Правдивая история из жизни Саурона Питерского

Часть 1

Однажды в очередной четверг в Нескучном саду появилась доселе не известная никому личность, выглядевшая впрочем вполне обычно для Эгладора: длинный черный плащ, серебристый хайратник, на боку меч. Приглядевшись повнимательнее можно было обнаружить, что хайратник на самом деле — серебряный венец, а меч не деревянный, а настоящий железный, но приглядываться тусующимся эгладорцам было лень. Пришелец с пару минут постоял возле маньяков, снисходительно наблюдая за отважными рыцарями с деревянными мечами, затем повернулся и поймал за руку первого попавшегося эгладорца — весьма растрепанное существо неопределенного пола и возраста в драных черных джинсах и черной куртке:

— Эй, где тут Ниенну найти?

Эгладорец посмотрел на него удивленными глазами, ибо ничего подобного ранее не видел.

— Она там, на скамейке, поет, — почему-то со вздохом ответил он и с тайной надеждой в голосе спросил: — А ты кто?

Таинственный пришелец ничего не ответил, а пошел в указанном ему направлении. Шустрый эгладорец отправился за ним, стараясь держаться незамеченным. Он нутром чуял какое-то интересное происшествие, но сталкиваться с Ниенной ему не хотелось. Ниенна уже давно заподозрила в нем наглого и неуловимого Саурона Питерского и очень хотела с ним повидаться. Явно не для того, чтобы поговорить о Мордоре. Поэтому Саур всеми силами старался держаться от Ниенны подальше.

Таинственный пришелец подошел к скамейке, властным жестом раздвинул притихшую толпу и обратился к Ниенне, которую легко было узнать по черному прикиду, рыжим волосам и гитаре.

— Здравствуй, Ниенна, я Саурон.

От подобно заявления Ниенна немного растерялась, но быстро взяла себя в руки и тоном, не предвещающим ничего хорошего произнесла:

— Саурон, значит?..

— Ниенна, значит? — тем же самым тоном парировал Саурон. — Ты не бойся, мы же с тобой темные, мы же с тобой сподвижники...

Саур Питерский за его спиной тихонько хихикнул. Неужели настал сладкий миг, когда все его друзья — ниспроверженные Ниенной Мелькоры, Сауроны и Назгулы будут отомщены?

— И что же ты от меня хочешь? — не сдавалась Ниенна.

— Учитель велел привести тебя к нему в Мордор.

— Значит, Учитель.. — От зловещего голоса Ниенны всем стало не по себе. — Значит, Мордор. И где же это, позволь спросить, находится ваш Мордор — в Медведково или в Ясенево?

— Мордор находится на Арте, — ответил Саурон тоном, не терпящим возражений. — Пойдем.

— А я тоже хочу в Мордор! — вылез из-за его спины Саур Питерский. — Возьми меня с собой!

Саурон обернулся и пронзил недостойного собрата таким испепеляющим взглядом, что тот тихонько пискнул и спрятался за скамейку (но как только Гортхаур настоящий отвернулся, Гортхаур Питерский тут же занял свою прежнюю точку наблюдения).

Тем временем Саурон взмахнул рукой и перед изумленным народом открылся пролом в окружающем пространстве, где вместо надоевших всем деревьев Нескучного сада виднелись темные пики гор, каменистая равнина и черная крепость в отдалении.

— Мордор! — восторженно воскликнул Саур Питерский. Остальные молчали, не в силах произнести ни слова.

— Пойдем, — повторил Саурон и взяв оцепеневшую Ниенну за руку, втащил в пролом.

— А меня? Меня возьмите! — завопил Саур Питерский и бросился вслед за ними. Он успел вовремя: еще секунда и пролом затянулся.

Ошарашенные эгладорцы смотрели друг на друга, еще не до конца поверив в случившееся.

— Народ, это глюк или не глюк? — наконец спросил кто-то.

Все, словно очнувшись, заговорили разом:

— Какой глюк, он настоящий был!

— А ковыряло-то у него железное!

— А как на Ниенну посмотрел, видели?

— Ну точно Саурон!

— Да какой он Саурон! Подумаешь, ковыряло. Это всякий может.

— А Саур Питерский где?

— С ними, значит, ушел!

— Неужели на Арту?

— Да глюки это все, давайте Ниенну искать!

В это время Саурон, Ниенна и Саур Питерский стояли на каменистой площадке в Хмурых горах, откуда открывался великолепный вид на Ородруин и долину Горгората. Саур восторженно обозревал окрестности. Он уже успел набить карманы камнями, чтобы в случае непредвиденного возвращения иметь сувениры из Мордора. В отдельном кармане у него лежал обломок орочьей стрелы — самый ценный из сувениров. Ниенна же его восторгов отнюдь не разделяла. Не обращая на Саура ни малейшего внимания, она обрушила на Саурона настоящего целую гору ледяного презрения:

— Глюки вы все умеете насылать, энергеты доморощенные. Так значит, ты утверждаешь, что это и есть Мордор?

— Ну неужели ты не видишь? Самый настоящий Мордор! — не удержавшись, воскликнул Саур Питерский. Попав в Мордор, что было его самой заветной мечтой, Саур даже перестал бояться Ниенны.

Ниенна как будто только заметила свою давно намеченную жертву и тут же на нее накинулась:

— Так значит ты и есть тот самый Гортхаур Питерский?

— Я сам знаю, что я не Саурон! — неожиданно дерзко ответил тот. — Но зато я самый темный!

— Темный, темный и неотесанный, — успокоил его Саурон истинный и обратился к Ниенне. — Оставь ребенка в покое. Мы действительно в Мордоре.

— Мордор не такой! — категорично отрезала Ниенна. — Черные Хроники читать надо было. Там все написано. И какой, с позволения сказать, Учитель? Он за Гранью Мира находится.

— Учитель давно на Арту вернулся, — парировал Саурон.

— Если бы он вернулся, я бы знала. И почему же вы в Мордоре, а не в Аст Ахэ?

Саурон тяжело вздохнул. Спорить с Ниенной ему очень не хотелось. И с чего это Учителю втемяшилось непременно с ней повидаться? Он сделал еще одну попытку:

— Пойдем. Учитель хочет с тобой поговорить.

— Мелькор на Арту не возвращался! — упрямо повторила Ниенна. — Ты Хроники внимательнее читай. И разве это Арта?

— Эру тебя побери! — не выдержал Саурон. — Иди пиши свои Хроники и больше нас не доставай!

Ниенна презрительно посмотрела на него и с гордо поднятой головой растворилась в воздухе. Саурон посмотрел на своего питерского отраженца.

— А с тобой что делать?

— Не выгоняй меня, пожалуйста! — взмолился Саур. — Я всю жизнь мечтал на Арту попасть! Я же темный!

Саурон подошел к нему и обнял за плечи.

— Ладно, темный. Пойдем. Нас Мелькор ждет.

Часть 2

В главном зале Барад-Дура Мелькор с несказанным удивлением разглядывал существо, приведенное Сауроном.

— Это что — Ниенна? — слабым голосом спросил Мелькор.

Саурон истинный хотел что-то ответить, но Саур Питерский перебил его яростным воплем:

— Что? Я Ниенна? Это я Ниенна? Это ты Ниенна после этого!

— А кто же ты тогда?

— Я... я Саур Питерский. То есть я конечно не Саур, то есть не Саурон, но зато я самый темный.

Из-за отвисшей челюсти Мелькор даже не смог произнести напрашивающуюся фразу насчет темного и неотесанного.

— Саур, то есть Повелитель, — дернул Саур питерский за рукав Саурона истинного. — А это кто?

— Это Мелькор, — ответил Саурон голосом, которым высококласные психиатры разговаривают со своими больными.

Саур Питерский, взвизгнув, бросился к Мелькору на шею.

— Ой, — растерянно сказал Черный Вала. Большего ему произнести не дали.

— А ты в самом деле Мелькор? Я тебя таким и представлял. А Ниенна в «Хрониках» лажи напорола, я так и подозревал. А хочешь, я тебе фенечку подарю? А ты мне все раскажешь, правда? А если на тебя кто-нибудь наедет, то я им всем голыми руками горло перегрызу!

Отцепившись, наконец от пришельца, Мелькор понял, что по сравнению с этим известный своей горячностью настоящий Саурон — просто совершенство уравновешености.

— Что мы с этим созданием делать-то будем, учитель? — жалобно сказал Саурон настоящий.

— Что делать, что делать... Не выгонять же. Кстати, а Ниенна то где?

Ученик Мелькора собрался объяснять, но Саур Питерский опять его опередил:

— Ниенна, Ниенна... Дура она эта Ниенна! Она знаешь что сказала — что это не Мордор, что ты не Мелькор и пошла в свой поганый Эгладор писать свои поганые хроники, то есть хроники, конечно не поганые, это Ниенна поганая.

— Действительно, — печально подтвердил Саурон настоящий. — Ниенна Московская нам не верит.

Мелькор только тяжело вздохнул. Саурон настоящий взял своего питерского отраженца за шиворот и повел в жилые помещения.

Саур Питерский тихо ликовал. Уже несколько дней он живет не в промозглом Питере и не в душной Москве, а в самом настоящем Барад-Дуре в самом настоящем Мордоре на самой что ни на есть разнастоящей Арте. Правда, был в его новой жизни и неприятный эпизод — когда Саурон, а потом и лично Мелькор попытался его отмыть. Самое интересное, что Мелькору это удалось, несмотря на протестующий писк отмываемого и даже на то, что несколько раз был в горячке обозван Морготом и послан к Профессору собачьему. По отмытии Саур Питерский оказался девушкой, чему и сам несказанно удивился. Зато все перенесенное с лихвой искупил выданный Сауру прикид, одев который тот в течение часа не мог вымолвить ни одного слова кроме «вот это класс!».

Саур Питерский уже успел облазить весь Барад-Дур, познакомился со всеми воинами, долго клянчил у всех ковыряло, но ковыряла ему не дали. Сказали — не положено. Саур огорчился, но ненадолго. Пристал он и к Барад-Дурскому менестрелю с просьбой спеть что-нибудь из Ниенны, а когда тот вполне резонно ответил, что этих песен не знает, Саур вручил ему ворох своих текстов, записанных ужасным почерком на обрывках бумажек. Слушая эти песни, Мелькор покраснел, а потом отвел Саура Питерского в сторонку и попросил больше такого не писать, а то ему перед своими неудобно.

Однажды Саур в очередной раз вломился к Мелькору и с порога заявил:

— Учитель! У меня идея! Надо в Мордоре метро построить!

Мелькор, разговаривавший о чем-то важном с Сауроном истинным, повернулся к вошедшему Сауру и хотел его отругать, но на такое просто язык не повернулся. Он смог только растерянно спросить:

— А что это такое — метро?

— Метро — это... это метро! — от нахлынувшего восторга Сауру не хватало слов. — Подземелья очень красивые и поезда по ним ходят. Это так здорово, представляешь — метро!

— А зачем нам метро? — недоумевал Мелькор.

— Как зачем? На нем так ездить здорово! Полчаса — и ты уже в Минас Моргуле! Я тут уже проекты кое-какие нарисовал, то есть нарисовала... — Саур протянул Мелькору кипу бумажек, изрисованных поездами, колоннами, планами подземелья и прочей архитектурной дребеденью. — И к Сердцу Арды будем ближе! — привел Саур Питерский свой последний решающий довод. Он очень любил метро.

— Я не знаю... — осторожно начал Мелькор. — У нас и так дел много.. С Валинором бы разобраться... — Он тут же пожалел о сказанном, ибо Саур Питерский тут же вскинулся:

— Что? Они посмели на тебя наехать? Да я им такое устрою! Все, я пойду в Валинор заключать мир, и пусть они только пикнуть посмеют!

Оторопевший Мелькор даже не посмел возражать.

Саур Питерский ввалился в тронный зал Маханаксар и воскликнул:

— Привет всем! Где тут Манвэ?

Манвэ поднялся с трона. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.

— Кто ты такой? Что тебе нужно?

— Я Саурон. То есть я конечно не Саурон, но это неважно. Я из Питера, то есть из Мордора. Я пришел сказать, чтобы вы Мелькора не трогали, а то плохо будет!

Манвэ, несколько придя в себя после такого заявления, привычно сделал знак рукой и два дюжих Майя Тулкаса подошли с Сауру и крепко взяли его за плечи.

— Эй вы, гопники! Руки прочь от Саурона! — заорал Саур так, что своды тронного зала содрогнулись. — Я вам покажу!

Что именно он собирался им показывать, было неясно, но майяр Тулкаса в испуге отскочили в сторону.

— Слушай ты, Манвэ! Чтобы твои гопники меня не трогали! — воинственно воскликнул Саур. Он так и не придумал, чем можно им угрожать, но его уверенность в себе была столь высока, что Манвэ побоялся даже возражать. — Значит так: если согласишься заключить мир и больше никогда не трогать Мелькора и его учеников, я вас тоже не трону и даже Черные Хроники свои подарю. Вот!

И Саур Питерский достал из своей изрядно потрепанной сумки драгоценный том, с которого предусмотрительно была снята суперобложка и помахал им перед изумленным Манвэ.

— Это что? — только и смог вымолвить тот. — Книга Намо?

Саур вспомнил, что Намо давно ушел с Арты и поэтому он может врать без зазрения совести.

— Да! Единственный сохранившийся за пределами Арты экземпляр. Вернеее, его копия. Зато точная и без изменений.

Манвэ жадно протянул руки к Хроникам.

— Э-э, нет. Сначала поклянись, что Мелькора не тронешь.

— Клянусь, — пробормотал Манвэ.

— Не так. Повторяй за мной: чтоб мне Стена мира на голову рухнула, чтоб меня балрог сожрал, чтоб мне в хоббита превратиться, если хоть пальцем Мелькора и его учеников трону!

Манвэ, запинаясь, повторил страшную клятву и Саур, сменив гнев на милость, вручил ему «Черные Хроники», добавив:

— В общем, чтобы никаких! Я к вам еще в гости зайду.

И Саурон Питерский гордо удалился из тронного зала.

Мелькор сидел в своей комнате в глубокой депрессии и в тысячный раз упрекал себя за то, что отпустил своего нового ученика в Валинор. Вдруг кто-то сзади бросился ему на шею, чуть не свалив на пол.

— Учитель, все в порядке! Они тебя и тронуть не посмеют!

— Что ты им сказала? — с испугом и удивлением спросил Мелькор. От Саура Питерского можно было ожидать чего угодно.

— Я им «Хроники» свои отдал... — вздохнул Саур, — Но ты ведь мне все-все-все расскажешь, не по Хроникам, а по жизни, правда?

— Правда, правда, — улыбнулся Мелькор. Он уже не представлял своей жизни без этого взбалмошного существа.

— Хорошо, что я у вас, правда? — почувствовав его настроение, произнес Саур Питерский.

Мелькор погладил его по голове.

— А я-то Элхэ искал, думал — нашел, а она в меня не верит... — задумчиво произнес он.

— А ну ее, эту Элхэ! — отозвался Саур Питерский. — Пусть она в Москве свои Хроники пишет, а мы в Мордоре будем метро строить!

— Будем, будем, — согласился Мелькор. — Пойдем проекты твои посмотрим.