Передышка

Весь день над Ард-Гален дул сильный, пронизывающий ветер, утихший лишь к ночи. Но и сейчас в сторожевой башне на северной окраине Дортонион было холодно. В небольшой полукруглой комнатенке у очага сидели двое — светловолосый нолдо в поношенной походной одежде и темноволосая синдэ, больше похожая на нолдэ. На девушке было темно-красное платье и темный, почти черный, плащ, которым она укрывалась от наполняющей все помещения стужи. Навеки что ли здесь, поселился этот холодный ветер?

— Шла бы ты в замок, Тинуилас, — нарушил молчание нолдо. — Все равно они сегодня не вернутся.

— Илвэрин, почему ты так думаешь? — недовольно спросила девушка.

Ей не хотелось идти в замок. Не хотелось — и все тут. Да, там тепло, там весело, там всегда есть с кем поговорить... а вот почему-то не хочется ей туда. Какая-то непонятная тревога разлита в воздухе, вот уже несколько месяцев, с того момента, как выпал первый снег, а в последние дни тревога усилилась. Если бы кто-нибудь назвал это чувство по имени, если бы хоть кто-нибудь заговорил о войне, может быть, стало бы легче... но никто ни о чем подобном не говорил. И ничего особенного не делал. Или делал, но Тинуилас этого не видела. Ей было строго-настрого приказано ни в какие патрули не ходить и вести себя, как положено порядочной эльфийской девушке за полгода до свадьбы. А ей хотелось быть поближе к Ард-Гален, к тому месту, где не просто знаешь об опасности, но можешь явственно ее разглядеть.

— Наверное, они остановились на ночлег в одном из наших форпостов. Сегодня был слишком сильный ветер, чтобы держать дальний путь.

— Наверное, они там заснули, — усмехнулась Тинуилас. — Они должны были вернуться еще вчера. Илвэрин, если они завтра не вернутся, я сама поеду на Ард-Гален.

Илвэрин недовольно посмотрел на собеседницу.

— Ты? На Ард-Гален? А что скажет лорд Ангрод?

— А я все равно уезжаю в Химринг, так что мне нет необходимости подчиняться лорду Ангроду, — весело сказала девушка.

— Я думаю, лорд Маэдрос тоже этого бы не одобрил.

Тинуилас промолчала. Бездействие было для нее тяжелее всего. Бездействие и безвестность. Она так привыкла быть в центре событий, или, на худой конец, рядом с центром. А вместо этого ей приходится сидеть и ждать.

— А у лорда Маэдроса, — наконец, заговорила Тинуилас, — я бы поинтересовалась, отдавал ли он приказ группе своих воинов отправляться на Ард-Гален в таком ничтожном количестве. Ты сам подумай — что им там делать?

Илвэрин удивленно посмотрел на девушку. Таким вопросом он не задавался. А следовало бы.

Несколько дней назад вместе с очередной группой воинов, вернувшихся с пограничья, пришли еще трое нолдор из Химринг. В этом не было ничего необычного — Химринг и Дортонион сообщались между собой достаточно часто. Что среди них был Эленнаро, жених Тинуилас, — тоже ничего необычного, они пользовались любой возможностью, чтобы увидеться, пока Тинуилас все еще медлит расставаться с Дортонион. А потом они поговорили о чем-то с лордом Ангродом и уехали на Ард-Гален, пообещав вернуться через три дня. И вот уже на исходе пятый, а их все нет.

Можно, конечно, сходить к лорду Ангроду и спросить, зачем они туда поехали и о чем с ним говорили. Только все равно это не даст ответ на вопрос — когда же они вернутся.

— На Ард-Гален всегда есть что делать, — не допускающим возражений тоном сказал Илвэрин.

— А наших патрулей там недостаточно? — парировала Тинуилас. — Ты заметил, в последнее время, на пограничье стало подозрительно тихо. Все орки как будто попрятались куда-то.

— Замерзли, — предположил Илвэрин, ехидно улыбаясь. Ему не нравилось настроение Тинуилас. Старается сделать вид, что ей весело, а сама уже, кажется, готова поверить в самое худшее. — Раз на пограничье тишина, то ничего с ними не случится.

— Илвэрин, ты понимаешь, не могу я тут сидеть спокойно, пока он там! — не выдержала девушка.

— Ты все равно не можешь ничем ему помочь. На Ард-Гален тебя никто сейчас не отпустит, ни лорд Ангрод, ни лорд Аэгнор, ни я. К тому же, я думаю, помогать им ни в чем не надо. Сидят они сейчас в такой же сторожевой башне, как мы с тобой и греются. Кстати, что ты скажешь насчет горячего вина?

Тинуилас кивнула. Она сама не могла понять причин своего беспокойства. Почему уже второй день она не находит себе места? Группа задержалась на пограничье — что в этом особенного? Наверняка сидят сейчас где-нибудь и пьют горячее вино, точно так же как и они сейчас с Илвэрином.

— Действительно, что я беспокоюсь, — задумчиво сказала девушка, — завтра к полудню, самое позднее, вернутся. Думаю, сразу же в Химринг и поедем.

— Покидаешь нас? — улыбнулся Илвэрин.

— Я еще вернусь! Разве я могу насовсем оставить Дортонион? Я весной приеду. А если летом, — Тинуилас прищурилась, — ты не приедешь на нашу свадьбу, я никогда тебе этого не прощу!

Шутливая эта угроза была произнесена уже в десятый, наверное, раз, но Илвэрин и Тинуилас все равно испытали облегчение.

Прошло еще немного времени, прежде чем Илвэрин вновь заговорил.

— Какая темная сегодня ночь... И звезды почему-то не такие яркие, как всегда.

— Может быть, облака заслоняют от нас звезды?

— Может быть... А ты не хочешь идти спать?

— Не хочу. — Тинуилас обернулась к окну. — Когда я сижу в сторожевой башне на пограничье и смотрю на звезды на Ард-Гален, мне не хочется спать. Я бы тут целую вечность просидела, жаль, ночь когда-нибудь кончится. Смотри, — она показала куда-то вдаль, — как бы не было темно, вершины Тангородрим всегда видны. Отчего это?

— Не знаю. Не задумывался.

Девушка продолжала смотреть в окно, на звезды. Илвэрин, кажется, задремал с чашей в руках, как вдруг его вывел из сладкого оцепенения вскрик Тинуилас:

— Смотри, что это?

Илвэрин вскочил и подбежал к окну. Там, где чернели пики Тангородрим, различимые даже в самую непроглядную ночь, медленно разгоралось зарево. Темно-багровое, а потом — все ярче и ярче, вплоть до ярко-алого. И это зарево наползало на Ард-Гален, затопляя собой всю равнину. И какая-то черная туча ползла над ним — или за ним — было не разглядеть с такого расстояния.

— Тинуилас! — вся дремота с Илвэрина слетела мгновенно. — Беги немедленно в замок.

— А ты?

— Я пока останусь здесь.

Тинуилас не стала задавать никаких вопросов. На пограничье это не принято. Запахнулась в плащ поплотнее и опрометью бросилась вон из помещения. Выскочив на улицу, она на мгновение остановилась и обернулась в сторону Ард-Гален. Отсюда казалось, что вся долина залита огнем, даже красиво издалека — ярко-алое зарево под темным небом, еще не видно языков пламени, не слышно запаха гари, ветер не доносит ни дыма, ни пепла... Просто ярко-алое пятно под черным небом. Тинуилас не задумывалась над смыслом того, что она увидела. Сейчас у нее была одна задача — поскорей добежать до лорда Ангрода и сообщить ему об увиденном. Достаточно одного слова. Одного короткого слова, что висело над ними вот уже несколько лет — война.

Только когда уже стали видны стены крепости сыновей Финарфина и осталось пробежать совсем немного, Тинуилас внезапно остановилась. Словно о корягу, выступающую из земли, споткнулась. Только не о корягу, а о неожиданную мысль. Даже не неожиданную, а давно напрашивающуюся. Всего одно слово. Опять — одно. Эленнаро. Где он сейчас? Если до сих пор на Ард-Гален...

Тинуилас понимала, что надо идти дальше, надо бежать, сообщить... но не могла сдвинуться с места. Эленнаро. И долина, охваченная пламенем. Что их сторожевые форпосты против такой волны огня? Стекла расплавятся, каменные стены не выдержат жара, и когда волна пламени пройдет, останутся пустые стены и обугленные кости. И все.

А может быть... ей представляется неправильно? Не таков Эленнаро, чтобы тратить лишний день на приятное времяпрепровождение в хорошей компании. Он мог что-нибудь узнать, разведать, прослышать... и конечно же, направиться с этим не в Дортонион, а в Химринг, к своему лорду. Успел ли он добраться до Химринг...

Была еще и третья возможность. Но о ней девушка упорно старалась не думать. Лучше уж поверить, что его уже нет в живых. Да нет же, нет, он жив, он сейчас скачет в сторону Химринг или уже там...

Оставшуюся сотню шагов до замка Тинуилас преодолевала, кажется, целую вечность. И почти у самых ворот наткнулась на кого-то, чуть с ног не сбив. Тот откинул капюшон плаща и Тинуилас узнала Ангрода.

— Тинуилас! Ты-то мне и нужна!

У нее уже не оставалось сил как-то на это отвечать. Она могла сказать только то, что твердила всю дорогу.

— Лорд Ангрод! Война! Пламя на Ард-Гален!

— Знаю. Мы уже готовы выступать.

— Ангрод, возьми меня с собой!

Она и сама не поняла, как у нее это вырвалось. Ведь ей надо быть в Химринг, потому что Эленнаро там или скоро будет там... где ему еще быть... А вместо этого холодная уверенность — я его никогда больше не увижу. А раз не увижу — зачем себя беречь? Ее место рядом с ее лордом.

— Тинуилас! В бою тебе делать нечего! Ты мне нужна в другом качестве!

— Ангрод! Они не вернулись! — с отчаянием произнесла девушка. — Я ждала их еще вчера, но они не вернулись! И не вернутся!

— Тинуилас, прекрати! — он твердо взял ее за руку. Слушай меня внимательно. Сейчас я напишу письмо Маэдросу и ты отправишься с ним в Химринг. Назад не возвращайся, я не знаю, что тут будет.

Она и сама понимала, что вернуться назад будет непросто, Дортонион и проходы в Белерианд — самые опасные места, их будут штурмовать в первую очередь. А все пограничные укрепления снесены огнем... Так что же — он отправляет ее в Химринг, как в более безопасное место. Да нет же, если бы он хотел только этого, послал бы ее в Дориат, его точно война не затронет, он защищен горами с севера и поясом Мелиан... А Предел Маэдроса окажется под ударом, туда будут направлены едва ли не большие силы, чем в Дортонион, ведь это такой удобный проход в Белерианд... Она едва успеет добраться туда, ни о каком возвращении назад не может быть и речи.

— Хорошо, лорд Ангрод. Я отправлюсь немедленно.

— Тинуилас, — Ангрод еще крепче сжал ее руку. — Я не буду говорить, что все будет хорошо, ибо сам в это не верю. Но мы будем стоять до последнего, знай это! Забудь обо всем остальном!

— Я не могу забыть, что он сейчас на Ард-Гален! Лучше бы я тогда поехала с ним!

— Сейчас ты все равно ничем ему не поможешь, где бы он не был. Может быть, он направился в Химринг раньше, чем пламя охватило долину? — Ангрод оглянулся куда-то в сторону Ард-Гален, но из-за холмов и деревьев ничего не было видно. — Я вот не знаю, где Айканаро! Я знаю, что ничего еще с ним не случилось, но вот успею ли я его увидеть...

Ангрод замолчал, опять пытаясь что-то разглядеть за окрестными холмами. Потом пробормотал еле слышно:

— Только бы Финарато не вздумал двинуться к нам на помощь... Угодит ведь в засаду, топи Сереха — самое подходящее место для этого!

Наконец он на что-то решился и уверенно произнес:

— Вот что, Тинуилас. Сейчас ты собираешься в дорогу, пока я пишу письмо. Потом отправляешься к Барахиру и велишь ему немедленно явиться ко мне. А потом уже, не медля ни минуты, — в Химринг. Ясно?

— Ясно, лорд Ангрод.

И хотя он сказал «немедленно», они еще несколько секунд постояли в полном молчании, держась за руки. Обоим было ясно — видятся они в последний раз. И что при этом можно говорить? Что война закончится, Дортонион выстоит и они скоро встретятся? В это не верилось. Что им скоро предстоит погибнуть? А зачем об этом говорить?

Ангрод даже не стал сам отдавать ей письмо для Маэдроса. Передал через оруженосца, когда Тинуилас, переодевшись и пополнив запас стрел, выводила лошадь со двора.

Все последующее время слилось у Тинуилас в один длинный день — с того момента, как она постучалась в дом Барахира и переполошила все людское поселение до того, как она свалилась без чувств на одном из пограничных постов Дориата. В промежутке были самые ожесточенные бои Дагор Браголлах, Четвертой Битвы Белерианда. Оборона Химринг. Известие о бегстве Келегорма и Куруфина. Две безнадежные и одна успешная попытка отвоевать Аглон. Преследование проникших в Восточный Белерианд орков. И, наконец, последний разговор с Маэдросом. О нет, он не прогонял ее! Он всего лишь поручил отвести группу застрявших в Химринг синдар в Дориат. И при этом весьма недвусмысленно дал понять, что желает, чтобы Тинуилас оставалась в Дориате как можно подольше. Маэдрос застал ее врасплох — она только что пришла в Химринг с одним отрядом и тут же собралась уходить с другим, не желая задерживаться для отдыха. Может быть, он увидел то, что не хотелось видеть ей самой — то, что под силу воинам-нолдор, не всегда по силам девушке-синдэ, как бы она не старалась походить на нолдор. Несмотря на явное указание лорда Маэдроса задерживаться в Дориате Тинуилас не собиралась. Не прогонит же он ее, когда она вернется в Химринг? В худшем случае — оставит в самой крепости, а там всегда можно что-нибудь придумать.

Она до последнего момента верила в то, что задержится в Дориате недолго. Пока вся боль, усталость и потери последних дней не навалились на нее разом, заслонив собой окружающий мир...

Даэрон и Лютиэн шли по еле заметной тропинке в лесу по направлении к восточной границе. Нет, не шли — бежали и Даэрон еле поспевал за подругой. Когда началась война, Лютиэн сочла своим долгом разговаривать с каждым беженцем из Белерианда, кому требовалась помощь и ободрение — а оно требовалось почти всем. Если Дориат не участвует в войне — пусть она поможет хотя бы этим. Пусть она сможет поддержать не всех — только тех синдар, кто сумел добраться до Дориата, но должна же она сделать хоть что-нибудь. Больше всего беженцев приходило с востока и всю зиму Лютиэн дневала и ночевала на восточной границе. С началом весны поток беженцев ослаб и Даэрон уговорил принцессу вернуться в Менегрот, чуть ли не силой ее туда притащил. Но не успели они войти в колею привычной менегротской жизни, как Лютиэн сорвалась с места и вновь помчалась на восточную границу. «Я там нужна», — сказала она Даэрону. Что ему оставалось делать? Только отправиться вслед за ней. И действительно — только они преодолели половину пути, как встретили донельзя перепуганную девчонку, сообщившую, что Лютиэн ждут на восточной границе.

— Тинвэ, что случилось? — окликнула Лютиэн выбежавшего к ней стража.

Тинвэ сам был взволнован и растерян. Кажется, за несколько месяцев войны ко всему давно пора привыкнуть. Однако, он не привык. Или привык, но не к такому. Три дня назад пришла в Дориат группа синдар с востока. Было их около двадцати и возглавляла группу девушка, которую все однозначно определили как нолдэ. Но это не была нолдэ. Тинвэ даже вспомнил ее родителей — синда из Дориата и нандэ из Оссирианда. Он даже видел ее совсем юной девушкой, когда она уходила с отцом и матерью из Дориата в Оссирианд. Девушка рвалась обратно, но ее уговорили остаться хотя бы на пару дней. И тут она неожиданно свалилась без сознания и пребывает в таком состоянии до сих пор. Целители разводят руками, вся надежда на нее, Лютиэн.

— Она ранена?

— Она была ранена, но легко и давно. Все уже прошло.

— Давай перенесем ее на свежий воздух, — предложила Лютиэн. Весна уже давно вступила в свои права, появились первые цветы, весь лес скоро оденется листвой — как такое может не возвратить к жизни?

— Как ее имя?

— Тинуилас, — ответил Тинвэ.

— Она действительно из синдар? — засомневался Даэрон.

Лютиэн понимала его сомнения. Тинуилас походила больше на нолдэ, чем на синдэ. Темные длинные волосы, заплетенные в косу и уложенные на затылке, походная одежда, в которой провели, наверное, всю зиму в горах и лесах... На груди — странное украшение, подвеска на тонкой металлической цепочке, ярко-красный камень в замысловатой оправе — словно рога полумесяца, украшенные затейливой резьбой, а снизу — то ли цветок, то ли звезда из серебра с восемью лепестками-лучами. Синдар таких украшений не делают, на гномью работу тоже не похоже... И еще на пальце — тонкое серебряное колечко, какие нолдор дарят друг другу на помолвку.

Даэрон продолжал вопросительно смотреть на Лютиэн. Принцесса вдруг рассердилась — ну что они, в самом деле, вместо того, чтобы помочь Тинуилас, начинают рассуждать, кто она такая. Да хоть бы и нолдэ! Кто бы она ни была, ей нужна помощь и она, Лютиэн, эту помощь предоставит.

— Тинвэ, оставь нас пока. Дайрон, иди сюда, будешь меня поддерживать.

Лютиэн положила одну руку на лоб девушки, другую — на сердце и тихо, без слов, запела. Что произошло с Тинуилас? Она потеряла волю к жизни, силы жить. Она истощила все свои силы, она пережила слишком глубокое потрясение, но когда вокруг были опасности, когда она была нужна — она жила. Как только она оказалась за Завесой, в безопасности — она потеряла волю к жизни. Как странно. С подобным Лютиэн еще не встречалась. Но она справится, она не может не справиться, ей хочется помочь этой девушке и она поможет.

Лютиэн сидела возле неподвижно лежащей Тинуилас, казалось, целую вечность. Даэрон начинал беспокоиться.

— Лютиэн, что с ней?

— Подожди. Я зову ее, она не откликается. Но она жива, я вижу.

И Лютиэн вновь запела. Тинуилас, не уходи! Посмотри — солнце сияет в небе, поют птицы, расцветают цветы, разве не стоит жить в таком прекрасном мире? Зло недолговечно, оно проходит, а если все будут опускать руки и сдаваться, на кого останется этот мир? На Моргота?

— Тинуилас, очнись. Ответь мне.

Девушка медленно открыла глаза.

— Где я?

— Ты в Дориате. Ты в безопасности.

Тинуилас попыталась привстать. Даэрон поддержал ее за плечи и усадил рядом с собой — иначе бы она просто упала.

— Ты принцесса Лютиэн?

— Да. Ты меня знаешь?

— Тебя трудно не узнать. А ты — менестрель Даэрон? — девушка огляделась. — А где мой лук? И мой плащ?

— Зачем они тебе?

— Мне пора идти. Я уже достаточно задержалась здесь.

— Зачем тебе уходить? — мягко, но настойчиво спросила Лютиэн. — Ты еще слишком слаба.

— Сейчас идет война. Я должна быть там.

— Тинуилас, ты истратила слишком много сил. Если ты сейчас уйдешь, рано или поздно ты свалишься опять, но даже я не смогу позвать тебя обратно.

— Ну и пусть! — упрямо произнесла девушка. — Мне нужно туда на восток.

— Тебя там кто-то ждет?

Лютиэн посмотрела на кольцо Тинуилас, на подвеску, а потом — прямо ей в глаза. Девушка смутилась. Выждав почти минуту, произнесла тихо-тихо:

— Нет. Меня уже никто не ждет.

— Значит, ты останешься здесь.

— Кому я здесь нужна! — с отчаянием воскликнула Тинуилас. Она, казалось, хотела сказать что-то еще, но поймала настороженный взгляд Даэрона и остановилась.

— Ты мне нужна, — сказала Лютиэн.

Даэрон удивленно вскинул брови.

Тинуилас собралась было что-то сказать, но запнулась. Она нужна принцессе Лютиэн? Которая видит ее в первый раз? Зачем? Тинуилас посмотрела на Лютиэн, потом на Даэрона, снова на Лютиэн... и так и не задала напрашивающегося вопроса. Раз Лютиэн говорит — нужна, значит действительно нужна. А лорд Маэдрос? А лорд Маэдрос сам послал ее в Дориат. Она еще доберется до Химринг. Не сейчас, попозже. Если же придут какие-либо вести об Эленнаро, Маэдрос знает, где ее искать. А Эленнаро отыщет ее даже в Дориате.

Только Тинуилас знала — не отыщет. Некому искать. Эленнаро уже нет, надо привыкать жить без него. Лорду Маэдросу она не нужна, но она нужна принцессе Лютиэн. Значит, она вспомнит, что она все-таки синдэ и будет жить в Дориате. Она заслужила эту передышку.