Выборы

Финве стоял перед троном Короля Мира в глубоком отчаянии.

— Ну что мне делать, Манве, ну скажи хоть ты! Честное слово, уйду обратно в Эндорэ!

— Что, так дети достали? — вздохнул Манве.

— Не то слово! Феанаро постоянно бегает жаловаться на Нолофинве, Нолофинве постоянно плачется, что Феанаро его обижает, а Арафинве ушёл в Альквалонде и уже десять лет не показывается! Я не могу быть Королём Нолдор в таких условиях! Имею я право на личную жизнь, в конце концов? Моя жена нос из комнаты боится высунуть, так её Феанаро запугал! Я в отпуск хочу! В Эндорэ, к другу! Он там наверняка женился, а меня на свадьбу не пригласил!

— А кто же тогда будет Королём Нолдор, Нолофинве или Феанаро? — спросил Манве.

— Мне уже всё равно — махнул рукой Финве — выбирайте сами кого хотите, я устал — и с этими словами Король Нолдор медленно побрёл к выходу. Манве тоскливо посмотрел ему вслед. Выражение глубокой задумчивости на его лице сменилось полной беспомощностью. Он оглянулся по сторонам, словно ища решение, и, как ни странно, решение нашлось. В лице Мелькора, который вот уже минуты две стоял за спиной своего брата.

— Я всё слышал, — сказал Мелькор, — я знаю, что надо делать.

— Что? — с тихим отчаянием спросил Манве. От Мелькора он давно не ожидал ничего хорошего, но от себя он вообще ничего не ожидал.

— Я часто бываю у Ниэнны, — спокойно заговорил Мелькор. А окна её дома, как ты знаешь, смотрят за Грань Мира. И там, за Гранью, я видел множество интересных вещей. Например, в некоторых странах народ сам выбирает своего правителя из нескольких кандидатур, и правителем становиться тот, за кого проголосовало больше народу. Надо поступить так же, и объявить свободные выборы Короля Нолдор. И никто не будет в обиде.

Манве задумался. Идея ему нравилась, но нет ли тут какого подвоха? Впрочем, ничего другого он всё равно сейчас не мог придумать.

— Ты уже зарегистрировался на избирательном участке? — спросил Майтимо у Финдекано.

— Не успел, — отмахнулся Финдекано. Отец целыми днями только тем и занимается, что пишет… как её там? Предвыборную программу. Весь дом теперь на мне!

— Ты что — сказал Майтимо — обязательно зарегистрируйся! А то вдруг пойдёшь голосовать, а окажется что что-то не в порядке.

Пробегающий мимо мальчишка-нолдо всучил им пачку листовок, с каждой из которых грозно смотрел Феанаро, а под ним крупными красными рунами было написано «Арда — эльфам!»

— Ну вы даёте, — протянул Финдекано, — и когда только успели?

— Это всё Куруфинве, — улыбнулся Майтимо, — он у нас мастер! Изобрёл хитрую машинку, нарисуешь что-нибудь на одном листке, вставишь в неё — а она тебе сколько хочешь таких же рисунков выдаст!

Финдекано вздохнул. Им приходилось всё это делать вручную.

— Ладно, — сказал Майтимо, — извини, я побегу. У нас сегодня митинг. Папа выступает, мне там надо быть обязательно!

Финдекано повернулся и направился на избирательный участок. Первыми, кого он там встретил, были рассерженный Турукано и расстроенная Эленвэ.

— Ты представляешь, — вскричал Турукано, — они не хотят регистрировать мою жену! Они говорят, что она не имеет права голосовать!

— Но почему? — удивился Финдекано.

— Потому что я не Нолдэ, — печально произнесла Эленвэ.

— Ну что же. Придётся идти разбираться в избирательную комиссию. Пошли на Маханаксар.

На площади перед королевским дворцом в Тирионе собралась масса народу. Почти все Нолдор пришли посмотреть на дебаты между кандидатами в Короли. Даже Арафинве с семейством ради такого приехал из Альквалонде.

Дебаты шли уже третий час. Даже Эонве, добровольно взявший на себя роль ведущего, начал уставать. Но кандидатам было всё нипочём. Они наконец-то получили возможность высказать всё, что они думают друг о друге.

— Если ты считаешь, что Нолдор должны покинуть Валинор, — спросил Нолофинве брата, — то зачем же тогда наши предки поселились здесь, не проще ли было бы вообще не уходить?

— Мы многому здесь научились, и теперь мы должны использовать наши знания для блага всей Арды. Мы принесём свет в Эндорэ.

— А не кажется ли тебе, что Валар должны заботиться об Эндорэ?

— Пока что я не вижу, чтобы они что-нибудь делали. Но в любом случае, наша помощь будет не лишней.

Стоящие неподалёку от отца Финдекано и Турукано держали большой лозунг «За Валинор», а Аракано раздавал всем листовки с той же надписью. Вчера, пользуясь занятостью отца и братьев, Майтимо добрался до Куруфиновой машинки, и размножил листовки не только для своего отца, но и для Нолофинве. Надо же было помочь другу!

Где-то в дальнем ряду захныкал ребёнок.

— Мама, пойдём домой, я есть хочу!

— Вот и иди, — отмахнулась мама, — ты всё равно ещё маленький, голосовать не будешь.

— Тихо! — призвал толпу к порядку Эонве. — Нолофинве, у тебя ещё пять минут на рассказ о том, как ты видишь будущее народа Нолдор. Время пошло.

— И кто только придумал эти выборы? — ворчал Финарато, входя на избирательный участок под ручку с Амариэ. Амариэ можно было с собой и не брать, всё равно она права голоса не имела. Покосившись на майя Тулкаса, застывшего в дверях со свирепым видом, Финарато подошёл к столу, за которым сидел майя Намо, и получил от него бюллетень для голосования.

— Как всё сложно, — вздохнул он, — и на что я только день убил? Сидели бы сейчас на пляже, и забот не знали, — Финарато тяжело вздохнул, что-то отметил в бюллетене, и радостно побежал к выходу.

Феанаро нервно ходил из угла в угол.

— Ну что там, что? — набросился он на вошедшую в комнату Нерданэль.

— Ещё не все голоса сосчитаны, — спокойно отвечала она. — Пока что вы идёте вровень. Ещё ждут результатов из Альквалонде.

— Какой Альквалонде? Разве там ещё есть Нолдор?

— А как же! Поскольку они не все согласились придти в Тирион, пришлось открыть один участок там.

— Может, ещё и в Валмаре участок открыли? — огрызнулся Феанаро.

— Валмарские голоса уже давно сосчитаны. Пять за Нолофинве и один за тебя.

Феанаро от удивления замолчал. Нерданэль поцеловала его в щёчку.

— Всё, милый, всё, дорогой, я побежала к Эонве. Будут окончательные результаты — тогда скажу.

— Зачитываю официальные результаты подсчёта голосов, — торжественным голосом объявил Эонве. Стоявшие по разные стороны от него Феанаро и Нолофинве выжидающе посмотрели друг на друга. Каждый из них был уверен в своей победе. Несколько секунд, в которые Эонве разворачивал листок, показались присутствующим вечностью.

— Итак, по результатам окончательного подсчёта голосов, за Феанаро проголосовало 49 процентов избирателей, за Нолофинве — 51 процент.

— Что?! — вскричал Феанаро. — У вас неправильные результаты, я своими глазами видел, как какие-то Ваниар голосовали! Ясно, за кого они проголосуют! Я требую огласить весь список голосовавших поимённо!

— Но голосование ведь тайное, — попытался возразить Нолофинве.

— Всё равно, я этого просто так не оставлю! — вскричал Феанаро и выбежал из зала.

Когда десять минут спустя Нолофинве и Арафинве вышли на площадь, они не смогли сделать и шагу. Главная площадь Тириона была запружена сторонниками Феанаро, повсюду виднелись знамёна с восьмиконечной звездой и лозунги «Арда — эльфам».

Последующие несколько дней Валинор надолго забыл, что такое спокойствие. Сторонники Феанаро перекрыли всё движение, оцепили Таникветиль, и не дали Манве выйти поговорить с народом. Тот собрался было поздравить Нолофинве с победой, но с горы спуститься не смог, а всех его орлов поймал в силки Тьелкормо.

— Это ты всё затеял! — сказал Манве Мелькору. — Ещё хуже теперь стало!

— Но можно провести переголосование, — спокойно ответил Мелькор, — выборы проводились в первый раз и действительно могли быть нарушения.

— А если выберут Феанаро, тоже самое устроит Нолофинве?

— Не устроит, я с ними поговорю.

Мелькор вошёл в дом Феанаро, поцеловал ручку Нерданель, и сразу же приступил к делу.

— Манве признал выборы недействительными, так что у тебя есть шанс победить в повторном голосовании.

— Но ведь они опять будут голосовать за Нолофинве!

— После того, что ты устроил сейчас и еще устроишь, многие просто побоятся голосовать не за тебя! Кстати, советую тебе еще оцепление вокруг Древ установить.

— Но зачем?

— На всякий пожарный!

Нерданель не была уверена, что нужны такие уж эффективные меры, но решила не возражать. Тем более, что Феанаро согласился сразу.

— Что значит сорок семь процентов? — Феанаро говорил тихо, но Нерданэль знала, что спокойствие это обманчиво. — Они что, не понимают, что я могу тут устроить?

— Может быть, поэтому выбор сделан не в твою пользу? Многие испугаются Короля Нолдор, способного блокировать Таникветиль и оцепить Древа!

— Тогда почему ты не возражала? — Феанаро начинал сердиться.

— А тебе можно возражать? На моей памяти это ещё никому не удавалось.

С этими словами Нерданэль вышла. Феанаро задумался. Думал он долго и сосредоточенно, а потом позвал Атаринке и они долго шептались за закрытыми дверями.

На следующий день на стене королевского дворца рядом с плакатом «Нолофинве — Король Нолдор!» появился другой, не менее внушительный. Он гласил: «Нолдор! Все на референдум! Жить в Амане или отправляться в Эндорэ?». Феанаро стоял на другом конце площади и довольно усмехался. Мелькор рассказал ему о многих интересных вещах, которые он видел из окна дома Ниэнны. И если референдум не поможет, есть ещё такая страшная вещь, как гражданская война.