, с флейтой за поясом.

ЛАЭРИН: Не бойся меня!

ЭЛГЭЛЕН: Кто ты, прекрасная дева?

ЛАЭРИН: Меня зовут Лаэрин. Ты умеешь играть на лютне?

ЭЛГЭЛЕН: Немного...

ЛАЭРИН: Хочешь, я тебе станцую?

ЭЛГЭЛЕН (смущенно): Да... Только не уходи, не покидай меня надолго...

ЛАЭРИН: Я никуда не уйду, не бойся.

Отходит на середину зала и танцует без музыки, ибо Элгэлен так и не притронулся к гитаре. Впрочем, музыка начинает играть сама.

ЭЛГЭЛЕН: Тинувиэль...

Наблюдающие издали за этой картиной Химемия и Таринэль переглядываются и отходят вглубь коридора.

ХИМЕМИЯ: А вот и на канон вышли. Зря канонисты так боялись.

ТАРИНЭЛЬ: Они еще говорят о не смешивании пожизневых и игровых отношений! Да разве непонятно — творить можно только с тем, с кем есть взаимопонимание, а что такое игра, как не творчество!

ХИМЕМИЯ (мечтательно): Вот мы с Феанаро сотворим!

ТАРИНЭЛЬ: Так игра закончилась уже!

ХИМЕМИЯ: А мы успеем еще! Надо же Сильмарилл у Моргота выцарапать! Сильва уже согласилась его сыграть!

ТАРИНЭЛЬ: А где Сильва?

ХИМЕМИЯ: В Дориате, где же еще!

В коридоре, где Берен и Лютиэн должны были встретиться под елкой, их поджидают Сильва и Хэлен.

ХЭЛЕН: Вы молодцы!

ХИМЕМИЯ: А куда Финрод в итоге девался, не знаете?

СИЛЬВА: Его бродячий волколак съел.

ХИМЕМИЯ: В лице тебя?

СИЛЬВА: В лице Наины. Раз ей линия с пленником обломалась, она волколаком вышла.

Химемия и Таринэль смеются.

ТАРИНЭЛЬ: В итоге все счастливы — Берег нашел себе эльфийку, Финрод — героическую смерть, а Куруфин добудет Сильмарилл, я в нем не сомневаюсь.

ХИМЕМИЯ: А счастлива ли телестудия? Они ведь хотели игру по Толкину, а у нас свободный сюжет получился!

ХЭЛЕН: Я уже узнавала — им все равно, что мы сыграли, лишь бы сыграли. Да они Толкина прочитали один раз, ничего не поняли и забыли.

ХИМЕМИЯ: Этим-то все равно, а вот канонистам нашим не все равно. Представляю, какой хай они в сети поднимут!

СИЛЬВА: Пусть подымают, что хотят. Те, кто хочет играть сам — делают игры. Те, кому скучно делать свои игры, хают чужие.

ТАРИНЭЛЬ: Но я бы не сказала, что им скучно! Игры они неплохие делают, но почему-то хаять других им это не мешает.

ХИМЕМИЯ: Потому что считают, что есть два мнения — их и неправильное.

СИЛЬВА: Чужое мнение считает неправильным тот, что не уверен в своем. Ну что, пойдемте отметим окончание игры?

ГЛЮК: Ох, отметим! Сам Вейдер позавидует!

ТАРИНЭЛЬ: Не знаю, как насчет Вейдера, а кто-нибудь точно позавидует. Но раньше завтра мы все равно об этом не узнаем, так что вперед! Как говорят — назгулы, на взлет!