Все идет по плану

— Владыко Ирмо, скажи мне, за что? — голос Финвэ утонул в рыданиях.

Ирмо только тяжело вздохнул и положил руки на плечи королю нолдор. Финвэ он любил, как и все Валар (за исключением томящегося в заключении Мелькора), но своего брата он любил больше. И выдавать его планы не мог, как бы ни было жаль убивавшегося по безвременно погибшей жене нолдо.

Когда только решалось, звать пробудившихся эльфов в Валинор, или не звать, Намо долго хранил молчание, а потом сказал:

— Сначала мы их должны позвать, а потом они должны уйти против нашей воли.

— Так может, тогда вовсе не звать? — робко предложил Ульмо. — Тогда и волю нарушать не придется.

— Я действую по четкому алгоритму! — сурово произнес Намо.

Сраженные страшным словом «алгоритм» Валар с уважением смотрели на Владыку Судеб, а тот, вдоволь полюбовавшись замешательством собратьев, снизошел до объяснений.

— Алгоритм — это последовательность действий. Вот, есть у нас дрова, есть огниво, есть котел, в реке вода, что нужно, чтобы вскипятить воду?

Валар с трудом себе представляли, зачем надо кипятить воду, один только Ауле смутно догадывался, что дело как-то связано с нуждами будущих Детей Эру. Он и предположил:

— Сложить костер, поджечь дрова, налить воды в котел и поставить его на огонь?

— Правильно! — просиял Намо. — Теперь вторая задача: вода в котел уже налита, костер разожжен. Как вскипятить воду?

— Поставить котел на огонь и все дела! — радостно произнес Оромэ.

— Неправильно! — не менее радостно воскликнул Намо. — Надо погасить костер, вылить воду из котла и тогда задача сведется к предыдущей!

На столь великую мудрость никто не знал, что ответить. Только Манвэ, после продолжительного размышления, поинтересовался:

— Так решение какой задачи тебе известно?

— Должен приплыть вестник от ушедших против нашей воли эльфов и попросить нас о милости!

— Ладно, — согласился Манвэ, — только вестника сам обеспечивай. Я могу ему разве что попутный ветер устроить.

Но до попутного ветра в паруса вестнику оставалось еще много тысяч лет, а пока следовало обеспечить первую часть алгоритма. Привести эльфов в Валинор оказалось не так сложно, даже несмотря на то, что часть из них осталась. Но это даже к лучшему, ибо кто-то должен был обеспечить инфраструктуру в Эндорэ к тому моменту, как туда придут изгнанники (от слова «инфраструктура» Ирмо чуть не упал в обморок, а Ниенна горько расплакалась, но Владыка Судеб так и не пояснил, что означает это чудесное слово). Намо даже специально через Вану и Эсте подговорил майя Мелиан сходить на разведку в Эндорэ и остаться там подольше — все ради той самой инфраструктуры.

Самая сложность состояла в обеспечении ухода эльфов из Валанора против воли Валар. По реакции трех вождей было видно, что Валинор эльфы полюбят вовеки и покидать его не захотят, разве что их оттуда выгонят. Но требовалось, чтобы они выгнали себя сами, иначе просить прощения будет бессмысленно. Намо долго глядел в окно чертогов Ниенны, выходящее за пределы Мира, и, наконец, поймал строчку из какой-то песни: «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков!». Да, именно это он и искал! Нужен настоящий буйный вожак! Как его сделать? Взять одного из вождей и устроить ему тяжелое детство. Поскольку устраивать тяжелое детство Финвэ было поздно, то следовало взяться за его сына, дабы тот родился и воспитался в нужном для великого алгоритма духе.

Но абы кто не годился для воплощения великого вожака буйных. Следовало подобрать подходящую мать, причем такую, чтобы не жалко было ее лишиться.

— Нужен гомункулус! — сказал он брату.

— Кто? — не понял Ирмо.

— Го-мун-ку-лус! — медленно и по слогам произнес Намо. — Сотворенное по воле хозяина существо.

— Но мы же не умеем творить fear! — удивился Ирмо.

— А Мелькор? Сколько тварей он сотворил!

— Не сотворил, а исказил!

— Вот и я искажу обратно то, что он уже исказил, — кровожадно произнес Намо, потирая руки.

Мелькор умел считать либо до трех, либо до миллиона. Поэтому он не обратил внимания, что из сотни захваченных им у Куивиэнэн пленников, одна маленькая девочка бесследно исчезла. Намо мог бы спасти и остальных, но они ничем бы не помогли его алгоритму, а девочка идеально подходила на роль гомункулуса.

Девочку поместили на самую лучшую полянку в садах Лориэна, окружили самыми красивыми цветами и научили вышивать крестиком (вышивание крестиком Намо тоже подглядел за стенами Мира). Устроить их встречу с Финвэ было совсем несложно, а остальное было уже делом техники. Выполнив заданную ей программу, Мириэль потеряла все жизненные силы и, придя в сады Лориэна, пала там бездыханной.

— Что мне делать, Владыка Ирмо? – Финвэ поднял голову и посмотрел на Владыку Снов.

Этот вопрос был уже более простым, ибо Ирмо знал на него ответ.

— Быть может свет Древ и песни обитателей Валмара помогут тебе одолеть боль?

— Да, пожалуй, я пойду в Валмар, — задумчиво сказал Финвэ, — Ингвэ давно приглашал меня.

Когда на заседании совета Валар, посвященном второй женитьбе Финвэ, Намо произнес пророческие слова об Эарендиле, Ирмо наклонился к уху брата и прошептал:

— Все идет по плану, да?

Намо кивнул. Все действительно шло по плану. Оставалось только выпустить Мелькора, чтобы подтолкнуть Феанаро к бунту. Мелькор тоже должен быть покинуть Валинор, желательно как можно с большим шумом, чтобы было, за что мстить и зачем уходить.

Ирмо не до конца понимал план брата, но принимал его — Намо плохого не пожелает. Только Мириэль было жалко. Хоть гомункулус, но все же живая душа! Втайне от брата Ирмо договорился с Вайрэ, чтобы та, когда буйный вожак нолдор покинет Аман, пристроила Мириэль к себе в мастерскую. Не должно пропасть впустую такое умение вышивать крестиком!