Последнее предупреждение

— Эй, Дик!

Парень, оживленно рассказывающий что-то своей спутнице, обернулся. Его улыбка быстро погасла, преобразившись в страдальческую гримасу.

— Нарвались, — тихо сказал он девушке. — Ладно, не первый раз, выберемся.

— Это шериф? — недоуменно спросила его спутница. — А какого дьявола ему от тебя надо?

— Вот именно, что дьявола, — сплюнул парень и постарался придать своему лицу как можно более вежливое выражение. — Чем могу быть полезен, мистер Эганс?

Девушка сняла с плеч тяжелый рюкзак и аккуратно поставила его на землю. Разговор обещал быть долгим — зануду Эганса она знала хорошо.

— Дик, ты опять взялся за свое?

Парень пожал плечами.

— Разве я нарушил какой-то закон, мистер Эганс?

— Ты опять собираешься в горы?

— Покажите мне пункт в Конституции, где сказано, что туда ходить нельзя, — парировал Дик. Шериф с его вечными претензиями надоел ему хуже горькой редьки.

— Дик, а это еще там кто? — тихо прошептала ему на ухо девушка. — Вон, видишь, у забора Крэстонов, под яблоней?

Там действительно стоял какой-то человек, весьма странного вида. Впрочем, вид у него был самым обычным, вот это-то было и странно. Он не был похож ни на одного из жителей их маленького городка и одновременно походил на всех на них сразу, как будто шалунья-природа задалась целью создать усредненный образ жителя из города, или даже всего штата. Было весьма странно встретить человека в столь ранний час, да еще чужака. Ладно, шериф, все знают его способность появляться в неподходящее время в неподходящем месте, но что еще за чужаки на родных улицах с утра пораньше?

— Мало того, что ты ходишь в эти проклятые места, ты еще и соблазняешь походами туда невинных детей. Рената Кен-Клаур, ты по своей воле идешь с ним?

— Это я-то невинное дите? — фыркнула Рената. Надо же было старому дураку Эгансу такое ляпнуть! Это она-то, чемпион округа по мотоциклетным гонкам, самая отчаянная девчонка всего городка — она невинное дите? А кто был в первых рядах, когда изгоняли Безымянный Ужас с Синих Холмов? А кто мотался аж на другой конец страны, чтобы послушать вживую концерт любимой группы? А кого беспрестанно поминали, завидев обобранные ветки яблонь, но поймать никогда не могли? И после этого так обзываться!.. Ренни, конечно, уже давно была о шерифе не лучшего мнения, но чтобы так...

— Оставьте Ренату в покое! — твердо произнес Дик. — Вас я с собой не зову. А поскольку закон не запрещает ходить в горы тем, кто этого хочет, то ничего предрассудительного я не делаю.

Ренни фыркнула.

— Дик, а представь — его... с собой... — девчонка давилась смехом. — Да он же на полдороги лопнет от страху!

— Я бы с тобой и не пошел! — возмутился шериф. — А то, что в законах округа про горы ничего нет, это несовершенство закона. Я вот-вот добьюсь от губернатора поправки! Если в дне пути от нашего города засилье дьявольских аномальных явлений, это не означает, что все, кому в голову взбредет, должны якшаться с ними и волочь их сюда

Дик вплотную подошел к шерифу. Лицо его стало холодным и серьезным.

— Мистер Эганс, я хожу в горы уже четыре года. Я хоть раз принес оттуда хоть что-нибудь опасное для жизни и здоровья граждан нашего городка?

— Действительно! — подхватила Ренни. — А кто мамашу Берринс от лихорадки вылечил? Все родичи уже рады были прикончить ее, чтоб не мучалась, она сама об этом слезно просила, а Дик принес ей настойку Золотых Яблок — и всю болезнь как рукой сняло!

Дик смущено улыбнулся. Ну сколько можно поминать пустяковый случай, да и о целебных свойствах настойки он узнал почти случайно... Его больше интересовал таинственный незнакомец в густой тени деревьев. Он вполне мог слышать их разговор в утренней тишине, но на всем его протяжении ни разу не двинулся с места и вообще не проявлял никакой реакции. Впрочем, лица его не было видно — его скрывала шляпа и тень от дерева.

— Возможно, ты делаешь это для отвода глаз, а втайне договариваешься со всякой нечистью, которая придет и поработит нас. Что, скажешь, неправда? Скажешь, ты не общаешься с этими?

— Да, общаюсь, — спокойно ответил Дик. — Но если вы думаете, что они спят и видят, как завоевать наш город и наш округ, то жестоко ошибаетесь. Им достаточно своей жизни, они не собираются отнимать чужую. В большинстве своем люди им безразличны, но если кто-то сам придет к ним и захочет их понять, они тоже ответят пониманием.

— А те, кто совсем уходят в горы?

— Ну уходят, — пожал плечами Дик. — Разве человек не вправе выбирать, где ему жить? Если кого-то прельщает волшебный мир там, в горах, если он примет этот мир и мир примет его, то почему бы и не остаться? Когда мой брат уехал в Тенда-Феру устраиваться на работу в банк, его, кажется, никто не осуждал.

— Да брось ты, — зашептала Рената. — Ты же видишь — эту каменную бочку ничем не прошибешь. Пошли его подальше, да и пойдем. Сам же сказал — чтоб к вечеру до места добраться весь день топать надо.

— Ну что я с ним сделаю? — страдальчески выговорил Дик. — Я бы мог, конечно, поднатужиться и его усыпить, но я же дал клятву не применять Знание в личных целях! Нам же не угрожает реальная опасность. Места, где заночевать в случае чего можно, я знаю. Смотри, этот тип на нас во все глаза пялится. Хотел бы я знать, чего ему от нас нужно?

— Ты, конечно, красиво говоришь, Ричард Эр-Риненс. Каждый может ехать куда хочешь, каждый может делать, что хочешь... Свобода, черт ее побери! Свобода, конституция, гражданские права — это вы все наизусть выучили. Но как можно пренебрегать смертельными опасностями, подстерегающими нас на каждом шагу и только и ждущих, чтобы ошалевшие от чрезмерной свободы граждане бросились в их объятья? Ты говоришь, они, уж не знаю, как вы их там зовете — эльфы, феи или еще кто, не опасны для людей? Может быть. А дракон? Ты забыл, что есть еще и дракон? И кто знает, может все эти эльфы и феи — порождение дракона, который только и ждет удобного момента, чтобы напасть и уничтожить нас?

Рената схватила Дика за рукав. Глаза ее округлились.

— Дракон? Какой еще дракон? Ты мне ни о каких драконах не говорил.

— Не хотел открывать тебе все сразу. Вдруг испугаешься. А дракон... не так уж он и страшен, как кажется некоторым, не высовывающим нос дальше своего сада.

Последнюю фраз Дик сказал, пожалуй, слишком громко — ее услышал не только шериф но и, кажется, тот чужак под яблоней. Он чуть заметно шевельнулся... но дальнейшей реакции не последовало.

— Может быть ты плохо знаешь, что такое дракон? — язвительно произнес шериф.

— А он правда дракон? — с любопытством спросила Рената. — С крыльями, хвостом и огнедышащий, как в сказках?

— Я знаю, что это такое, — с прежним спокойствием заговорил Дик. — Нет, Ренни, у него может и не быть крыльев и чешуи, строго говоря, дракон — название условное. Он может являться и в виде чудовища и в человеческом облике — тогда его вообще не различишь в толпе. В человеческом облике он как раз отличается тем, что не имеет ни единой индивидуальной черточки, запомнить его лицо абсолютно невозможно. Он похож на всех сразу, понимаешь?

— Ты, я вижу, слишком осведомлен, — язвительно заметил шериф. — Ты знаешь об этой твари больше чем я и не означает ли это, что ты служишь ему?

— Чтобы бороться с врагом, надо знать его. Я бы мог прочитать тут целую лекцию о том, откуда взялся дракон и почему он не может напасть на наш городок... Но, пожалуй, сделаю это в другой раз.

— Ну расскажи, — совсем по-детски протянула Рената. — Хотя бы в двух словах.

— Я могу сказать только, что если бы не было тех, в горах, то еще неизвестно, устоял ли город перед драконом. Видишь ли, Ренни, волшебство из мира полностью изгнать невозможно. Можно только отгородится от него. И вот — все добрые сказки, все прекрасные легенды, все светлые боги воплотились там, в горах. А все страхи, все демоны и все ужасы, которые только способен вообразить себе человек стали тем, что мы называем драконом.

— А если в него не верить? — резонно спросила Рената.

— Здесь и стараются не верить. Но неверие — это тоже плохая защита. Самое страшное, когда ты веришь в зло, но не в силах верить в добро. Тогда тоже можно уйти. Но — не вернуться...

Шериф замахал руками:

— Но-но, хватит тут пропаганду разводить! Чем ты докажешь, что не служишь ему?

— А ничем, — просто ответил Дик. — Я не собираюсь вам ничего доказывать. А если я задам вам такой же вопрос, что вы на это скажете?

— Некогда мне тут с тобой демагогией заниматься, — ворчливо произнес Эганс. — Убирайся, куда хочешь, и чтобы глаза мои тебя не видели!

С этими словами он повернулся и пошел прочь, к поджидающему его чужаку под яблоней. Они перебросились несколькими словами и направились по направлению к главной улице городка.

— Отделались, слава тебе Господи! — с облегчением вздохнула Рената. — Я уж думала он часа два нас тут будет мурыжить. Эй, Дик, ты чего?

Дик неожиданно застыл, наблюдая за шерифом и его спутником, которые как раз прошли мимо ярко горящего фонаря возле аптечной витрины.

— Ренни, ты знаешь, кто это?... — проговорил он таким испуганным тоном, какого за несколько лет знакомства Рената не слышала ни разу.

— Кто — это? Тот тип, который у забора торчал?

— Да. Ты обратила внимание, что его невозможно узнать, хотя он похож на многих людей одновременно? Это дракон. Тот самый. Пойдем, у нас мало времени.

Рената подхватила рюкзак и еще раз оглянулась. Фигуры шерифа и его спутника уже скрылись за углом какого-то дома на главной улице.