Ремонт

— А я тебе говорю, — ты встанешь! Не будь я магом третьей ступени! Я, Дайриана Имэлро Койен, сказала — встанешь, значит встанешь!

Тот, к кому была обращена сия патетическая речь, ничего мне не ответил. И не мог ответить, потому что был шкафом. В самом прямом смысле — двухстворчатым книжным шкафом, который я, поднатужась, вставила в угол в моей комнате. Вставить бы этому шкафу что-нибудь куда-нибудь! Полку в зубы, например. Чтобы он не вставлял мне палки в колеса.

Вообще-то мне по штату положен замок. Со шпилями и башнями и всем, чем полагается. Но в этом мире, увы, заслуги мои не признаны и не узнаны. Поэтому приходится удовлетворяться двухкомнатной квартирой с видом на залив. Точнее, вид на море — это моя личная привилегия, в родительской комнате окна выходят во двор. Так что я наслаждаюсь панорамой Финского залива с лампами стадиона Кирова слева и морским портом спереди, а они — видом на помойку и стоянку машин под окном. Их это устраивает. Меня тоже. И потом, кто мешает собственную комнату сделать тем, чем ты хочешь ее сделать? Хоть замком, хоть крепостью, хоть кораблем космическим. То-то мама мне говорит: «Катя, что ты такое сделала, что я в твоей комнате больше пяти минут находиться не могу?». А что я такого сделала со своей комнатой? Это же моя комната! Не Кати Измайловой, референта-переводчика фирмы с непроизносимым названием, а Дайрианы Койен, чьи пальцы простираются по всей сфере миров... и далее по тексту. Разумеется, кроме меня и моих пальцев в комнату никто уже не помещается. Ну разве что еще кто-нибудь из наших, но они привычные. У них тоже пальцы.

Шкаф на место встал. Ну наконец-то. Вот что значит — поговорить, как следует. Что там у нас дальше по плану? Замок на входной двери, карниз над окном… в идеале — люстра. Люстру выбирала я сама — со звездами на плафоне, причем количество звезд равно количеству Хранителей моего мира. Честное слово, я не специально! Прихожу в строймаркет — а там оно. Висит и меня дожидается. А я сразу родителям сказала, что свою комнату буду обставлять сама! Ремонт — дело общее, но только не моей комнаты.

А еще к мне сегодня должна придти Эстис, или как я ее иногда называю Асенька. Она не похожа на мою младшую сестру. Абсолютно не похожа. Но почему-то, глядя на Асеньку, я именно о ней и вспоминаю. В последнее время Аська увлеклась Толкиным. От нее только и слышишь, что об эльфах, благословенном Валиноре, клятве Феанора и все такое прочее. Но я же не эльф! Ничего не имею против Феанора, он мне даже чем-то нравится. Я с ним и сотрудничать бы стала, будь он чуть менее бешеным. Но мне своего мира достаточно. Пока.

Вот как раз до прихода Эстис я все и успею. Кроме люстры. Люстру можно и вместе повесить. Сначала — замок.

Входная дверь, конечно, не является строго моей территорией. Однако мой дом, моя крепость, даже если в этом доме живу не только я. И поэтому замок должен быть таким, чтобы ни одна нежелательная личность даже подумать не смела приблизиться к нашей квартире!

Значит так. Дверь у нас бронированная… Кто сказал нет? Будет бронированная! И замок с секретом. И даже не с одним. Выкручиваем старый, вкручиваем новый… куда это винтик закатился? Сейчас заклятие поиска включу, мигом найдешься! Еще пожалеешь, что посмел от меня прятаться! Ага, нашелся и даже заклятия не понадобилось.

Работала я самозабвенно. Как и всегда. Пальцы пальцами, но если я уж берусь что-то делать, то я это делаю наилучшим для себя образом. И лучше всего мне не мешать и вообще под руку не попадаться. Мама этого до сих пор не понимает, и именно поэтому когда мы устанавливали стенной шкафчик в прихожей, во всей квартире погас свет, а телефон чуть не почил смертью храбрых под стремянкой. Я предупреждала маму — не надо мне помогать, хочешь помочь — не мешай!

Ну вот, накаркала. Уже почти замок ввинчен, осталось только проверить, как он закрывается-открывается, и тут из коридора раздается звонок. Ну и кому я понадобилась?

— Але! Добрый вечер. Нет, мамы дома нет, она на даче.

Великие силы, как же эту мамину подругу-то зовут? Ах да.

— Галина Александровна, я ей обязательно передам что вы ей звонили. Нет, сегодня ее не будет, она вернется завтра вечером. Мы делаем ремонт и нам понадобились инструменты, вот мама с папой и поехали.

Ну какое ей дело, куда родители поехали на ночь глядя? Я сама, честно говоря, не понимаю, почему именно на ночь глядя и с ночевкой. В октябре месяце. Ну вот такие у меня родители загадочные.

— Да-да, спасибо, до свидания.

Отвязались. На чем же я остановилась?

На мгновение я застыла посреди коридора с трубкой в руках. Дайриана Койен — агрегат многозадачный, но переключение с задачи на задачу требует некоторых усилий. Восстановив в уме план работ, я ткнула воображаемый курсорчиком в пункт следующий — карниз над окном. Морской пейзаж — это конечно, хорошо. Но шторы — еще лучше. Шторы выбирала я сама. Никаких цветов — абстрактный узор из волнистых линий. Я признаю цветы только в одном виде — в живом. Ненавижу цветы на обоях, на ткани, на шторах, на чем бы то ни было. Если бы я не опередила маму, она бы мне и шторы купила с цветочками.

Стремянки на ее привычном месте я не нашла. И вообще не нашла. Неужели она таки погибла смертью храбрых в неравной борьбе с моей мамой, телефоном и встроенным шкафом? Но как бы то ни было, карниз повесить было надо и я соорудила нечто, на что можно подняться, из маленького столика, кухонного стула и табуретки. Очень напоминало цирк, где эквилибрист жонглирует шариками, стоя на множестве качающихся цилиндров. Взобралась на эту импровизированную стремянку… и обнаружила, что сам карниз оставила внизу.

Ну ничего, акробатические упражнения мне привычны. Что по здесь, что по там. Особенно по там, где я облазала самые труднодоступные горы в окрестностях моего замка. А вот здесь мне с горами не повезло. Не водятся горы у нас в Питере. Три года назад ездили мы с мамой на турбазу в Лазаревском, так меня от гор было не оторвать! Каждое утро в пансионате, где мы жили, наблюдалась картина: дан приказ — ему на запад, ей — в другую сторону. Все бегут к морю, одна Дайриана — в горы. До сих пор одно дивное местечко меня там дожидается. Слева — речка, справа — скала, наверху деревья растут, а у подножья скалы камни сами собой треугольником сложились. Как я тогда в этот треугольник вступила... Я знаю, «распахнулись врата миров» — это заезженное сочетание, но тогда они действительно распахнулись. Я просто могла вступить на эту реку и пойти по ней к морю, а на том море не будет ни одного отдыхающего, и вообще никого не будет, кроме самого моря. А эти горы словно говорили мне — «ты видела, теперь ты знаешь»... Я возвращалась в пансионат и начинала писать стихи километрами. А потом проклинала весь мир и собственную матушку за то, что не взяла с собой гитару.

Аськины эльфы тоже любят горы. То есть не Аськины, конечно, толкиновские. Может, мы бы с ними и сошлись, не будь у меня куча дел в своем мире, его окрестностях и на этой земле, где меня так не вовремя угораздило воплотиться. Ничего, Дайрианы мало не бывает, а кто не спрятался — не виноват. И самое главное дело в настоящий момент — прицепить этот несчастный карниз так, чтобы он не падал, даже если Дайриане захочется заняться альпинизмом, лазая по шторам.

Конечно, ни один нормальный человек в одиночку вешать карниз не станет. Но кто сказал, что я нормальный человек? Свой книжный шкаф я собирала вместе с Аськой, которая ограничивалась тем, что подавала мне винтики-шпутники и меняла кассеты в магнитофоне. Тумбочку я волокла из магазина одна, прошествовав через двор настолько гордо, насколько позволял сей пузатый предмет мебели. И по дороге еще песенку пыталась сочинять:

Родители уехали на дачу,
Микрорайон справляет выходной,
А я из магазина, чуть не плача,
Шкаф волоку. Жаль, он не надувной.

Но тут я дошла до двери подъезда и сочинение пришлось прекратить. А потом я потеряла нить и песенку так и не дописала.

Хорошо стоять под самым потолком! Виден фронт работ. Мусор в углу не выметен. Книги под столом так и не расставлены. И покрывало на кровати мне перестало нравиться. Под цвет шкафа не подходит.

Уф... Кажется готово. Что нам стоит дом построить? А также его отремонтировать? Сейчас проверим, надежно ли я его вбила.

Двумя руками я ухватилась за середину карниза и дернула что есть силы. Карниз выдержал. Стена тоже. Но вдруг под моей ногой что-то качнулось, внизу что-то хрустнуло и медленно-медленно, как в кино, моя импровизированная стремянка повалилась на пол. По моим ощущениям она падала минуты три — и только после этого раздался жуткий грохот. Если бы я не вцепилась что есть силы двумя руками в металлическую перекладину карниза — обязательно заткнула бы уши. Как ни странно, первая моя мысль была — «а крепко я карниз прибила, раз он меня выдерживает». Потом я взглянула вниз, куда удобнее прыгать... и чуть не закричала. Прямо подо мной на маленьком столике, почему-то подозрительно накренившемся, лежал опрокинутый стул. А между его ножками красовалась коробка с гвоздями. Большими такими гвоздями. Я давно уже привыкла, что в нашей квартире вещи ведут себя так, как им вздумается, появляются в самых неожиданных местах и исчезают оттуда, куда их положили. Но эти гвозди были для меня, мягко говоря, неприятным сюрпризом. И что теперь делать? Прыгать? Прямо на гвозди? А группироваться куда — в стул? В лучшем случае я сломаю стул. Столик, кажется уже сломался.

Чтобы подбодрить себя, я запела:

Какая грязь, какая власть
И как приятно в эту грязь упасть...

Легче если и стало, то ненамного и ненадолго. Сколько я в таком положении смогу провисеть? Минут пять? А потом что? Интересно, могу ли я оттолкнуться от карниза и направить траекторию своего падающего тела в сторону от гвоздей? Впрочем, даже если смогу, то непременно приложусь головой об угол стола, да еще и табуретка там рядом должна валяться. Родители приедут завтра днем. До завтра я точно не довишу.

Почему в этом мире магия не действует? Или действует не так как надо мне? Если бы я смогла убрать эти проклятые гвозди! Уж от стула я бы как-нибудь увернулась!

Сами по себе в голове стали складываться строчки о прошедшем сквозь смерть, но павшем на первом перекрестке. Интересно словосочетание «нелепый перекресток» достойно жизни в песне? Или нелепыми бывают только случайности? Но это уж слишком банально.

А за окном — бесконечная серая гладь Финского Залива. Сейчас от нее веет холодом. Не обыкновенным петербургским холодом, а холодом пустоты, что не просто пронизывает насквозь, а, накатываясь, отбирает все, до чего сможет дотянуться — тепло, силы, мысли, чувства... Откуда это видение? Я стою на площадке высокой башни, вокруг — отвесные скалы, а подо мной — ничто. И обернуться не могу — там тоже ничто. Я не боюсь врагов. Я не боюсь сражений. Я не боюсь смерти. Дайриана Имэлро Койен ничего не боится. Кроме пустоты.

— Дайри!

Возглас за спиной был настолько неожиданным, что я чуть не разжала пальцы. Кто меня может звать, если пустота нашла меня?

— Дайри, ты что тут делаешь?

— А ты не видишь что ли? — почти обыкновенным ворчливым тоном ответила я. — Карниз вешаю.

— Кто кого вешает! Подожди, я сейчас... Куда ты девала стремянку? Блин, этот столик держится на честном слове! Причем Саурона!

Чудеса в мире все-таки бывают. В данный момент чудо называется Аськой. Вот чего я не думала — так это того, что тона умеет проходить сквозь стены.

— Аська, ты как в квартиру вошла?

— Так дверь была открыта. А из замочной скважины отвертка торчала. Я и подумала, что ты где-то рядом...

Висеть становиться все труднее и труднее. Что там делает Аська?

Я посмотрела вниз и ахнула. Высокая, но хрупкая как соломинка, Эстис, надрываясь, волокла в комнату стремянку. Откуда она ее взяла? Не было же стремянки в квартире! Точно не было!

— Ну вот, теперь слезай.

— Не могу!

— Что значит не могу?

— Не могу! Руки не слушаются!

Аська лезет на стремянку и принимает мое онемевшее тело в свои объятья. Как мы со стремянки этой не навернулись — не представляю. Не иначе, магия. Пусть мне только Аська еще раз скажет, что у нее нет способностей — я ее побью. Нет, хуже — я ее в ученицы возьму.

До кровати Аська меня волочит волоком. Ноги не слушаются. Про руки я вообще не говорю. Рук я не чувствую. Нет у меня рук. Вместо них какие-то твари тьмы, готовые укусить любого, кто к ним прикоснется. Начиная с меня.

— Аська, ты меня спасла. Честное слово. Я чуть не загнулась там.

— Да брось ты, — смущается Аська. — Я ж не со скалы тебя сняла.

— С какой скалы? — настораживаюсь я.

— Ну помнишь в Сильмариллионе. Маэдроса захватили в плен и повесили на скалу за правую руку. А его друг Фингон...

Эстис пересказывает текст, который я сто раз успела позабыть, и почему-то именно сейчас в ее пересказе, картина мне видится так отчетливо, будто я сама там побывала. Как будто в стене, оклеенной старыми обоями, обнаружилась дверь, на самом видном месте, дверь мимо которой я ходила по сто раз на дню и не замечала того мира, что находится за ней. А я еще подсмеивалась над Аськиными эльфами. То есть толкиновскими. конечно.

— Аська... Спасибо тебе. Говори что хочешь, я все для тебя сделаю, что в моих силах.

— Правда? А давай поиграем...

— В Фингона и Маэдроса?

Играть в небольшие словески мы любим. Но обычно мы прокручиваем стандартные фэнтезийные ситуации.. или же что-нибудь по моему миру. Но если я тащила Аську в свой мир, то почему бы мне не войти в ее? Тем более, что и этот мир мне вовсе не чужой. Я это поняла только сейчас.

— А ты можешь? Правда? — глаза Эстис озаряются неподдельной радостью

— А почему бы и нет? Только второй раз я на этот карниз не полезу! Мне карниз жалко.