Разрушительный фактор

Медленной спотыкающейся походкой Саурон вошел в тронный зал Ангамандо и с тяжелым вздохом произнес:

— Владыка, я не могу так больше!

— Что случилось, Гортхаур? — недоуменно спросил Мелькор. Он искренне считал, что больше всех на свете забот у него, а если у его подданных и наблюдаются какие-то проблемы, то они заключаются только в недостатке внимания со стороны Мелькора. А в этом отношении Гортхауру жаловаться было не на что.

— Владыка, если ты мне не доверяешь, так и скажи! Если ты не ценишь мой труд, так и скажи! Я стараюсь, стараюсь, а тут…

— Да что такое, в самом деле? — Мелькор все еще ничего не понимал.

— Да все этот пленный эльф, Майтимо.

— А что Майтимо? Мы неплохо с ним позабавились. Разве ты недоволен?

— Неплохо? — Гортхаур поглядел на Мелькора так, словно увидел его в первый раз. — Владыка, ты не знаешь, каких трудов мне стоило привести Ангамандо в порядок! Помнишь, ты еще обижался, что от Унголианты тебя спасали балроги, а не я? Я заканчивал ремонт Цитадели, хотел успеть к твоему приходу. И что же? Ты берешь в плен этого рыжеволосого нахала — и все мои старания насмарку! Еще немного — и придется делать новый ремонт, а я рассчитывал на него лет через пятьсот, не раньше!

Произнеся эту тираду тоном, по горячности достойным самого Феанаро, Гортхаур как-то вник и в ожидании посмотрел на Владыку. Тот задумался.

— Ты хочешь сказать, что от него такой большой ущерб?

— Конечно! — Гортхаур снова оживился. — Вчера в камере он бросил в орка ведро помоев, мало что, на каменный стенах они отмываются плохо, так еще и на двери щербинка осталась! А мозаика в тронном зале? Он умудрился поцарапать шестнадцать плиток и разбить одну! А помнишь эльфа, взятого вместе с ним, которого замучили у него на глазах?

— При чем тут эльф? Ты же сам руководил пытками!

— Да, но у меня было все рассчитано! А Майтимо бросился его отбивать! В результате пришлось убивать эльфа не в отведенном для того месте, а левее, а там искусственный мрамор, по которому можно ходить только босиком и на цыпочках!

Мелькору при этих словах захотелось вернуться в то состоянии, когда он еще мог переплывать облаком с места на место. Ибо он ценил старания своего ученика и не хотел оставлять следов на искусственном мраморе. И на естественном тоже.

— Но Горхаур, ты же знал, что в Цитадели будут пленники!

— Я рассчитывал на нормальных эльфов! А этот — ненормальный! Заковал его в цепи — а он так по перилам долбанул, что целый лестничный пролет менять придется!

Мелькор мысленно возблагодарил Великую Тьму за то, что не поддался первому порыву и не взял в плен Феанаро. Ибо тогда от Ангамандо мало бы что осталось…

— А если его держать взаперти в камере? — робко предположил Мелькор.

— Я подсчитал, что уже сейчас ремонт его камеры обойдется в 25 оркочасов! Еще пара дней — придется в другую камеру переводить, и будет то же самое! Учитель, ну придумай же что-нибудь! — взмолился Гортхаур. — Почему ты не хочешь его убить?

— Нельзя его убивать! Пока он находится у меня в заложниках, мы хоть как-то можем нолдор сдерживать. Представь, они всей толпой придут Ангамандо штурмовать?

— Да пусть хоть уштурмуются! — Гортхаур махнул рукой. — Нас горы защищают, а горам ремонта не нужно!

— Горам, ремонта, говоришь, не нужно? — оживился Мелькор. — Ученик, ты гений! Я знаю, что делать с Майтимо. Повесим его на склоне Тангородрим — уж там-то с него убытка никакого не будет! И сыновей Феанаро больше в плен не берем. Я хочу Средиземье завоевывать, а не Ангамандо всю эпоху ремонтировать!

И был Майтимо повешен за правую руку на склоне Тангородрим. А Мелькор почти всю Первую Эпоху безвылазно сидел на черном троне в глубине цитадели Ангамандо. Все-таки Ангамандо должно быть красивым как снаружи, так и изнутри. А в Эндорэ не так-то просто достать настоящий мрамор!