Великая личность

— А может, перенесем игру?

— Да куда же еще переносить! И так весь Исход под одного Феанаро подстроили, если еще перенесем, остальные игроки не заедут!

Айлин, мастер по сюжету, и Нарвен, главмастер, глубоко вздохнули и вновь повернулись к экрану монитора — одному на двоих. Беспокойство их росло не на пустом месте — игра подстраивалась под Феанаро, а Феанаро подстраиваться под игру не хотел. С большим трудом они уговорили Варяга, одного из лучших игроков не только их города, но и трех соседних областей. Варяг сначала долго отпирался, потом согласился с условием, что мастера перенесут игру так, чтобы она не пересекалась с «Древним Римом». Все знали, что исторички Варяг жалует больше, чем фэнтезийки, но каждый мастер был рад видеть Варяга на своей игре хоть тушкой, хоть чучелом, но непременно на ключевой роли. Мало того, что он мужчина правильного пола (что нынче редкость, среди сыновей Феанаро на Исходе этим мог похвастаться только Келегорм), мало того, что красив, как древнегреческий бог, и девочки штабелями падают при его появлении, так он еще обладал недюжинной харизмой, актерским дарованием и организаторскими способностями, позволяющими вытянуть командную игру, а то и весь полигон из самой безнадежной ситуации. Но на игре по Древнему Риму Варяг настолько вошел в роль императора Нерона, что выбить его из этой роли не могла даже вся мастерская группа со всеми двенадцатью томами Профессора наперевес.

— Ну, ты посмотри, что он пишет! — возмущалась Айлин. — «Неужели вы не видите глубинного сходства между этими великими личностями!»

— Тоже мне, нашел великую личность, — фыркнула Нарвен. — Безмозглый тиран, матереубийца, способный сжечь город по своей прихоти.

— В исполнении Варяга всякая личность будет великой! — возразила Айлин. — Хотя насчет Нерона я с тобой согласна. А Варяг — нет. Он говорит, что Феанаро тоже можно счесть матереубийцей и пожар в Лосгар приравнять к пожару в Риме.

— И он тоже сочинил по этому поводу стихи?

— Ну, не знаю, по какому, но стихи он сочинил. Ты только посмотри!

Она откашлялась, одернула футболку, расправляя невидимые складки, и начала читать размеренным торжественным голосом:

Клятва моя нерушимой пребудет вовеки,
Буду всегда я преследовать тех, кто посмеет
Мыслью своей посягнуть на три Камня священных
И сыновья мои Клятву приносят со мною.

Нарвен рассмеялась:

— Он собирается в таком стиле говорить тирионскую речь?

— Да! И весь полигон будет так говорить, стихи — это заразно, помнишь гамлетовку?

Гамлетовку они помнили прекрасно. Вслед за Гамлетом шекспировским слогом заговорили все вплоть до служанок и даже внезапный дождь с градом не сбил воодушевление с игроков.

— И при смерти тоже скажет: «Какой актер помирает»?

— Скорее уж «какой мастер». Может все-таки, перенесем? — Айлин с надеждой заглянула в глаза подруге.

— Да куда переносить-то! Разве что на следующий сезон, но он ведь наверняка на новую историчку поедет!

— Сейчас посмотрим, — Айлин почти ткнулась носом в монитор, — так, так... Ага, нашла — в следующем сезоне он Наполеона Бонапарта играет!

— Ну вот, — Нарвен развела руками, — тебе не кажется, что Нерон будет выглядеть более соответствующим эпохе?