Не учел

...Ее звали Сара и у нее были трогательные голубые глаза, полуприкрытые трепещущими ресницами, и шелковистые золотые волосы, заплетенные в две косички. Она походила на рождественского ангелочка, который каким-то чудом залетел в сиротский приют на окраине Лондона.

Том Риддл мельком увидел ее в холле, когда она только приехала с какой-то теткой сварливого вида и мрачным дядькой. Девочка была очень грустная и никого вокруг не замечала. Зато Том заметил ее сразу. Хотя ему было только десять лет, он уже мог отличить красивую девочку от некрасивой. Девочка с сопровождающими прошла к миссис Коул, а Том все стоял, как зачарованный, не в силах сдвинуться с места.

Она не явилась в столовую ни в тот день, ни на следующий, всю ночь проплакав в своей комнате. Том выяснил это, когда после обеда пришел ее навестить. Она призналась, что у нее родители погибли в автокатастрофе, а злые тетя с дядей захватили их квартиру и отдали ее в приют.

— Ничего не бойся! — сказал Том. — Я тебя буду защищать.

— Правда? — спросила девочка и улыбнулась сквозь слезы. Ее улыбка была похожа на солнышко, выглянувшее из-за тяжелых туч после затяжного дождя.

Том сдержал свое слово и никому не давал обидеть девочку. Все свободное время они проводили вместе. Он помогал ей в учебе, а она подарила ему белого пушистого котенка с голубыми глазами, которого подобрала на улице. Никто не смел не то что обижать, даже смеяться над ними. Однажды один не в меру наглый мальчишка выкрикнул им вслед: «Жених и невеста!», но в тот же вечер ему на голову свалилась книжная полка, которая — миссис Коул клялась в этом — сама обвалиться никак не могла.

Но счастье двух детей было недолгим — осенью Сара заболела дифтеритом. Том пытался прорваться к ней в изолятор, но его не пустили. А через несколько дней в холл выставили украшенный цветами гроб, и Том рыдал над ним в полном одиночестве — другие дети и даже взрослые боялись приблизиться к нему. Сквозь слезы он повторял, как клятву, что обязательно найдет способ победить смерть.

...Они стояли на верхушке Астрономической Башни. Ветер трепал ее каштановые волосы и синий с бронзовым шарф. Его лицо было бледным, как снег, лежащий на парапете, а взгляд холодным, как огоньки звезд в морозном небе.

— Том, — жалобным голосом сказала девушка, — это неправда! Я с ним не целовалась, я люблю только тебя, Том!

— Ты хочешь сказать, что Лестранжу померещилось? — с нехорошей усмешкой произнес юноша. — Он видел своими глазами, как ты обжималась с этим выскочкой в библиотеке.

Девушка всхлипнула.

— Том, не надо!

— Я долго терпел, — продолжал Том, словно не слыша ее. — Я терпел твою дружбу с грязнокровками и то, что тебе не нравятся мои идеи о владычестве чистокровных волшебников, но когда ты стала заигрывать с кем попало...

— Он не кто попало! — не сдержалась девушка. — Он мой однокурсник.

— Прекрасно, прекрасно... — протянул Том голосом, в котором слышалась холодная ярость. — Я, наследник Салазара Слизерина, и будущий Темный Лорд, снизошел до тебя, волшебницы из незнатного и небогатого рода, а ты променяла меня — и на кого?

Девушка стряхнула руку Тома со своего плеча и отбежала к стене. Ее трясло.

— Ты слишком много о себе вообразил, наследник Слизерина! — выкрикнула она. — Думаешь, я не знаю, кто стоит за всякими мелкими пакостями в адрес магглорожденных? Думаешь, я не догадываюсь, кто открыл Тайную Комнату? Ты кичишься своим происхождением, в то время как весь Хогвартс знает, что ты полукровка!

Том зловеще улыбнулся и поднял палочку. Девушка истерически засмеялась:

— Ты меня этим не напугаешь!

— А я не собираюсь тебя этим пугать, крошка, — почти нежно ответил Том. — Авада Кедавра!

Зеленая вспышка осветила изумленное лицо девушки и та, перевалившись через парапет, полетела вниз.

— А я ведь любил ее... — грустно произнес Том, глядя вниз. — Что же, теперь я убедился, что любовь в этом мире бессмысленна и на нее не стоит тратить сил.

...Она пришла к нему ночью, прямо с задания. От нее пахло кровью и смертью.

— Мой Лорд, мы сделали это, — широко улыбаясь, произнесла она. — Мы убили их!

Он кивнул, глядя на склонившуюся перед ним в почтительном поклоне женщину. Ее пышные черные волосы волнами ниспадали на черную мантию, и посреди этой черноты ее бледное лицо казалось ликом луны, освещающей притихшую землю.

— Встань, Мари, — произнес он. — Ты принесла мне хорошие вести.

Мари Элизабет Раймонда Клеопатра Альтрадес-Валуа дю Пондюлак выпрямилась, продолжая влюбленными глазами глядеть на Волдеморта.

— Лорд Волдеморт щедро награждает тех, кто служит ему, — продолжал Темный Лорд. — Чего ты хочешь?

Ее глаза широко распахнулись, готовые выплеснуть наружу кипящую в них страсть.

— Мой Лорд, мне ничего от вас не надо...

Тут она запнулась и Волдеморт продолжил за нее:

— Кроме?

— Кроме вашей любви! — выпалила она и смело посмотрела в его черные глаза с красными отблесками.

— Я не способен любить, — ответил Темный Лорд как-то неуверенно.

Он всегда так считал, с ранней юности и до настоящего времени. Считал, что он не может любить, что любовь помешает ему на пути к великой цели... Но все чаще и чаще в его мыслях появлялась эта темноволосая Пожирательница. Он волновался, когда она уходила на задание, и испытывал облегчение, когда она возвращалась целой и невредимой. Ему нравилось смотреть на нее, говорить с ней. Он предпочитал ее общество обществу всех остальных Пожирателей, кто бы они ни были.

Она уловила нотку сомнения в его голосе.

— Ты просто боишься поверить себе, — сказала она, подходя к нему вплотную. — Не надо бояться.

Она легким движением сбросила с себя мантию, оставшись в легком платьице, едва прикрывающем грудь.

— Поцелуй меня, милый, — проворковала она.

— Нееееееет!!! — закричал Темный Лорд... и проснулся.

Свернувшаяся клубочком у ложа хозяина Нагайна недовольно зашипела. Волдеморт шикнул на нее, и она отползла в сторону, обиженно глядя на Темного Лорда.

Лорду было не до змеи. Уже которую ночь ему снились странные сны, главным героем которых был он сам. Ситуации, в которые он попадал, были настолько идиотскими, что можно было только смеяться. Он и смеялся. В первую ночь. На третью ему было откровенно не до смеха, а через неделю он стал подозревать, что сны эти неспроста.

За дверью послышались какие-то шорохи — верные Пожиратели Смерти сбежались посмотреть, что случилось с их Лордом.

— Да заходите уж! — не по-волдемортовски мягко сказал Темный Лорд.

Вперед вышел Малфой.

— Милорд, что с вами?

— Вы уже которую ночь просыпаетесь с жутким криком, — поддержал его Снейп.

— Потому что мне снится всякая чушь! — не выдержал Волдеморт. — И если я узнаю, кто в этом виноват...

— Может быть Поттер? — предположил Снейп.

— Почему Поттер? — тихо спросил зельевара Малфой.

— Потому что Поттер всегда во всем виноват, — ответил Снейп.

— Перестаньте шептаться! — призвал к порядку Лорд. — Выясните, кто в этом виноват, иначе виноватыми будете вы!

Пожиратели ретировались. Лорд устало опустился на подушки.

— Салазар, — простонал он, — если это Поттер, то как у него хватило фантазии это все придумать?

— С меня хватит! — Гарри Поттер стукнул кулаком по столу, от чего лежащие на нем листки бумаги разлетелись по всей комнате.

— Но Гарри, — Гермиона заглянула ему в глаза, — мы ведь не можем бросать на полдороге наш план деморализации Волдеморта.

— Не знаю, как насчет Волдеморта, а у меня крыша уже поехала! — Гарри опять стукнул кулаком. — Волдеморт это все видит через нашу ментальную связь, но мне-то все приходится читать! — он помахал перед Гермионой листом бумаги, на котором она могла различить слова: «…и омут страсти накрыл Темного Лорда с головой».

— И надо же было столько написать, — пробормотал Рон, перебирая листы. — Ладно, это маггла, Роулинг, написала про нас, но ведь они написали в сто раз больше! Но такого... — Рон неожиданно покраснел и Гермиона, бросив на него быстрый взгляд, вырвала у него из рук пачку листов.

— Гарри, — заговорила Гермиона, — давай обсудим, что ты будешь читать дальше. Я нашла фанфик про то, как Луна явилась учить Волдеморта любви...

Рон схватился за голову, но Гарри видел и не такое.

— А фанфиков, где ты учила Волдеморта трансфигурации, ты не находила?

На этот раз покраснела Гермиона.

— Я находила фанфик, где я отправилась в прошлое перевоспитывать Волдеморта...

— И что? — напряженно спросил Рон.

— И вышла за него замуж, — упавшим голосом закончила Гермиона.

— Нет, — сказал Гарри, — такие сюжеты нам не нужны. А то еще примет за руководство к действию.

— Хорошо, — согласилась Гермиона, — у меня есть еще масса фанфиков про Волдеморта и Беллатрикс, давай их попробуем.

Гарри застонал.

— Могу я отдохнуть хоть немного! В конце концов, надо иногда и просто поспать!

Никто из гриффиндорской троицы не заметил большую крысу, притаившуюся в углу. Когда Гарри лег в постель, а Рон с Гермионой вышли из комнаты, крыса юркнула обратно в щель между стеной и полом, благословляя лень хозяина дома на Гриммуальд-плейс.

— Значит, это действительно Поттер, — говорил Темный Лорд, расхаживая перед кругом Пожирателей. Те напряженно молчали.

Поскольку никто не предлагал решения, Темный Лорд стал искать выход сам.

— Можно убить Поттера... но до него мне пока не добраться, — размышлял он вслух. Можно использовать окклюменцию... но на нее, похоже, и у него и у меня уже иммунитет. Можно...

— Можно бить врага его же оружием, — предложил Снейп.

— То есть? — не понял Темный Лорд.

— Так называемые фанфики пишут не только про вас, мой Лорд. А ваша ментальная связь действует в обе стороны...

...Гарри Поттер проснулся в холодном поту, еще не веря, что его видение — действительно сон и на самом деле никогда не существовало. Он слепо пошарил рукой вокруг, опасаясь наткнуться на лежащего рядом Снейпа, но нащупал только разбросанные вокруг листы бумаги.

— Ну и приснится же такое... — пробормотал Гарри и попытался заснуть снова.

— Не получится, Поттер, — рассмеялась окружающая темнота голосом слизеринского декана.

Волдеморт, довольно улыбаясь, взял очередной лист бумаги.

— Поттер не учел одного, — сказал он Снейпу, — про него написали гораздо больше, чем про меня. Так ведь, Северус?

Снейп кивнул. «Хорошо, что у меня нет ментальной связи ни с Поттером, ни с Волдемортом, — подумал он, — и мне нет необходимости читать все это».